Фетиш
Шрифт:
– Саут Гарднер стрит, 1624, Западный Лос-Анджелес, – мой голос дрожит, и водитель бросает на меня обеспокоенный взгляд через зеркало заднего вида.
Прикрываю глаза, но это только хуже – перед внутренним взором тут же встают события последних минут. Его горячие губы на моей шее. Сильные руки, вжимающие меня в стеклянную стену. Хриплый шепот, от которого по телу разливается жар: "Хочу взять тебя прямо здесь…"
Боже. Я прижимаю ладони к пылающим щекам. Что со мной происходит? Почему меня так завело то, что должно было напугать? Джейсон – друг моего парня, черт возьми! То, что
Его прикосновения были совсем не такими, как у Дэйва. В них не было нежности – только первобытная, необузданная страсть. Которая, как оказалось, живет и во мне тоже. Которая заставила меня на мгновение податься навстречу, когда он прижался ко мне всем телом…
Вспоминаю его грубость и невольно сжимаю бедра. Между ног все еще пульсирует от возбуждения, и от этого становится стыдно. Ведь он дал мне выбор – уйти. Показал, что не станет брать силой. И от этого только хуже – потому что теперь я хочу его сильнее. Господи, почему он так действует на меня? Почему один его взгляд заставляет мое тело гореть от желания?
Что мне теперь делать? Рассказать Дэйву? При одной мысли об этом к горлу подкатывает тошнота. Я не могу предать его доверие, не могу разрушить их дружбу с Джейсоном. Но и молчать… Молчать, зная, что где-то рядом ходит мужчина, один взгляд которого заставляет меня забыть обо всех моральных принципах…
– Приехали, мисс, – голос таксиста вырывает меня из водоворота мыслей.
Трясущимися руками расплачиваюсь и выхожу из машины. Ночной ветер забирается под короткое платье, но мое тело пылает от воспоминаний о его прикосновениях. Я до сих пор чувствую, как его твердые мышцы прижимались к моей груди, как властно его рука сжимала мое бедро…
Господи, как же я хочу его. Хочу почувствовать эти сильные руки на своем теле, эти требовательные губы, покоряющие мой рот…
Нет. Нельзя. Дэйв не заслужил предательства. Но почему тогда, поднимаясь в свою квартиру, я представляю совсем другие руки на своем теле? Почему, закрывая глаза, я вижу опасный блеск темных глаз Джейсона и его хищную улыбку?
Я должна все рассказать Дэйву. Должна. Но малодушная часть меня молчит о том, что я не хочу, чтобы у Джейсона были проблемы. И еще более малодушная – о том, что я не хочу, чтобы это закончилось, даже не начавшись.
Пока поднимаюсь в лифте, меня буквально разрывает от противоречивых чувств. С одной стороны – вина перед Дэйвом, с другой – дикое, неконтролируемое влечение к Джейсону. Я никогда не испытывала ничего подобного. Рядом с ним я теряю рассудок, превращаюсь в сгусток чистой страсти и желания.
Захожу в квартиру и сразу иду в душ, надеясь, что прохладная вода поможет прийти в себя. Но даже здесь меня преследуют фантазии о том, как его сильные руки скользят по моему мокрому телу, как его жадные губы впиваются в мои соски, как он вжимает меня в кафельную стену…
Представляю, как было бы восхитительно отдаться ему полностью. Позволить этому властному мужчине подчинить меня своей воле, заставить кричать от наслаждения. Чувствовать, как его мощное тело доминирует надо мной, как он входит в меня, наполняя до предела…
Вода
"Войду в тебя только тогда, когда ты сама об этом попросишь," – вспоминаю его слова перед тем, как я сбежала. И от этого обещания по телу пробегает новая волна возбуждения. Потому что где-то в глубине души я знаю – сопротивляться бесполезно. Рано или поздно я не выдержу и сдамся этому невероятному, сексуальному, опасному мужчине.
Но сначала я должна поговорить с Дэйвом.
Воспоминание растворяется, оставляя после себя горький привкус. Я медленно возвращаюсь в настоящее. За окном давно стемнело, а единственным источником света в квартире остается тусклая настольная лампа.
Сижу в любимом кресле, поджав под себя ноги, и бездумно верчу в руках бокал с давно выдохшимся вином. Второй час пытаюсь отвлечься от навязчивых мыслей, но они, как назойливые мухи, продолжают жужжать в голове. Утренний разговор с Дэйвом… он должен был всё прояснить, расставить по местам. Но вместо этого я только глубже увязла в паутине собственных сомнений и противоречий.
Телефон в другой руке как спасательный круг. Бездумно скроллю ленту, пытаясь заглушить это мерзкое сосущее чувство под ребрами, которое я так старательно игнорирую последнее время. Яркие картинки чужих счастливых жизней мелькают перед глазами, но ни одна из них не задерживается в сознании дольше секунды.
Короткие видео мелькают одно за другим – путешествия, любовь… Как будто весь мир живет полной жизнью, а я застряла в какой-то серой паузе. Вдруг замираю, услышав слова, от которых по спине пробегает холодок: "Твоя жизнь принадлежит только тебе. Почему ты живешь по чужим правилам?"
Сердце предательски сжимается, в горле встает ком. Нервно переключаю, но следующий ролик бьет еще точнее, словно острый нож входит прямо в душу: "Когда в последний раз ты делала что-то действительно безумное?"
Пальцы начинают дрожать. Чертов алгоритм! Он как будто забрался ко мне в голову, выудил все тайные мысли и теперь издевательски тычет ими мне в лицо. Судорожно пытаюсь спрятаться в привычном юморе, захожу к любимому блогеру. "Вся жизнь прошла, а ты так ни к кому не приезжала в плаще на голое тело," – читаю я, и что-то щелкает внутри, словно последний кусочек паззла встал на место.
Горячая волна заливает щеки, а в животе будто стая бабочек проснулась. А ведь правда… Всю жизнь я была той самой "хорошей девочкой". Правильной. Предсказуемой. Такой, какой меня хотели видеть родители, учителя, общество. Когда-то это казалось единственно верным путем, но сейчас…
Образ Джейсона возникает в голове так ярко, словно он стоит прямо передо мной. Его темные глаза, в которых пляшут золотистые искорки. Властный взгляд, от которого подкашиваются колени. Уверенные движения широких ладоней. Эта его особенная улыбка одним уголком рта, от которой у меня перехватывает дыхание… Сердце начинает отбивать безумный ритм, а по телу разливается предательское тепло.