Фея из Кореи
Шрифт:
– Лиз, а как ты это все нарисуешь?
– поинтересовалась Инна.
– Очень уж подробностей много.
– В стиле комиксов, наверное...
– задумалась художница.
Упомянув этот жанр, Лиза сразу вспомнила вчерашний разговор Джун по телефону. И саму Джун вспомнила: вчера - деловитую, чуть ли не воинственную и при этом любезно цедящую английские слова, сегодня - энергичную и бесцеремонную.
– Проснись и пой!
– первое, что услышала утром Лиза. И сразу же с девушки сдернули простыню, шикнули, опять
Лиза наспех оделась во вчерашнее платье-рубашку и удалилась. На сегодня у нее были грандиозные планы: она почувствовала решимость поговорить с Ромой и убедить его. Он ее непременно выслушает - уж она постарается.
Сейчас, обсыхая на песке после плескания в теплых волнах, обсуждая предполагаемую поездку с девчонками, тоже решившими зря не тратить время до завтрака, Лиза почти представляла, как это будет. Она, Рома и картина. Она рисует. Роман развлекает ее беседой. Его-то изобразить не составит труда - все-таки год разглядывала его пристально.
"Изображу его одиноко сидящим на пенечке и отдыхающем от игры на свирели! Или попросить Инну с соседками позировать в образах красавиц-селянок, окружающих молодого пастуха?" Но Лиза от последней мысли тотчас же отказалась: многофигурные композиции ей пока плохо давались.
Как все-таки хорошо было бы - согласись одногруппник помочь! Вот сидят они вдвоем. Веет ветерок. Птички поют. В отдалении шумят волны. Гудит сирена.
"Почему сирена-то? Какие тут могут быть учения?" - удивилась Лиза и поняла, что этот настырный звук не часть ее мечты, а вполне реальное явление.
Несколько ошеломленные, немногочисленные на пляже в этот утренний час купальщицы и пловцы поспешили пойти туда, куда их созывал не слишком приятный женский голос, - к столовой. А там...
Размахивая мегафоном, по площадке перед зданием нервно вышагивала сама директор базы, за ней бегал, чуть подскакивая, Лапиков и пытался успокоить свою тетушку. Остальных обитателей видно пока не было.
– Я не потерплю на вверенной мне территории такого разврата! Ты мне говорил, что это приличное учебное заведение! Ты говорил, что иностранцы приедут!
– слово "иностранцы" женщина средних лет, смесь старухи Шапокляк и пионервожатой, выделила особо, произнеся с придыханием.
– А твои студенты меня под статью подводят! Наркотики употребляют и следы по всей базе разбрасывают!
– Да ведь ты его за забором нашла, тетушка!
– вмешался ярко-рыжий племянник.
– Значит, не на вверенной территории.
– Очень умно!
– фыркнула директриса.
– С одной стороны дороги виноградники полузаброшенные, с другой мы, а рядом - никого до самого города. И кто же источник этой заразы?
– Эльмира Булатовна, может, выключим уже сирену?
– робко предложил Лапиков.
– Почти все ребята в сборе.
Лиза бежала со всеми и гадала, что могло случиться. Ее тревожило то, что случилось вчера. Пусть Джун сколько угодно называет это галлюцинациями! Но она не слепая и видела! А что если эти галлюцинации с пронзительно-желтыми шевелюрами уже добрались до ее соседки? Пока она там резвилась с подругами, Джун-бедняжка была одна-одинешенька, беззащитная... Нет, это слишком неприятное предположение.
Задумавшись, девушка уткнулась носом в чью-то спину. Студенты уже собрались на клич.
– Цыпленок, так ведь можно и клюва лишиться, - повернувшись, вполголоса заметила Джун.
– Ты жива!
– на радостях Лиза вскрикнула и обняла высокую красавицу за талию. Вокруг зашикали девчонки с дизайнерского отделения. Кто-то засмеялся, но строгий взгляд Эльмиры Булатовны пресек дальнейшие разбирательства. Лизе не было никакого дела до общественности: то, что ее замечательная модель уцелела, было прекрасно.
Джун несколько опешила, но затем легко высвободилась и буркнула:
– Лишнего себе не позволяй! Давай лучше послушаем, что самонним скажет.
А самонним было что сказать.
Эльмира Булатовна кратко и грозно объявила, что на территории базы был обнаружен шприц странной формы с каким-то веществом. Для нее нет никаких сомнений, что вещество наркотическое. Она собрала всех отдыхающих, чтобы довести до их сведения: любой, кто будет пойман с этой мерзостью, будет выдворен за пределы базы и более того - сдан в компетентные органы. "Сдан на органы?" - попробовал кто-то неудачно пошутить, но весельчака уняла сама же публика.
"Этого еще не хватало!
– ругнулся про себя Джун.
– Кто-то мне обещал спокойный отдых на берегу моря... Надо было знать, что то, что предлагают "буки", опасно изначально. Теперь еще наркотики. Да стоит только узнать дома, что я связан с этим... Может быть, все специально подстроено? Минуточку, не инструмент ли для инъекций заметил я вчера, слезая с дерева навстречу галантному Василию?"
Юноша огляделся вокруг, но пока никто не выдал в себе тайного агента дяди Тхэсонга. Да и что это за тайный агент, которого легко обнаружить! Оставалось надеяться, что этот скандал - случаен.
– Вопрос!
– не то спросил, не то констатировал непостоянный и несчастливый в любви, а также легкий на помине Вася.
– Да молодой человек? Пожалуйста!
– среагировала директор.
– Вы говорите, шприц странной формы. Есть мысль, - Василий был краток.
– Да говорите же скорее!
– рассердилась и без того выведенная из себя Эльмира Булатовна.
– Охотники или животноводы, а не наркоманы, - быстро, но непонятно сформулировал мысль Вася.