Фея лжи
Шрифт:
– Может быть, может быть…
– Бомжей опрашивали?
– Одного только поймали, остальные разбежались.
– Вернутся, – обнадежил Никита. – Зимой они ищут теплые места, а летом сытные. Дмитрич, а что по старушке?
– Подсуропил ты нам старушку, – упрекнул его Эдуард Дмитриевич.
– А что такое? – насторожился Никита.
– Отравили твою старушку.
Никто не выскочил на грохот, не заорал на всю ивановскую, не разбудил народ. Отдышавшись, потрогав ребра и убедившись, что они целы, Никита прислушался к квартире, там стояла сонная тишина. А
Никита перелез на балкон, заглянул внутрь. Как будто никого…
Он перебежал на другой конец балкона, осмотрел комнату с этой стороны, тоже никого. А двойная дверь чуточку приоткрыта, так ведь не зима. Он осторожно начал раскрывать ее шире, стараясь погасить скрип, а также не допустить ударов дверей друг о друга. Теперь можно войти…
Глава 7
– Отравили?!
Лола, бесспорно, женщина-сталь, но все равно женщина, как бы она ни старалась выкорчевать из себя слабости, в том числе и невозмутимость. Новость ненадолго лишила ее дара речи, Лола замерла, бессмысленно глядя в пространство, только пальцами нервно мяла сигарету, пока не сломала. Теперь она совсем заморозилась, тогда как Никита подтвердил, обходя офисный кабинет:
– Отравили. Коньяком. Я еще подумал, когда увидел бутылку на столе: слишком дорогое удовольствие для пенсионерки. Отсюда можно предположить, что коньяк ей подарили, она отведала питья, почувствовала себя неважно, прилегла и упокоилась.
– Но кому надо травить ее?
– Кому выгодна смерть Катерины Гавриловны. В первую очередь под подозрение подпадают дочь и зять…
– Вы с ума сошли, – вставила Лола.
– Мой ум в отличной форме. Убийства родственников – явление не единичное, как правило, они все раскрываются. Таким образом детишки освобождаются от надоевшей опеки или надеются получить наследство.
– Да какое у нее наследство?
Замаявшись ходить по довольно обширной площади, Никита присел на стул чуть наискосок от Лолы.
– Нормальное. Квартира и дача записаны на Катерину Гавриловну. Это весомый мотив. После ее смерти недвижимость перейдет к дочери.
– Ваши рассуждения несерьезны. – Наконец Лола обратила свой сливовый взор на него. М-да, все же в ней больше стали. И неженской выдержки. – Зять и дочь не идиоты, чтоб дарить матери отравленный коньяк. Думаете, они не соображают, что подозрение падет на них? Сейчас тупиц, которые не просчитывают последствия, нет.
– Так надо еще доказать, что кто-то из них вручил Катерине Гавриловне коньяк, скажу вам, это не просто. Помимо отравленной бутылки в доме нашли пачку денег – семьдесят тысяч. Не хилая сумма для скромной пенсионерки.
– Может, она несколько лет копила, – спорила Лола, но вдруг поняла, что спор бессмысленный. – А что вы думаете по поводу денег? Откуда они у нее?
– Есть кое-какие мысли, но об этом позже.
– Вы не знаете, – констатировала она, обхватила лоб пальчиками, задумалась.
Никита глядел на нее и гадал, зачем этой красивой женщине мазут и нефть? Это же сугубо мужская сфера интересов, причем
– Но меня, как и вас, не убеждает версия – дочь и зять убитой.
– Да? – вскинулась Лола. – Есть другая?
– Моя версия тоже не совсем…
– Говорите же, черт возьми!
– Если отталкиваться от предположения, что существует ваша копия…
– Я уже по-другому не думаю, – вставила она.
– …и эта копия хочет по неизвестным пока причинам засадить вас, то в связи с этим я не исключаю два сценария. Первый: она уничтожила единственную свидетельницу вашего алиби.
– Но Катерина Гавриловна дала показа…
– Да, да, да, – перебил он, кивая, мол, память у него отменная. – Ваша копия могла не знать, что Катерина Гавриловна давала показания. Или так было: коньяк подарила она, значит, наверняка с бабулей познакомилась. И выяснила, что старушка свидетельствовала в вашу пользу, но следствие не смогла убедить. Ее логика: неубедительное алиби убрать, а дальше – как карты лягут.
– Сомнительный сценарий.
– Отчего же? Показания дают не один раз, потом их перепроверяют, чтоб не случилось подлога. Ваша единственная свидетельница должна была выступить и в суде, так что…
– Дело мое плохо, – сделала правильный вывод Лола. – А второй сценарий?
– Ваш двойник пришла договориться с Катериной Гавриловной, чтоб та отказалась от своих показаний. Вот вам и происхождение денег.
– Вне логики, – заявила Лола. – Если Катерина Гавриловна взяла деньги…
– То это ничего не означает. Старушка отравлена, значит, сделка не состоялась. А если ваша копия просила подумать бабулю, а деньги оставила…
Никита вдохновенно строил теории, козыряя перед Лолой знанием психологии преступников (страсть как умным хотелось выглядеть), но вдруг споткнулся на слове «оставила». И кто бы это оставил деньги, не договорившись об услуге? Но старуха отравлена, а сумма аховая, такую толстенькую пачечку банкнот пенсионерке не собрать, даже если она будет торговать на базаре морковкой, выращенной на огороде. Помимо прочего, деньги не лежали на видном месте, а на книжной полке за потрепанными томиками популярной литературы, значит что? Их припрятали! Но кто – бабуля или даритель отравленного коньяка? Нет ответа, а прискакал к Лоле с новостями, не переработав их как следует.
– Зачем оставила? – устала от длинной паузы Лола.
– Чтоб у всех, кто будет заниматься расследованием, мозги закипели, – рассеянно ответил Никита. – Кстати, она вообще могла прийти в вашем образе, спокойно выяснить положение и отдать коньяк.
Кажется, ответ ее удовлетворил.
– Скажите, а в милиции и прокуратуре думают, как вы? Ну, что Катерину Гавриловну отравили мне во вред?
– Прокачивают все версии.
К ее сожалению, мнение Никиты практически не взяли в расчет, только на заметку, просто он решил не вносить излишнюю панику в состояние Лолы, которой со всеми ее цистернами мазута сейчас не позавидует даже дворник.