Фигура Речи
Шрифт:
– И себя, - Джим хмыкнул.
– Вы знали, что он собирался подсунуть Сейлор Мун куда-нибудь.
– Табби улыбнулась, когда Хлоя погладила тонкие волосы малыша.
Хлоя взглянула на свою кузину.
– Как бы вы назвали мальчика?
Алекс усмехнулся.
– Лобо.
– Нет.
– Хлоя покачала головой.
– Вы бы не называли моего кузена Лобо, псих.
– Фенрис?
– Нет.
Алекс надулся.
– Предположим Канис в таком случае?
– Тьфу.
– Хлоя закатила
– Может дать ему в морду?
Табби просто покачала головой.
– Не могу. Кто-то должен помогать мне кормить птенца.
– Черт.
– Хорошо.
– Алекс скрестил руки на груди.
– Как насчет Коннора?
Он выглядел слишком самодовольным, чтобы это ни было, но это какая-то хитрость.
– Ладно, Банни. Я укушу. Что не так с Коннором?
Алекс пожал плечами.
– Я не знаю. Ты скажи мне?
Хлоя посмотрела на Табби, которая пожала плечами.
– Я понятия не имею, что он задумал на этот раз, но мне нравится Коннор.
– Так что если у нас родится мальчик, это Коннор Шинго Бансан !
– Шинго?
– застонала Хлоя.
– Да, брат Усаги по имени Шинго.
– Алекс вздохнул счастливо.
– Я так рад, что вы, ребята, договорились.
– Черт побери, Алекс, - застонала Табби. – Ты не мог бы использовать, я не знаю, Дариен? Это Такседо Маск, верно?
Алекс уставился на нее с ужасом.
– Это просто неправильно. Сейлор Мун и Такседо Маск поженились и завели детей. Я не хочу трехголовых внуков, спасибо.
Табби откинулась на подушку, когда Хлоя засмеялась.
– Ок. Ты получаешь Шинго, я получаю Коннора.
– Идет.
– Алекс протянул руки.
– А теперь отдай мне мою девочку обратно.
– Нужно сказать ей, что мужчины в смокингах зло?
– Джим помог Хлое передать малышку.
– Чертовски откровенно.
– Лицо Алекса просветлело, и он с интересом уставилась вниз на свою дочь.
– Никакого смокинга, пока ты носишь розовое, любой мудак получит от папаши. Нет, все в порядке, малышка. Ты и я навсегда, правда?
– Кхм.
– Табби прочистила горло.
– Что?
– Алекс едва оторвал взгляд от младенца в своих объятиях. Он ахнул.
– Ах, ты пукнула! Это так мило!
– И на этой ноте...
– Джим схватил ее за руку и начал отходить к двери.
– Почему твой зад такой теплый?
– Алекс нахмурился.
– Что-то не так?
Хлоя вцепилась в свою вторую половинку и метнулась в коридор.
– Три...два...один...
– Святое дерьмо! Что это, черт побери?
Джим рухнул у стены, тоща Хлою вниз вместе с ним.
– Думаю, он имел в виду, это буквально?
Хлоя кивнула, смеясь слишком сильно, чтобы ответить.
С их слухом оборотня они могли все еще слышать отвращение Алекса.
– Табби,
– Что не так, сахарок?
– Табби звучала спокойно, но Хлоя могла услышать шорох, когда Табби играла с ее простынями...или меняла новорожденному подгузник.
– Это должен выглядеть так, как будто Экзорцист живет там?
– Алекс, нам сказали об этом. – Тон Табби был терпимым.
– Черные вещи, то...как же оно называется? Взрыв какашек? Уже вышли, и мы будем видеть какашки радуги некоторое время.
– Я никогда не смогу смотреть на Скиттлс снова, - застонал Алекс.
Джим потянул ее за руку и последовал за Хлоей, тихо смеясь.
– Ск-скиттлс.
Он закусил губу, держась до тех пор, пока они не оказались в лифте. Затем он притянул ее снова, облокотившись на стену лифта.
– О, боже, это было так плохо. Взрыв какашек?
Они держали друг друга когда лифт, наконец, спустился на первый этаж. Там стоял Эрик Бансан, брат Алекса, огромное чучело медведя было в его руках.
– Что это вас так развеселило?
– Не Взрыв какашек, вот уж точно, - ахнула Хлоя.
– Радуга или конфеты, - добавил Джим.
– Ладно, - протянул Эрик. Он сдвинул очки вверх по носу.
– Можно я посмотрю как моя племянница сейчас?
– Конечно.
– Хлоя и Джим вышли из лифта и направились к двери больницы.
– Ты все еще хочешь одного?
– Скитллс?
– Мужчина, ее пара, должно быть, получил переизбыток детского кислорода, если он думал, что она хотела радужную конфету после этого.
– Ребенка.
– В конце концов. Я думаю, что мы должны пожениться сначала, правда.
– Она не смела посмотреть на него. Он не раз упоминал это слово, и она жила с ним уже пару недель.
– Как тебе сентябрь?
– Он обнял ее за плечи.
Она начала дрожать. Он это имел в виду?
– Да, я это имею в виду.
– Он остановил ее и развернул. – Со всем этим умашедствием, что происходит, я бы хотел чтобы праздник был небольшим. Это безопаснее.
– Большая вечеринка позже?
Он кивал, напряженность, которую она не заметила, вышла вперед.
– Звучит хорошо для меня. А как насчет тебя?
– Да.
Его глаза стали золотисто-коричневого цвета.
– Ты серьезно?
Она кивнула.
– Спасибо, блядь.
– Он поднял ее на руки и закружил ее вокруг себя. Тогда он уже поставил ее вниз, широко раскрыв глаза, и спросил.
– Кольца?
– Кольца?
– Можем ли мы их носить? Ты знаешь, когда мы...
– он вздернул верхнюю губу.
– Мехом наружу?
– Неа. Но мы можем Харе них (носить их), когда мы не мехом наружу.
– Ох. Хорошо.