Фейсконтроль на главную роль

Донцова Дарья

Одна история с мизинцем чего стоила! Хотя вполне можно было обойтись и без него. Но я сейчас не хочу оценивать задумки Арины, важно иное: семья Лаврентьевых решила провести Грегори Давиньона и использовала в своих целях тебя. Арина же повела свою игру. Получилось как в поговорке: вор у вора дубинку украл. Кстати, мадам Аксель сказала мне, что Эрик сделал замечательную подделку. А если учесть красивую легенду, то коллекционер мог и впрямь приобрести фальшивку, хотя бы ради возможности о ней рассказывать. У Грегори много денег, он порой позволяет себе тратить их на чушь. Он бы точно купил «Летопись». Увы, Эрик не знал, что Панкрат не сбежал в Париж, а остался

жить у Анфисы. Одним словом, идеальных преступлений не бывает.

– Алла жива? – спросила я.

– Она в больнице, – ответил Дегтярев. – Ее «откачивают», надеюсь, она оклемается, но пока в крайне тяжелом состоянии.

– Еще вопрос!

– Давай.

– Правда ли, что Нина украла мой кошелек?

Полковник вынул носовой платок.

– Нет. Ты в свое время рассказала ей об этой истории, и Лаврентьева очень кстати вспомнила откровения подруги. Она хотела убедить тебя в реальности происходящего, признание в воровстве убирало все сомнения. Только на краю гибели, искренне веря в заклятие Скавронской и надеясь выжить, можно признаться в подобном. Хороший психологический ход. Тебе стало легче?

– Может, тебе это и покажется глупым, но да, – тихо сказала я. – Пусть Нина хотела использовать меня в своих целях, поступила непорядочно, разыграла комедию, которая помимо ее воли превратилась в трагедию и закончилась для нее смертью, но она все-таки не обманывала меня долгие годы. Думаю, Лаврентьева искренне любила меня. Нина не всегда была такой. Она пошла на обман от усталости и разочарования в семейной жизни и никого не хотела убивать.

– Ну да, – кивнул Дегтярев, – белая и пушистая: жаба.

– Скорее, автор учебника марсианского языка, – грустно сказала я. – Конечно, я пытаюсь сейчас оправдать Нину. Но, если честно, не понимаю, как можно так водить за нос подругу, с которой была рядом долгие годы. И вспоминать произошедшее мне будет тяжело, как: как читать тот самый учебник марсианского языка, который, увы, написала Лаврентьева.

Эпилог

Лариса Матренкина скончалась (ее сердце не выдержало переживаний последних дней), и мы с Майей похоронили старуху на кладбище, где покоились ее родители. Библиотека Панкрата Варваркина теперь находится у Водкиной, Майя собирается через некоторое время выставить собрание в музее.

Алла медленно приходит в себя, и следователю пока от нее мало толку. Она путается в показаниях, страдает амнезией, ее воспоминания отрывочны, но я все же надеюсь, что рано или поздно разум к Алле вернется.

Владимир и Арина арестованы и содержатся в разных СИЗО. Тела Эрика и Нины Лаврентьевых были найдены в медвузах и хоронить их останки пришлось мне. Давний недруг Софьи Скавронской Дмитрий Сергеевич умер, а Сергей поклялся мне никогда более не торговать «волшебными мизинцами» и отдал страшный сувенир Майе. Что сделала та с пальцем, мне неведомо, эту тему мы с ученой дамой не обсуждали.

Грегори Давиньон выпросил у Водкиной «Летопись монаха Аристарха». Миллиардеру, обожающему таинственные истории, очень хотелось иметь «раритет». Майя отказалась продавать книгу, она ее просто отдала, сказав:

– Увы, подлинный документ, который варвар использовал для создания подделки, безнадежно испорчен. То, что вы хотите получить, ценно лишь как предостережение наивным коллекционерам. Я не торгую фальшивками и никогда бы не отдала иностранцу часть культурного наследия России, но эту подделку берите бесплатно. И знайте: «Летописи монаха Аристарха» никогда не существовало, она выдумка

деда и отца Панкрата Варваркина.

Грегори был счастлив. В ответ он пригласил Майю в Париж и устроил ей восхитительные каникулы. Давиньон и Водкина подружились, насколько я знаю, они активно переписываются.

Домработница Лаврентьевых Валентина устроилась на работу в другую семью. Что будет с особняком в Киряевке, я не знаю.

Витек и Леся исчезли, словно их и не было, а мы несколько месяцев поминали их неласковым словом, отыскивая убранные ими нужные вещи. Дыра в потолке гостиной заделана, люстры больше нет. Теперь в самой большой комнате нашего дома повсюду стоят торшеры. Венедикт живет в Ложкине. Кстати, он никогда не писает ни в тапки, ни в ботинки, проводит дни в истоме на ковре, стараясь пореже шевелиться.

Дегтярев взял в свой отдел Карину и пока доволен новой сотрудницей.

Я успокоилась и решила, что у нас все в порядке: собаки с кошками здоровы, домашние занимаются своими делами. В самом радужном настроении я пребывала до сегодняшнего дня, который не задался с самого утра.

Наверное, и у вас случаются такие пятницы, когда внезапно все валится из рук, ломается, разбивается… Для начала в моей ванной комнате сломался душ, и мне пришлось идти умываться в баню. Потом выяснилось, что кофемашина вышла из строя, в холодильнике не нашлось любимого йогурта и кто-то утащил газету, которую я собиралась почитать за завтраком. Решив, что сегодня лучше не выходить за ворота, я пошла в сад, плюхнулась на раскладушку, раскрыла новый роман Смоляковой и прочитала первую фразу: «Я наступила на руку трупа». Начало обнадеживало, нервы успокоились, настроение медленно стало улучшаться: и тут раздался звонок мобильного.

Машинально посмотрев на часы, я взяла трубку и услышала нежный голосок Зайки:

– Готова поспорить на что угодно – ты забыла!

– О чем? – неосторожно спросила я и тут же прикусила язык.

Ну вот, теперь не сумею выкрутиться и сделать вид, что обладаю ясной памятью.

Ольга захихикала:

– Я ни минуты не сомневалась! Подумаешь, какая ерунда! Мне всего лишь вручают премию, как лучшей телеведущей. Не стоит даже упоминать о таком пустяковом мероприятии, которое состоится сегодня при огромном стечении народа, в восемь вечера, в концертном зале «Палас-холл». Если ты захочешь заглянуть на самую светскую тусовку года, то приглашения лежат в прихожей под лампой. Да, кстати! Маша будет в черном платье, я в розовом, поэтому не натягивай на себя ничего зеленого. Нас захотят сфотографировать вместе и получится мерзко. Я записала тебя на пять к парикмахеру. Чмок!

Зайка повесила трубку, я вскочила с раскладушки. Вот она, основная подлость сегодняшней пятницы, несчастье, перед которым меркнут мелкие утренние неприятности, вроде неработающего душа – мне придется идти на тусовку! А значит, натягивать на себя вечернее платье! К нему требуются шпильки, клатч и драгоценности! Я ненавижу каблуки, а все вечерние сумочки без ручки постоянно теряю – просто кладу их на край стола и ухожу, забыв об аксессуаре. К тому же от тяжелых серег и холодных ожерелий у меня начинает болеть голова, а от лака, которым щедро обливает мои непослушные волосы парикмахер, открывается безудержный чих. Но проигнорировать вручение премии Зайке нельзя. Радует лишь одно: рано или поздно любая вечеринка заканчивается. Все проходит, как было написано на кольце у царя Давида. Или перстень с философским изречением носил другой исторический персонаж? Ох, не важно, пора идти приводить себя в порядок.