Фиктивная жена герцога Санси
Шрифт:
Невеста! Уму непостижимо. Разумеется, выгодно жениться – долг принца крови. Анри всегда знал, что будет вынужден взять в жёны ту, на которую укажет король, и разделить с ней постель хотя бы до зачатия наследника. Но эта мысль прозябала на жалких задворках разума. Анри не думал, что всё случится так скоро. Полагал, что Карл позволит брату погулять немного, развлечься до пресыщения, пожить в своё удовольствие хотя бы ещё с пяток лет! В конце концов, жениться можно до преклонного возраста.
– Мы ждём тебя как можно скорее при дворе, чтобы провести церемонию фиансалий. Мы лично удостоверились в том, что невеста подходит тебе по всем меркам, сделав её фрейлиной
Многообещающий брак.
Братец натешился со своей тайной фавориткой, лично удостоверился в её пригодности к постельным делам, а теперь желает наградить девицу браком с принцем крови! Не в первый и не в последний раз, видели, знаем…
Анри вздохнул, отбросив от себя письмо. Феникс нетерпеливо подобрал пергамент, тот воспламенился и сгорел, превратившись в пепел. Птица испустила резкий неприятный вопль. Анри рявкнул:
– Ответа не будет! Прочь!
Потоптавшись на месте, феникс взмыл в воздух, обдав Анри жаром огня, и нырнул обратно в камин, исчез в треске искр. В раздражении герцог де Санси налил ещё вина и выпил его залпом. В голове появилась наконец приятная круговерть. Подбирать за венценосным братом аристократичных шлюх – это очень почётно и выгодно, но не для Анри. Всё в нём противится этому браку. И невинность невесты, точнее, отсутствие невинности, здесь ни при чём.
Он седьмое колено. На нём закончится проклятье де Санси. К сожалению, никто не знает, как именно и когда именно.
Но брак с надоевшей Карлу фавориткой исключён. Надо вежливо отказать королю, хоть королю и не отказывают. Братец способен разгневаться и сослать Анри в самое дальнее из его поместий навсегда. Вино нагрелось в руке, он поставил бокал на стол и встал. Прошёлся по комнате. Раздражение нарастало. Карл прекрасно знает о нежелании Анри жениться. Однако он настоит на своём, если не…
Если Анри не будет уже женат.
Подняв брови, он присмотрелся хорошенько к этой мысли. А что? Это обязательно сработает. Карл не пойдёт против освящённого церковью брака. Его власть не заходит так далеко. А значит, необходимо заручиться согласием священника, достать все необходимые атрибуты для свадьбы, но главное – найти подходящую невесту. Не болтливую и охочую до денег. И не здесь, а ближе к Парижу, там девицы за несколько луидоров сделают всё и ещё немножко.
Анри толкнул дверь комнаты и выскочил в коридор.
– Габриэль! Рауль! Живо! Собирайтесь, мы едем в столицу!
Глава 3. Неожиданное препятствие
Всякое путешествие когда-либо подходит к концу.
Эту непреложную истину я познала давно. И не только в связи с путешествиями. Ну… Совсем не в связи с путешествиями, потому что ехала я так далеко в первый раз. Раньше выезжала с Ивоном только на ярмарку за несколько миль от дома. А теперь…
Мы ехали, ехали, ехали. Останавливались на час в трактирах, на ночь в придорожных корчмах, меняли лошадей, отдыхали и снова ехали. Быструю почтовую карету сменил тряский пассажирский дилижанс, и я думала, что сойду с ума от ухабов и ям на дороге. Соседка, с которой я делила узкое сиденье, постоянно молилась. Не то чтобы мне это мешало – монашка должна молиться, – но между ними она постоянно жаловалась мне на дорогу, на запах, на несвежую еду в трактире, на епископа, который ни во что не ставит матушку-настоятельницу, на цены и на ленивую сестру Теобальду. Соответственно,
Я тоже молилась – про себя – о скорейшем окончании этого путешествия, потому что больше не могла выслушивать охочую до разговоров монашку. Не выдержав, спросила у пассажира напротив:
– Прошу прощения, быть может, вы знаете, как скоро мы доберёмся до Парижа?
Толстяк с красным лицом, постоянно утиравшийся огромным платком с простеньким вензелем, ответил мне с кряхтением:
– Миль двадцать, не больше! Как же тут жарко…
Двадцать миль! Далеко ещё, но уже гораздо ближе, чем три дня назад, когда я села в почтовую карету. Скоро я окажусь в столице и начну искать Оберона…
Сумерки опустились на дорогу, обняв дилижанс и лошадей, скрыв кучера и охранника, ехавших на крыше. Снаружи заблестел огонёк – зажгли свечу в лампе, чтобы освещать путь. А потом…
Потом я услышала быстрый галоп, крики, выстрелы.
Монашка схватилась за мою руку, восклицая:
– Господь милосердный, это нападение! Нас грабят!
– Нас убьют! – возопил толстяк. А его соседка, похожая на гувернантку, только вздохнула и перевернула страницу книги, которую читала всю дорогу. Я схватилась за потайной карман. Нельзя, чтобы бандиты обокрали меня! Откуда я возьму деньги, чтобы прожить до того момента, как найду Оберона? Пальцы нащупали мизерикорд, и стало немного спокойнее. С кинжалом всегда спокойнее…
Дилижанс дёрнулся и остановился. Ржание лошадей, выстрелы и вдруг – мужской хрип агонии и глухой звук падения. За ним второй. Сердце, забившееся было в тревожном танце, пропустило несколько ударов. Бог с ними, с деньгами, я отдам всё! Только бы оставили в живых!
Вспомнился плач Эмилии. А если она была права, моя маленькая сестрёнка? Что, если я никогда не вернусь домой?
– Что делать, что делать? – голосила монашка. Пришлось дёрнуть её за рукав рясы:
– Молитесь, сестра моя! Это единственное, что вы сейчас можете сделать!
– Иисусе, спаси нас, грешных, – зачастила она, крестясь истово и мелко. А снаружи распахнули дверцу, и сильная рука схватила меня за лиф платья, вытащила из дилижанса в душную темноту леса.
– О, какая приятная неожиданность! – захохотали сбоку. – Свеженькая девчонка!
Я рванулась, чтобы освободиться, но меня схватили крепче и оттащили от дилижанса. Туда забрался один из бандитов – усатый брюнет в тюрбане – и крикнул:
– А ну, отдавайте все ценности, которые у вас имеются!
Вопли из повозки заставили меня похолодеть от ужаса. Надеюсь, они не убьют пассажиров! Бедная монашка, она наверное, уже умерла от страха…
Но узнать это мне не дали. Бандит, державший меня, потащил куда-то, забросил на лошадь головой вниз и стянул ремнями, обездвижив. Дохнул мне в ухо:
– Мы с тобой после позабавимся, крошка! Это будет незабываемо!
Я обмерла.
Нет, только не бесчестие! Разве может со мной случится такой ужас?! Я не для этого пустилась в дорогу! Я герцогиня, наконец, а не крестьянка! Затрепыхалась, пытаясь освободиться, но мне на голову набросили мешок, дурно воняющий тухлым мясом, и напоследок больно ударили по голове. Сознания я не потеряла, а обморок был бы гораздо предпочтительней… Не слышать криков, не вздрагивать при каждом выстреле…