Фиалка с улицы Кофейных зерен

Малми Маръа

– Ерунда, – сказала Лорена и улыбнулась. – С такими помощниками, как вы, я все быстро приведу в порядок.

Она просунула руку в клетку и погладила каждого по макушке.

– Какие же вы у меня красивые… И умненькие! Как мне с вами повезло.

– Это еще с какой стороны посмотреть, – скептически шмыгнула носом Гортензия.

– Это нам с тобой очень повезло, Лорена, – возразила Календула. – И умница, и красавица, а как танцует!

Щеки Лорены порозовели от похвалы и стали напоминать сорт фиалки «Розовый жемчуг».

– Раз вы теперь… очеловечены, наверное, не

стоит вам жить в клетке, – задумчиво сказала она. – Пожалуй, надо бы вам построить дом. Ваш вид вызовет вопросы у сотрудников… А мне нечего им ответить. Я и сама пока не очень разобралась, что произошло. А знаете, что? – решительно сказала она. – Давайте вы переедете ко мне домой! Там мы все вместе обустроим. И я смогу спокойно за вами наблюдать.

Идея не вызвала особых споров. Если не считать того, что Гортензия опасалась, что ее продует на сквозняках, Георгин заявил, что чужую квартиру хорошо бы сначала проверить на внешние угрозы, а Фиалка предупредила, что у нее страшная аллергия на все. Но Лорена заверила, что позаботится о том, чтобы мышей ничто не беспокоило.

Глава десятая. Дом, милый дом

Так семеро разноцветных мышей оказались у Лорены дома. Она снимала квартиру на верхнем этаже в огромном старинном здании в районе Тёёлё. В этой квартире мыши быстро навели свои порядки.

Рано утром, быстро выпив кофе, Лорена убегала в лабораторию. Первыми за ней просыпались Мимоза с Кактусом и принимались делать гимнастику. За ними вскакивал Тюльпан, сердился, что его опять разбудили «в такую рань» и отправлялся в клозет, где громко распевал арии.

За ним вставали Календула и Георгин. Календула тут же начинала наводить порядок и готовить завтрак на всю ораву. А Георгин напускал на себя подозрительный вид и обходил квартиру, прислушиваясь ко всему, что происходит вне ее стен – на улице и в подъезде. При этом он приговаривал, что его сердце чует, будто где-то затевается недоброе.

Затем из шезлонга вылезала Гортензия, которая не спала уже давно, но на всякий случай делала вид, что спит, потому что не знала, что менее рискованно – проснуться пораньше или проснуться попозже. Последней вставала Фиалка и прямиком шла к столу, на ходу выбирая – напустить на себя вид ничем не омраченного утреннего счастья или бесконечного ночного кошмара.

Лорена для мышей оборудовала целый дом. Она сняла с этажерки книги, и на одной полке у мышей была спальня, на другой кухня, на третьей – водные процедуры. Еще у них была полка для развлечений, где можно было погонять мяч, побегать в колесе, покачаться на качелях. И пятая полка была отведена для танцев. Там Лорена оставила свой старый смартфон, в который закачала множество клипов с самбой, ламбадой, бачатой и сальсой.

Так что мыши без Лорены не скучали. Тем более, что им никто не запрещал выходить из своего домика-этажерки и носиться по всей квартире в поисках чего-то неожиданного. Этим больше других любили заниматься Георгин и Фиалка. Георгин в поисках внешних врагов, а Фиалка – в поисках того, что могло ей пригодиться. Именно так она, например, высмотрела среди

вещей Лорены бархатную шкатулку.

Лорена приходила домой вечером, приносила из соседней пекарни коржики с фундуком, шоколадные пирожные-макарон или ванильные баранки. Вместе они усаживались пить кофе или чай из ромашки и болтали о работе – Лорена за столом, а мыши – на столе.

Глава одиннадцатая. Тревожные новости

– Тоши Аморалле сегодня опять дежурил с букетом у дверей, – однажды сообщила Лорена, когда все мыши уселись на стол и принялись лакомиться коржиками. – Я спряталась за угол, потому что не хотела с ним сталкиваться. И можете себе представить – он ждал с букетом не меня!

– Каков негодяй! А кого же еще?! – ахнула Фиалка.

– Вот и доверяй после этого мужчинам, – протянула Гортензия. – Так и знала, что ничего хорошего из этого обычно не выходит.

– Наконец-то он отстал от тебя, это же плюс! – обрадовалась Мимоза.

– Ух, меня там не было, – нахмурился Георгин. – Следовало сказать ему, что я думаю на этот счет. Предателям нет уважения!

Лорена покраснела до корней волос. Ее ужасно тревожило то, что Тоши пытается за ней ухаживать. Вгоняло в дрожь и в жар одновременно. Поэтому она совсем не знала, как на это реагировать.

– Вы не дослушали! – сказала она. – Он стоял с букетом, потому что господин Эпф ждал гостей. Вообразите: по улице Кофейных зерен к нашей лаборатории подкатил огромный лимузин, и из него вышла сама Анна Кондас. Она известный серпентолог.

– Серпен… Что за грызун и с чем его едят? – недовольно спросил Тюльпан.

– Серпентолог – это специалист по змеям. Ума не приложу, что ей понадобилось в нашей лаборатории. У нас совсем другое направление.

– Ах, я все поняла, – заломила лапки Гортензия и задрожала. – Змей в лабораториях кормят мышами! Ах, наши бедные собратья! Какая ужасная участь им уготована!

И Гортензия зарыдала. К ней на помощь бросились Календула и Мимоза с утешениями и салфетками. А Георгин воинственно тряхнул ушами:

– Это правда?!

– Нет-нет, что вы! Не пугайтесь напрасно. Я никогда не позволила бы. Весь день я находилась на своем рабочем месте, в лаборатории, среди мышей, и к нам не заходил никто чужой. Ни одного серпентолога поблизости не было. И ни одна наша мышь не пострадала.

И Лорена ласково погладила все еще дрожащую Гортензию. А Фиалка задумчиво протянула:

– И куда же в таком случае подевалась мадам серпентолог?

– Она как сквозь землю провалилась, честно говоря, – развела руками Лорена и откусила еще кусочек ванильной баранки. – Я своими глазами видела, что она заходит в наше здание. С тем самым букетом, который вручил ей Тоши. А вот куда потом подевалась…

– Всё это очень подозрительно, – вынес вердикт Георгин. – Я всегда говорил: чувствует мое сердце – что-то где-то затевается.

– Дело нечисто, – закивал Тюльпан. – Кончик хвоста даю на отсечение, век воли не видать, шухер готовится серьезный. Лорена, держи ухо востро, если не хочешь, чтобы всех мышей скормили чужим гадам.