Фея Желаний
Шрифт:
Нервно поёжившись, я тряхнула головой, но мысль оказалась злая, с акульей пастью. Я не собиралась вспоминать прошлое, а оно вцепилось зубищами, не желая отпускать.
Я шла и ощущала, как внутри всё сжимается, а обида кольцами обвивается вокруг шеи. Сколько времени прошло, а мне до сих пор больно. Когда эта боль, наконец, пройдёт?
Глубокий вдох, и я прибавила скорости. Хотелось уйти, убежать, избавиться от воспоминаний, и мне это удалось.
Туман постепенно отступал, а когда я добралась до небольшой часовни, расположенной
Набравшись храбрости, я шагнула к двери. Вошла в тесное, наполненное людьми душное помещение. Утренняя служба только началась, все выглядели сонно, отец Тевлогий бодростью тоже не отличался. Я отыскала местечко в стороне и, притаившись, стала разглядывать противника. Ну, насколько могла.
Тевлогий читал что-то монотонное, бормотал о грехах и покаянии. А я молчаливо плевалась, потому что в этом бескрылом состоянии смотреть было очень непросто. Без крыльев силовые потоки видны плохо, уровень искажения зашкаливает, голова быстро тяжелеет от усилий.
Обычно мне и вот такого, урезанного взгляда хватало, но сегодня никак.
Я потянулась к «святому отцу» силой и привычно напоролась на непонятный панцирь. Причём панцирь этот стал как будто прочнее, словно нарос ещё один слой. Плюс ощущения. При соприкосновении с защитой Тевлогия всегда было жутковато, а сегодня меня аж перекорёжило.
Пришлось отступить.
Отозвать силу и снова сосредоточиться на наблюдении.
А потом меня заметили. Увидав мою скромную персону, Тевлогий вспыхнул. Лицо резко побагровело, а бормотание превратилось в злую чеканную речь.
Он чеканил слова, выплёвывал их, обещая наказание за грехи и распутство. Казалось ещё немного, и в меня полетит что-то из позолоченной утвари, но я, как и любая жительница королевства, имела полное право тут стоять.
Часовни и храмы для всех! А я, кроме прочего, налогоплательщица, так что скрипите зубами сколько влезет, а я и с места не сдвинусь. Если напишете жалобу, будет совсем весело. «Святому отцу» де помешали прихожане. Кошмар-кошмар.
Я не издевалась, рожи не корчила, неприличных жестов не показывала. Всё так же стояла, смотрела на Тевлогия и размышляла что же предпринять.
Только идей не было. После отказа Грэма думалось лишь о том, что раз стражники не помогли, значит логично обратиться к противоположной силе, к бандитам.
Жаль, что вариант неосуществимый. У меня нет связей в криминальном мире, я никогда с ними не дружила — это во-первых, а во-вторых, бандам сейчас не до мелких заказов от всяких лавочниц. У них же война с Грэмом.
И тут всё испортил. Гад!
Глава 35
Часовню я покинула незадолго до конца службы. Стянула с головы платок и принялась пинать камушки, которые попадались
Шла и злилась, злилась и шла, успокоилась когда поняла очевидное — злость делу не поможет. Она лишь туманит разум, других функций нет.
В итоге я завернула в кофейню, выпила чайник чаю и съела целую гору сырников. Даже повар вышел, чтобы поглядеть на столь прожорливую гостью. Пришлось разулыбаться и рассыпаться в похвалах.
Уходя из кофейни, я захватила с собой дополнительный пакет пирожков, и под действием витающего над пакетом аромата, ситуация перестала казаться такой уж безнадёжной. Я обязательно справлюсь, всё будет хорошо.
Широкая улыбка, гордо вздёрнутый нос и, проходя мимо рынка, я решила прикупить ещё что-нибудь вкусненькое. Свернула к торговым рядам и, не успев оглядеться, напоролась на Полли:
— Оу, Ами! — воскликнула подруга. — Привет!
Полли удивилась отсутствию корзины, а я призналась, что заглянула на рынок случайно.
— Хочется чего-нибудь этакого, — объяснила любопытной.
— Этакого? — хихикнула Полли. — Ну пойдём!
Меня подхватили под руку и принялись водить по нашим любимым точкам. На самом деле Полли занималась собственными покупками, просто не желала отпускать.
Болтала без умолку, явно пребывая в изумительном настроении, а я мстительно молчала. Даже не намекнула на то, что кое-кто, не будем тыкать пальцем, надоумил главного стражника лезть через мой забор.
Через забор! Как сопливого юнца!
Полли щебетала, стреляла глазками и в какой-то момент не выдержала:
— Ами! — воскликнула на весь рынок. — Ну что же ты молчишь? Расскажи же мне!
Я не могла.
То есть могла, но мстительность не позволяла.
— Он приходил к тебе вчера поздно-поздно вечером.
— Кто «он»? Я никого не видела.
— Не ври, Амирин. Я про господина начальника Департамента стражи. Между вами какая-то связь!
— Правда? — мои глаза стали ещё «честнее». Пауза, и уже без смеха: — Между нами ничего нет, не было и не будет. И хватит навязывать мне этого напыщенного самца.
Получилось громко. Так, что все окружающие услышали, и в радиусе нескольких метров стало тихо.
Я огляделась и вздёрнула подбородок, а Полли… Они с «Грэмушкой» случайно не родственники? Подруга всегда была упрямой, но с появлением Эйнардса уровень её непробиваемости взлетел до небес.
— Грэм не напыщенный, — заявила Полли, упирая руку в бок. — И я вижу, что он тебе нравится.
Народ навострил ушки, а я рявкнула злобно:
— Нет! Не нравится!
Развернулась, желая уйти, и… это было дежавю.
Мой разворот, шаг, и я уткнулась носом в чьё-то массивное, мускулистое тело. Прямо в вырез расстёгнутой на груди белой рубахи. И не успела отскочить!
То есть хотела, но меня поймали. Удержали за талию, прижав к себе и шепнув:
— Привет, сердитая моя. Совсем не нравлюсь?