Фея для тёмного лорда

юуно

Лорд Тьер был там!

Полностью одетый, и даже в сапогах, бледный, с темными кругами под закрытыми глазами, с заострившимися чертами лица и тяжелым, слышным даже на расстоянии полутора десятков шагов дыханием. И почему он к лекарям не обратился?! Бездна, он же почти… Я побежала к постели, уже не задумываясь ни о собственных действиях, ни о смущении. Лорд Тьер сейчас лежал на кровати весь бледный и тяжело дыша. Но едва я приблизившись, попыталась коснуться его лица, магистр пришел в себя мгновенно. Движение, и моя рука перехвачена за запястье, так и не успев коснуться его, вслед за этим медленно, тяжело открылись глаза. Затуманенный взгляд лорда директора недоуменно скользнул по мне, а затем я услышала глухое: — Люси? — Это хорошо, что вы меня помните, — я попыталась улыбнуться, и почему-то добавила, — теперь есть надежда на то, что не убьете… Я не это хотела сказать. Лорд Тьер отпустил мою руку, закрыл глаза и приказал: — Уйди, пожалуйста! — Да, господин, — покорно ответила я, присматриваясь к пятну алой крови, заливающему некогда белоснежную простынь. — Уже ухожу. Я конечно же ушла, но не надолго, хотя я совершенно точно не была здесь раньше, но я нашла то, что мне надо, я достала ножницы, бинт, спирт, мазь для заживления ран и вернулась в спальню. Лорд директор находился все в том же пограничном с бессознательностью состоянии, и потому я не стала интересоваться его мнением, когда подошла и приступила к разрезанию рубашки. Он мне сейчас напоминает Нацу после серьёзной бойни. И моими действиями заинтересовался он: — Я же просил уйти! — прошипел магистр. — Я и ушла, — невозмутимо отвечаю, продолжая разрезать его рубашку, — но вы не запрещали мне вернуться. Научилась от Лексуса, да, в разговорах

с ним часто приходилось дерзить и идти на обманки, не думала, что это мне когда-либо поможет. — Адептка Сердоболия… — он начал приподниматься. — Обещаю потом ее постирать и заштопать, — спокойно сообщила я, — и в отличие от вас, я умею это делать! — После наших увлекательных походов, как не научишься, а иначе бы я уже разорилась. И лорд обмяк, удивленно глядя на меня черными, чуть затуманенными от боли глазами. Но уже через мгновение, когда я почти добралась до раны, ледяным голосом произнес: — Адептка Сердоболия, я не терплю, когда мои приказы игнорируют! А так же не выношу, когда мне настойчиво пытаются помочь, без моей на то просьбы! Остановившись, я уверенно посмотрела на него и честно ответила: — Я не игнорировала ваш приказ! Вы сказали уйти, и я ушла, просто потом вернулась. И что касается помощи, я делаю это из-за того, что вы нужны этой академии, ведь без вас она просто напросто развалится. А теперь лежите смирно и не надо мне мешать, иначе… прокляну или вообще какое-нибудь заклинание наложу, не снимете, — сурово пообещала я. Мне больше и не мешали. В абсолютном молчании я закончила с порчей директорского имущества и застыла, потрясенная размерами ранения. Меч действительно прошел насквозь, оставив рваную кровоточащую рану на животе… Да, я помнила, что сказала мне один раз Дэя на счет регенерации у членов ордена Бессмертных, и все же было… страшно. — Затянется уже через час, — глухо произнес магистр. Внимательно осмотрев порез, я неуверенно ответила: — Здесь куски ткани, грязь, обломки веток и кустарника… — Все может быть, — все так же глухо ответили мне, — Шейдер поднял свой меч с земли.— Я не знаю кто такой Шейдер, но мне уже хотелоь его убить, убить за то, что он причинил ему вред. И я снова ушла, чтобы взяв пинцет вернуться и почистить рану — уверена, что так она заживет гораздо быстрее. К моему возвращению магистр вновь лежал с закрытыми глазами, оно и к лучшему. Но едва я, обработала инструменты спиртом, он вновь заговорил: — Что вы делаете? — Еще ничего, — я намотала несколько тампонов из бинта, — будет немного больно, зато потом дам… — Конфетку? — он умудрился еще и хмыкнуть. — Возможно, — ответила я, и приступила. Кому, как не ему, знать, какой у человка аппетит, когда у него огромная рана зарастает. И опять всплыл в воспоминаниях случий с Нацу. Интересно, как он там. Когда я вытаскивала маленькие изломанные остатки высохших зимой кустарников, лорд молчал, даже не вздрагивал, но едва потянула кусочек застрявшей в ране материи, глухо застонал. И я бы остановилась, не в силах знать, что причиняю боль, но нельзя было. — Потерпите пожалуйста, — начала уговаривать я, — я очень быстро и осторожно, а потом смажем мазью и боль пройдет быстро. — Мазью нельзя, — простонал лорд Тьер. После этих слов мои руки мелко задрожали. Одно дело знать, что сумеешь облегчить боль сразу как закончишь, другое дело… — Рану все равно нужно отчистить, — прошептала я, и стараясь делать все очень быстро и осторожно, продолжила начатое. Я провозилась не более десяти минут, но к концу лорд директор уже просто глухо и почти непрерывно стонал, а я ничего не могла для него сделать. Один раз я заикнулась о том, чтобы вызвать лекаря, но мне ответили «Нет» сквозь стон, и я больше не спрашивала. Когда закончила, осторожно обтерла края раны спиртом, а после услышала: — Посиди со мной. Это было неожиданно и приятно, что-то защемило в груди, и опять я услышала звон цепей. Вынеся остатки бинта и окровавленные тампоны, я сполоснула руки и вернувшись, села на постель с другой стороны, потому как так меньше была видна рана, и чуть придвинувшись, замерла, обняв колени руками. Устав сидеть, вскоре устроилась полулежа, оперевшись о спинку кровати и стараясь двигаться осторожно, чтобы не потревожить магистра. Примерно через час, кровь остановилась полностью и края раны начали сходиться, а лорд Тьер, наконец, обмяк и перестал напоминать натянутую струну. Еще где-то через час, на месте страшного ранения была видна только узкая полоска затянувшегося рубца, но судя по скорости регенерации, скоро не останется и ее. А затем лорд Тьер открыл глаза. Так как я в тот момент украдкой рассматривала его лицо с чуть разгладившимися уже чертами, видимо больше не было необходимости сжимать зубы, пытаясь стерпеть боль, эта перемена в его состоянии заставила невольно вздрогнуть. Несколько минут директор мрачно смотрел в потолок. Затем судорожно вздохнул и медленно повернул голову в мою сторону. Едва наши взгляды встретились, я вежливо поздоровалась: — Темных ночей вам, лорд директор. И стиснутые губы медленно растянулись в усмешке, а затем лорд задумчиво произнес: — А я думал… у меня горячечный бред. Жаль. Да. Пожалуй, даже пощечина обидела бы меня меньше. Но кто я такая, чтобы обижаться. И продолжая пытаться удержать вежливую улыбку, я осторожно слезла с постели, и не глядя на магистра, сдержанно сообщила: — Я знаю, что после регенерации вы можете ощущать сильный голод. Я накрою вам в столовой. Понимаю, что вы будете недовольны, но эта еда значительно вкуснее и полезнее той, что подают в нашей столовой, да и в городе немного найдется поваров, способных сравниться с Себай или Сейра, она хоть и демон, но превосходно готовит. И после этого я поторопилась уйти, все так же не глядя на директора. Вслед мне понесся вопрос: — Вы очень уверенно чувствуете себя в этом доме. Бывали здесь раньше? Остановившись уже у двери, я молча кивнула, затем пояснила: — Не знаю, но чувствую себя в нём очень уверено, как будто я была здесь довольно часто. Темной ночи, лорд директор. На самом деле я была очень благодарна своим учетелям по этикету и служанка, ведь они в тайне от отца научили меня сервировать стол — именно там я научилась быстро и хорошо накрывать на стол, даже если руки мелко подрагивают, а глаза застилают слезы. И только блогодаря им я смогла окончательно это уяснить. И завершая сервировку стола, я уже была совершенно спокойна, действительно, кто я такая, чтобы сметь негодовать на слова лорда. Бесшумно выскользнув из дома, я свернула ни к академии, а в узкий проход между старыми, поскрипывающими на ночном ветру деревьями и медленно направилась по заброшенной, полузаросшей тропинке. Я знала этот лесок и тропинку как свои пять пальцев. Не знаю, сколько я так шла, но вскоре услышала, как хлопнула входная дверь, а затем на весь парк раздался крик «Люси!». Молча, свернула к маленькому ручью, который пробивался между корнями деревьев и присев, опустила руки, касаясь ледяной воды. Я точно знала, что меня здесь никто не найдет даже с помощью поискового заклинания, и я нередко приходила сюда раньше. Просто посидеть в тишине, подальше от всех… Я и сидела. Долго, до тех пор, пока окончательно не замерзли промокшие ноги, пока не стало в груди холодно и пусто. А потом, по пустынному двору, мимо спящих общежитий, я добралась до нашего корпуса. Стараясь ступать тихо, прошла к своей комнате, остановилась перед дверью, затем шепотом произнесла свое имя и вошла. Горячий душ позволил согреться, теплая постель просто забыть обо всем. Радовало то, что я смогла помочь, и с этими мыслями я заснула.

====== Глава 22 ======

Люси

Я встала рано утром, где-то часиков в 4. Долго валялась, но заснуть не получилось и, достав плеер с музыкой, я пошла к нашему куратору и предупредила, что я сегодня я буду тренироваться по-раньше, я побежала. Сделав норму упражнений, которая пролетела четко и быстро, и я не заметила, как пришли все остальные адепты, и мне пришлось спешно ретироваться, и, в собственности, не из-за того, что я не хочу их видеть, а из-за того, что я увидела, что идёт лорд директор, вспомнив вчерашнюю ночь, я просто бегом влетела под душ, пытаясь смыть своё смущение под струками еле теплой воды.

Впереди, согласно расписанию, значились — Теоритическая часть, которая преподавалась до обеда, а после очередной порции физических упражнений начиналась Практическая часть. Но самое забавное я выяснила вечером, устроившись с учебниками после плотного и на удивление вкусного ужина, хотя ранее в столовой питаться, было не реально. Чему я очень удивилась. И тут идя из душа, я вспомнила, что сказала лорду директору про то, что у нас просто нереально кормят. Блииииин! И тут я обнаружила, что на прикроватной тумбочке

лежит записка, а в ней написано:

«Я буду ждать ваших дальнейших замечаний, адептка Сердоболия.»

Я невольно улыбнулась. В особняке Сердоболиев не особо прислушивались к моему мнению. Тогда я убегала в тайный сад моей, тогда уже, покойной матери и плакала в беседке, увитой розами.

Начались уроки и в моей тетради после того, как я стала отвечать на уроках начали появляться надписи, как напимер «Отлично» или «Так всегда бы». Было приятно, но речь не об этом. Я сижу и дочитываю текст который неуспела (Автор: или просто забыла) прочитать. И тут кто-то сминает своими бёдрами учебник, а сверху послышался мерзкий голосок:

 — Что, Сердоболия, зубрилкой стала? — Ригра подошла и уселась на мою парту, игнорируя тот факт, что своим… бедром, смяла мою тетрадь.

— Слезь немедленно, — неожиданно грубо приказала я. Демонстративно вскинув руки, она подчеркнуто медленно сползла, а потом на всю аудиторию: — Знай свое место, прислужница! Я захлопнула учебник, который читала до ее появления и с неожиданным вызовом поинтересовалась: — И какое же у меня по-твоему место?! Ригра подобного явно не ожидала. Но опомнилась быстро и развернувшись, ехидно произнесла: — Защищать подстилок лордов! (Автор: Ну она нарвалась. Бета: вот шлюха…) Наверное, ранее я бы смолчала, как мня учили в поместье, а сейчас спокойно ответила: — Ну и тварь же ты. Мелкая, беспринципная и злая тварь. В аудитории стало тихо, а я вернулась обратно к чтению учебника, не обращая внимания на так и застывшую с открытым ртом Ригру. Надоело молча глотать обиды! Просто надоело! — Грязная прислужница, — прошипела взбешенная Ригра. Я захлопнула учебник, встала, подошла вплотную к уже изрядно доставшей меня адептке Дакенэ и медленно, четко, с расстановкой ответила: — Еще слово, и я тебя ударю. Просто потому, что надоело постоянно сдерживать это желание. И я ударю по лицу, Ригра, так, чтобы остался синяк, а глаз заплыл. И после этого ты две недели будешь отворачиваться от зеркала, чтобы не видеть, как место удара сначала краснеет и опухает, затем синеет, а после синева медленно сменяется отвратительной желтизной с фиолетовыми прожилками, — Я почувствовала жжение в груди, как будто что-то пытается, что-то вырваться из оков и не одно, а сразу два ревущих зверя, жаждущих свободы. Она сделала шаг назад, потом еще один, а в итоге с воплями «капитан Верис» бросилась из аудитории. — Не ожидала от тебя, — сказала одна из адепток с моего потока, когда я вернулась обратно за парту. — Сама от себя не ожидала, — призналась я, возвращаясь к чтению. Долго читать мне не пришлось, так как вскоре в коридоре послышался усиленный магией приказ: — Адептка Сердоболия, в кабинет к куратору Верис. И ведь знаю же, что в любой ситуации стоит промолчать, так нет же. Идя по пустеющим после звонка коридорам, я сначала думала о том, как буду оправдываться. Но затем… я не буду оправдываться! Она достала! Я не стерплю такого ни к кому, особенно к себе, этот класс напомнил мне гильдию, которой она была до того как мы снова, спустя 7 лет одержали верх! И я… Легкое сияние и передо мной материализовался возрожденный дух смерти. Дара казалась почти живой и материальной, и голос ее прозвучал, как обычный женский: — Адептка Сердоболия, в кабинет директора! Немедленно! Я остановилась, опустила глаза, а потом: — Не пойду! — вскинула голову и посмотрела в ярко-алые глаза духа. — Я не совершила ничего такого, за что меня следует наказывать лично директору. Вопросы мелкого нарушения дисциплины рассматривает куратор нашего отделения, если она сочтет необходимым, она и отправит! Дара выслушала, не перебивая, затем улыбнулась и уже не так официально, я бы даже сказала с улыбкой, добавила: — Это по личному вопросу. На мгновение я замерла, потом ощутила, как краснею всем лицом, разозлилась уже на себя и гораздо грубее, чем хотелось бы, выпалила: — А личных дел с лордом директором, у меня нет, и никогда не будет! Темных дней вам, Дара! И обойдя возрожденный дух смерти, я продолжила маршировать по направлению к кабинету нашего куратора. Постучала, и не дожидаясь разрешения войти, ворвалась в отделанную черным деревом «резиденцию» леди Верис, чтобы оторопело замереть на пороге. — Двадцать шесть, двадцать семь, двадцать восемь… — меланхолично отсчитывала едва удостоившая меня кивком капитан Верис, наблюдая за тем, как приседает уже покрасневшая от натуги Ригра. — Двадцать девять, тридцать, тридцать один, тридцать два, тридцать три, и пока хватит. Дакенэ не удержалась на ногах и свалилась. — Это вы хорошо придумали, — прокомментировала ее действия леди, — вот в том же положении еще десять отжиманий, приступайте, адептка. И вот после этого, уже не отсчитывая вслух, впрочем там пока и отсчитывать было нечего, леди Верис повернулась ко мне и приветливо произнесла: — Адептка Сердоболия, ваши успехи меня очень радуют. Такой скачек в успеваемости, даже не ожидала. И не понятно мне только одно, почему ранее ваши оценки были едва ли не ниже среднего? При Ригре мне отвечать не хотелось, и капитан, как это ни удивительно, меня поняла. — Дакенэ, хватит стонать на полу, тренируйтесь, отработаете мне свое наказание через неделю в двойном объеме, сейчас свободны. Ригра поднялась с трудом, глядя в пол буркнула ‘Разрешите идти’, и получив разрешение тяжело вышла, осторожно прикрыв за собой двери. А леди Верис, мило улыбаясь, указала мне на стул, и потребовала: — Рассказывай, — Так и рассказываь было нечего, и, ничего не утаивая, я всё рассказала. А тут моё тело скавала боль. Такая, что даже дышать перестала. — Адептка Сердоболия! — Меня тясли за плечи — не помогли, а пара пощёчин сделали только хуже, и чуствую, как на моей коже, где ударила капитан Верис, начали оброзоваваться ранки и из них потекла кровь. Вижу, как она поспешно чертит какой-то символ, и через портал проходит лорд деректор.

И тут я проваливаюсь в видение.

Флешбек.

Иду по безлюдному коридору прямо к нашему куратору.

— Я могу войти?

— Да, конечно. Садись, можно вопрос?

— Конечно.

— Что это было в классе? Можешь мне сказать, что там произошло?

— Я сказала той девушке, которая судя по всему, вам нажаловалась, что, если она попробует хоть пальцем коснуться Дэи, то я превращу её жизнь в сущий ад. Как-то так.

— А почему ты так печёшься о Дэе?

— Меня наняли для того, чтобы я её защищала. Я не сделала ничего, что бы противоречило моим обязанностям.

— Хорошо. После лекций зайди к директору в кабинет. Он настаивает на этом.

— Хорошо. Я могу идти?

— Да, конечно, тёмных тебе.

— И вам того же.

Конец Флэшбека

Очнулась я в лазаете на белых простынях, переваривая полученное.

====== Глава 23 ======

POV Риан

Я позвал Люси в свой кабинет, чтобы поговорить с ней на счёт вчерашнего, ведь она видела меня не в самом лучшем виде, ведь это по истине ужасно, даже, когда я первый раз увидел это, меня передёргивало. А она совершенно спокойно смотрела на это, как будто это было для неё обычным делом. Тут ко мне прилетает Дара и говорит, что Люси отказалась идти вместе с ней. Узнаю её характер. Через минут 15 я услышал сигнальный вызов от Верис. Когда она мне сообщила, что с Люси что-то не так, я не стал её дослушивать и перенёсся к ним.

Когда я пришёл, то увидел Люси, она лежала на полу скрючившсь от боли. Верис была в шоке и не могла ничего сделать. Я хотел уже привести её в чувство, ударив по щекам, но меня остоновила Верис:

— Не надо, ты так ей только навредишь. Посмотри на щеки, — я посмотрел и увидел ранки, не глубокие, но из них шла кровь. — Я уже пыталась. Сделала только хуже.

— Ясно. Освободи Люси от занятий на сегодня, а на счёт завтрашнего дня посмотрим, как получится.

— Я не понимаю, что с ней творится. Сначало всё было хорошо, но потом она даже перестала дышать.

— Я перенесу её в лазарет, — Что же это на самом деле. Надо будет рааспросить Локи об этом.

— Так что ты хотел у меня спросить? — опять он появился из неоткуда

— Что твориться с Люси? Что это за припадки? — я пытался казаться спокойным, но у меня, по всей видимости, плохо получалось.

— Освобождение. Помнишь, я говорил о том, что воспоминания можно вернуть. Ну так вот, это будет болезненно. Она здесь очень давно, так что воспомнания будут возвращаться часто. Это всё, что ты хотел спросить?

— Это можно как-то облегчить? Я не могу на это смотреть.

— Теоритически, можно, но никому не удавалось. Твоё присутствие. Воспоминания будут приходить чаще, но ты будешь их облегчать. Как-то так. Знаешь, дам тебе наводку, а что с ней делать — решать тебе. Это как в сказке, поцелуй спасет принцессу. Самое главное подобрать момент.

— Что ты имеешь ввиду?

— Мне пора. Удачи, — Что он имел ввиду? Не понимаю.

Возвращаюсь в лазарет, чтобы проверить, что там с Люси, но её не оказалось. Я надеялся, что просто перепутал полаты и проверил остальные, но и там её не было. В глазах темнело, а в мыслях билось лишь одно........