FIDES
Шрифт:
– Ты… ты чего, ты… о чём ты? – яростно выкрикнула в ответ Энди, вырываясь из крепкой хватки Нины.
– Музей! Ты помнишь музей?! Твою мать, какого гоблина, КАК он туда попал, Энди?!!! Ты помнишь «Дамблдора» в гриме! Он ещё говорил как-то криво, и это портило всё впечатление? – исступлённо продолжала девушка, глядя, как белеет лицо Энди, и округляются её глаза.
– Что? Только сейчас поняла? – ядовито бросила Нина, опускаясь на траву. – Овцы кусок… Ты же неделю здесь! А теперь давай в подробностях,
Энди МакФорест уселась рядом, дрожа всем телом.
– Он… он же умер, там, в 2016-м…
– Может, он только по бумагам умер, – фыркнула Нина. – А может он там и умер, все же не вечные, а в музее был из прошлого, отсюда, чтобы тебя притащить сюда!
– Берни хотел передать мне какие-то знания, но понял, что я для его «монастыря» не гожусь. Дерево меня не приняло, и… скажем так, я уже стара.
– Ты? А он в свои… 150 или сколько там ему, не стар?
– Я не об этом, – смутилась Энди. – И… я не хочу здесь оставаться, да, побывать здесь было интересно, познакомиться с дядей тоже, но… здесь же средневековье какое-то! Особенно там, в этом Хогвартсе! Как так можно жить?
– Ты рассуждаешь, как магл, – с отвращением произнесла Нина.
– Так я и есть, хуже, – сквиб, то есть, мне вроде как открыто это всё, но я могу лишь посмотреть с порога, завидуя чьим-то талантам и проклиная бездарность, так?
– Не будь дурой, Энди! Ты можешь стать друидом, зельеваром… Освоить полёты или колдомедицину… Возиться с волшебным зверьем, ты же биолог!
– На кой чёрт! – прервала Нину португалка, – у меня дома друзья, семья, работа, которую я люблю, и меня там ждут! Там есть развлечения, отдых, кино, музыка, интернет, в конце-то концов! Тут его хоть изобрели уже, не припомнишь? Да и где бы мне его получать, не из хрустального шара, часом?
Нина сникла. Таких обывательских речей она не ожидала от увлечённой поттероманки, с предплечья которой ещё не сошла нарисованная хной «чёрная метка».
– Музыки мне, пожалуй, тоже не хватает, хотя звон пробирок заменяет её вполне успешно, – вздохнула девушка. – К тому же, здесь что ли нельзя найти музыку? Кино? Мы ж не в античный мир перенеслись! Театр… театр, где ещё играет Алан! – с последней надеждой на понимание она повернулась к Энди.
– Всё равно полнолуние заберёт нас, – хмыкнула та, – неужели тебя ничего не тянет домой? У тебя родные-то есть?
– Полнолуние… твоему деду надо вместо Трелони работать… Что толку с того, что они есть? У них у всех своя жизнь, «правильная», разумная жизнь. Примерно такая, как ты описываешь, – желчно ответила Нина. – Меня никогда не понимали, а вот если я найду своё счастье, меня, возможно, поймут. А нет, – и какая разница тогда? Да и вообще, кирпич на голову мог мне упасть и в России, а не только в Лондоне, я могу и не вернуться.
– Может, ты просто злишься на них?
– Нет, не злюсь. Я желаю
– Кстати, как у вас со Снейпом…
– Всё прекрасно, – трагично произнесла девушка.
– Шутишь?! Ты… как ты умудрилась его приручить?
– Без лишних усилий, – мрачно улыбнулась Нина, и достала из мантии колдографию, где её лицо озаряла улыбка искреннего счастья, а рядом стоял любимый мужчина, сжимая её ладонь. И… сдержанно улыбался, но улыбался ведь, не смотря на присутствие фотографа-гриффиндорца! – я думаю, он хотел, чтобы «всё по-настоящему», как не получилось у него раньше…
– То есть, он даже забыл чувства к Лили? – ошарашено переспросила Энди.
– Лили – расчётливая курица, она и не любила его никогда, – зло прошипела Нина, – теперь он, кажется, это понял. Значит, я останусь здесь.
– С ума сошла? Ты хочешь умереть?
– Мне нечего терять. Что было в магловском мире, это не жизнь.
– Ну уж, не жизнь!
Нина подняла взгляд, и Энди прикусила язык.
– Прости, я сквиб, что с меня взять, но, послушай, найти крестражи можно за оставшееся время, и вернуться!
– Да, надо довести дело до конца. Но я не вернусь, если всё будет успешно, Севу там… 56, – подсчитала волшебница. То есть, если он действительно полюбил меня, то он обречён ждать счастья ещё 24 года. Я не имею права так распоряжаться его судьбой. А если… когда я вернусь… он будет давно женат и с детьми…
– То есть, если ему энное число лет придётся навещать уже две могилки вместо одной, то ему полегчает? – перебила Энди. – Ты ему рассказала?
– Да. Вчера ночью.
– И… что он сказал?
– Почти ничего… нам потом было не до разговоров, если честно, – девушка попыталась улыбнуться. – Думаю, он захотел бы просто прожить эти полтора месяца счастливым. Хотя бы что-то, по сравнению с тем, как он жил до этого. И он знает, что было бы «по канону».
– Подожди, так у вас с профессором всё так серьёзно? – изумилась португалка, – вы с ним.. в отношениях?
Лаборантка кивнула.
– И… и как? – только и нашлась Энди.
– Я тебя точно придушу, – в шутку пригрозила ей подруга.
– Нина, так а что теперь делать, если… если Снейп тебя любит?
– Не знаю! – отчаянно крикнула Нина, – одно понятно, – МНЕ рисковать нечем! Что ты там говорила о том, что дед хотел тебя здесь оставить?
– Да… это… я же и не хочу оставаться. Наследник Рода, хранитель обрядного дерева, но мне пришлось бы замуж здесь выйти, и это сложная магия, и…вообще, идея была глупой, потому что… замужем-то я уже была…
У Нины загорелись глаза.
– Энди… а у нас со Снейпом палочки с этого дерева? Это ведь что-то значит? А если замуж, то… у нас итак скоро свадьба… Уж не знаю, насколько Северус хотел этого изначально, но иначе меня целовали бы дементоры, а не любимый профессор.