Фея с улицы Иркутской дивизии
Шрифт:
— Слава Богу, что ты пришла. Я тут себе места не нахожу. Вообще начинает казаться, что я одна на белом свете… Ты можешь кое-что узнать для меня? Прямо сейчас.
— Конечно. Сделаю все, что смогу.
— Пожалуйста, узнай… Сережа жив?
— Какой… Ты имеешь в виду Профессора?
— Его. Ты знаешь, оказывается, он совсем не умеет драться… Мальчик из интеллигентной семьи… У них все в роду только хорошо бегали. Целая династия ученых, которые проповедовали единственный вид спорта — бег по утрам. Все бегали: и дед, и отец… Саша так страшно его бил.
— Хорошо, я узнаю.
Сима сделала попытку присесть рядом с кроватью Дины.
— Нет, ты не садись. Со мной все в порядке. Узнай про Сережу. Прямо сейчас.
— Диночка, ну что от этого изменится: сейчас, не сейчас?
— Все изменится. Если Сергей погиб, то и мне незачем…
Ее лицо так искривилось, что Сима испугалась, как бы подруга не начала умирать прямо сейчас. Она схватила Дину за здоровую руку:
— Сейчас же перестань! С ней, видите ли, все в порядке. А говорить так — нормально?.. Между прочим, я не знаю даже его фамилию.
— Лозовский его фамилия. Сергей Леонидович.
Вообще-то Дина беспокоила Серафиму куда больше неведомого Профессора, но ничего другого не оставалось, как тут же заняться поисками. Володька тенью последовал за ней.
На всякий случай она пошла в ординаторскую к тому же самому врачу и спросила его:
— Скажите, доктор, к вам в отделение не поступал сегодня некий Лозовский?
Губы врача тронула понимающая ухмылка.
— Как же, как же, поступал. Помнится, доставлен был «скорой помощью» с того же адреса, что и ваша подруга… Слышали бы вы, как убивалась его жена…
В голосе доктора послышалось осуждение, как если бы это Сима привела его пациента к такому печальному исходу.
— Есть опасения, что его травмы несовместимы с жизнью?
— Я ничего такого не сказал, — тут же открестился от подозрений врач.
«Помнится, Зойка предупреждала, чем все может кончиться, — подумала Сима, — да только кто же стал ее слушать?!»
— Ну так скажите что-нибудь!
Невольно в голосе Серафимы прорезалась истерическая нотка. Она была все еще под впечатлением общения с Диной. Это же надо так влюбиться, чтобы своей жизнью не дорожить!
Володька, услышав беспокойство в голосе Симы, опять вышел вперед и почти незаметно коснулся кармана врача. Тот моментально поменял отчужденное выражение на внимательное.
— Лозовский травмирован куда меньше, чем ваша подруга. У него есть ушибы мягких тканей, небольшое сотрясение мозга, но ничего серьезного лечащим врачом не зафиксировано. Завтра больному будет сделан рентген. Но это так, скорее всего для подстраховки.
И вот так всегда, женщинам достается «на орехи» куда больше, чем мужчинам.
Сима вернулась в палату к Дине.
— Ну что?
Она, кажется, даже попыталась приподняться, так что Серафиме пришлось на нее прикрикнуть.
— Все в порядке. И перестань
Подруга облегченно улыбнулась:
— Ну, слава Богу!
— Как же ты так подставилась?
Сима все-таки присела на стул рядом с кроватью Дины. Под ее взглядом даже юбку поправила. Неужели Дина хотела опять послать ее куда-нибудь, на этот раз к своему Лозовскому?..
— Как-как? Да точно так же, как в анекдотах говорится: возвращается муж из командировки, а у жены любовник…
Она слишком глубоко вздохнула, и ее лицо опять исказила болезненная гримаса.
— Проклятие, как болят эти ребра!
— Ты как будто веселишься.
— Так смешно же… Еще как чувствовала, хотела дверь на цепочку закрыть, да Сережка набросился на меня, мы ведь целых три дня не виделись, и он изголодался.
— Врач сказал, что его жена очень переживала.
Лицо Дины приняло замкнуто-холодное выражение, а Сима ругнула себя: неужели не могла промолчать? Что ей за радость пинать бедную Дину? Решила исполнить роль того самого лимона, который сделал бы ее улыбку кислой, а вовсе не торжествующей.
— Даже если весь свет против меня ополчится, я все переживу, — после некоторого молчания проговорила Дина, — лишь бы Сережка от меня не отрекся!
— А есть такое подозрение, что он на это способен?
— Я убеждаю себя, что такого не может быть, но… В любом случае с Сашей придется развестись.
— Послушай, ты бы не спешила… — нерешительно проговорила Сима.
— Тебя когда-нибудь избивал собственный муж?
— Не-ет.
— А ты можешь такое себе представить?
Сима честно напрягла свое воображение: кто бы из мужей мог поднять на нее руку?
— Черт их знает!
Но тут же она вспомнила вчерашнее происшествие и невольно коснулась шеи, задрапированной шарфиком. Провела рукой по лицу. Хорошо хоть пощечины не оставляют следов.
— Вот то-то и оно, — вздохнула Дина. — Не можешь.
Она Симу не так поняла.
Глава 20
Сима опять лежала в постели без сна. Последнее время с ней это случалось все чаще. Вернее, сегодня она спала минут двадцать, но при этом ей приснился такой страшный сон, что Сима проснулась с бьющимся сердцем и теперь не могла заснуть, раздумывая: включить свет и почитать или выпить валерьянки и снова попробовать заснуть. Ей же завтра на работу.
Приснилась ей Дина. Во сне ее убивали. Сима не видела, кто это делал, но почему-то стояла в бездействии и смотрела. Лицо у Дины было все в крови, а рот беззвучно открывался, и в нем не было зубов!
Но Дина и так в больнице. Чего же им еще надо?! Кому — им? Не ее же Александру, которого арестовали за нанесение жене и гражданину Сергею Лозовскому тяжких телесных повреждений?!
У Симы было такое ощущение, будто некто злорадствующий и наблюдавший прежде за ее жизнью издалека вдруг приблизился так, что было слышно его дыхание.