Фиалка в чертополохе

Тоненькая русоволосая девушка лет двадцати сидела, обхватив дрожащими руками плечи, на куче соломы, которая неимоверное колола голые бедра. Из одежды ей оставили только трусики. Прижимаясь спиной к шершавой бревенчатой стене, она царапала нежную кожу, вздрагивая каждый раз, когда издалека доносился женский крик.

Она не плакала сейчас только от охватившего её ужаса. Все было ужасно. Всё было настолько ненормально, не правдоподобно! Такого просто не могло быть! Только не с ней! Девушка подняла взгляд и, дрожа, огляделась в который раз.

Вокруг царил полумрак, едва-едва разгоняемый слабой лампочкой,

болтавшейся в паре метров от земли на скрученном двойном проводе. Она не столько освещала, сколько сгущала темноту. Вокруг лампочки кружились бледные маленькие мошки. Её свет был не был ровным, а мерцал, то затухая, то разгораясь ярче, тускло освещая квадратное помещение. Сруб, пол которого был застлан колючей и чуть влажной соломой. Сруб был глухим, ни одного окна или окошка. Только бревенчатые стены и дверь из мощных с виду досок, схваченных железными полосами внушительного вида. Все выглядело очень старым, хотя на косяке двери под большими дверными петлями были заметны темные потеки. Видимо, дверь регулярно смазывали. А, значит, пользовались ею часто. Потолка в срубе не было. Вместо него стены соединяли деревянные балки, а крышу — балки наклонные, чьи концы уходили вверх, теряясь в темноте, скрывавшей венец двускатной крыши.

В помещении слабо пахло влажной сыростью, потом, мочой и ещё какими-то незнакомыми, но, несомненно, неприятными запахами. Было понятно, что периодически в нем содержали людей, которых долго не выпускали наружу. И понимать то, что можно пробыть тут, в полутьме, очень долго — было очень страшно. Девушка, сидевшая у стены, не была глупа, и все это понимала. Она тоже очень хотела в туалет по-маленькому, но стеснялась делать это в том же помещении, в котором находилась. Не просто потому, что тут не было ни унитаза, ни биде, ни раковины. Ни простого ведра с водой. Даже без воды, и то не было.

Стеснялась она ещё и потому, что была не одна.

Вторая девушка, высокая роскошная брюнетка с большой грудью, которую также не сдерживал лифчик, потому что она была, как и русая, в одних трусиках, стояла, прижавшись спиной к стене и плакала. Её рыдания тянулись на одной ноте, которая подскакивала на несколько тонов, когда раздавался женский крик. А поза выдавала страшное напряжение.

— Фиалка! — прорыдала она, глядя на неё опухшими и покрасневшими глазами, блестевшими от слёз. — Я не хочу! Не хочу!

Русоволосая подняла голову, и в свете лампочки её глаза на секунду окрасились в глубокий фиолетовый цвет.

— Я знаю… — Её голос был тихим, но приятным, несмотря на то, что сильно дрожал. — Но что мы можем поделать? Я пока ничего не могу придумать… Ребят нет… Эти… совсем рядом. Не знаю, как можно выбраться отсюда…

— Я тоже не знаю… Не знаю! — заломила руки блондинка. Внезапно её истеричный голос стал обвинительным. — Это все вы! Всё твой Илюха придумал, сука! Это он заварил эту кашу! Сука! Этот гребанный поход! Господи… — Она сползла на пол, сжала голову руками замотала головой. — Я хочу домой… Хочу в солярий… Хочу в свой маленький бассейн… На массаж… У меня все коленки ободраны и ногти сломались…

— Это не самая большая проблема сейчас, — заметила девушка, которую назвали Фиалкой.

— Да ты что? — язвительно вскинулась брюнетка, размазывая по лицу слезы грязными руками, оставляя темные следы. — Серьезно? Думаешь, раз ты такая милая и скромная, то тебе не достанется всего этого? — она мотнула головой в сторону не прекращающихся вскриков. Потом зло добавила: — Вот чтобы ты знала. Таких, как ты, особенно

смачно пялят! По двое! По трое! Да ты к тому же ещё и целка, да? Ну теперь держись, сука! Папашки твоего с бабками тут нет, откупиться некому! Сегодня тебе мало не покажется! — Теперь она откровенно злорадствовала, словно забыв про свою недавнюю истерику. — Илюха говорил, что ты ему так и не дала. Ну и дура… Лучше бы ему дала, чем вот так, первый раз… Со зверьем этим… Дура…А он, мудак, столько бабок на тебя извел! Все по романтике хотел. Нашел с кем! Лучше бы это я вместо тебя с ним на Мальдивы съездила-а-а-а…. — Она снова зарыдала.

Фиалка смотрела на неё, содрогаясь.

Ей было страшно, очень страшно. Но где-то в глубине души угольком разгоралась мысль, что это — то, что произошло и продолжает происходить с ними сейчас — возмездие. Наказание. Ответка мира за беспечную сытую жизнь в безопасности за папиными деньгами. За прожигание времени без попыток сделать что-нибудь полезное. Что, что просто быть хорошей для всех, доброй к людям, ласковой к своей семье — не достаточно. Что за все остальное когда-нибудь придется отвечать. И отвечать так, что мало не покажется.

Ей тоже в какой-то момент остро, до боли в мышцах и колющего ощущения в сердце захотелось только одного — закрыть глаза и снова оказаться в своей комнате с розовыми обоями, на кровати с мягким ворсистым покрывалом и огромным медведем Teddy, подаренным Ильёй на день рождения вместе с поездкой на Мальдивы. Которого так приятно было обнимать, засыпая и зная, что завтра будет очередной приятный и беспечный день. С маленьким «макбуком», обклеенном картинками с Hello Kitty, с которым так удобно, валяясь на кровати или в ванне, повисеть в «ВК» и «Фейсбуке». Фиалка крепко зажмурилась, просидела так несколько секунд, изо всех сил воплощая своё желание. Но вой Дианы не прекратился, а когда она вновь открыла глаза, никуда не делась ни вонючая солома, ни мигающая лампочка на двух проводках, ни сруб, ни неприступная дверь.

Девушка задрожала и закусила губу. Ей совсем не хотелось выглядеть, как Диана, чья истерика перешла в какое-то бесконечное бормотание про клубы, солярии и бассейны. Но тем не менее, сделать она ничего не могла. И ужас накатывал на её сознание ледяной волной, а в груди раздувался холодный ком, грозящий охватить все её существо. Их узилище выглядело основательным. Фиалка оглядела теряющиеся в темноте балки над головой. Может, попробовать оторвать доску от крыши? Получится ли у неё тогда сбежать и найти Илью? Вместе они что-нибудь придумают. Он сильный и смелый, он спасет её. Девушка с сомнением взглянула на Диану, скорчившуюся у стены. Может, она подсадит её наверх? Но нет, эта точно не помощница… Продумать план побега не удалось.

Внезапно далекие крики прекратились, перейдя в едва слышные стоны, а спустя несколько минут обе девушки вздрогнули от мощного удара в дверь. Может, это помощь? Когда послышался лязг ключа в замке, в душе Фиалки вспыхнула надежда. Но дверь отлетела в сторону, откинутая мощной рукой, и на пороге появился один из похитителей. Голый.

— Что? Страшно? — спросил громила, и девушка поняла, что удар в дверь был нанесен просто так, чтобы напугать их.

Мужчина шагнул внутрь, и слабый свет лампочки осветил и подчеркнул его тело. Огромный, мощный, перевитый узлами мускулов и волосатый. Фиалка с ужасом смотрела на его волосатый живот, внизу которого, словно удав, выглядывающий из зарослей, торчал слегка обмякший толстый член. Заросшее щетиной лицо сияло широкой улыбкой.