Фиктивный брак
Шрифт:
***
Татьяна оглядела себя в зеркале с головы до ног. «Невысокая, ладно сложенная, не предрасположенная к полноте шатенка с серыми глазами. Бог мой, я уже мыслю критериями газетных объявлений»! – с иронией подумала она. Она поправила прическу, на которую потратила два часа – безупречное каре. Надела брюки и белую блузку, надушилась и слегка подкрасила глаза и губы. Едва она подошла к почте, как к ней приблизился Он. Среднего роста, полноватый, лысоватый
–Здравствуйте, Танечка! – Этот голос она не могла не узнать.
–Здравствуйте, Евгений. – Она улыбнулась. – Как Вы решили, что это именно я?
–Сам не знаю. – Он улыбнулся в ответ. – Наши женщины особенные. Их не спутаешь с другими. Спасибо, что пришли.
–Сама не знаю, почему это сделала? – Она пожала плечами.
–Пойдемте, в кафе. Выпьем по чашечке кофе, просто по-человечески пообщаемся.
Они устроились за уютным столиком кафе прямо на улице под большим зонтом. К ним подошел официант. Евгений заказал две порции пиццы, бутылку вина и кофе.
–Я не успел пообедать, – сказал он. – А здесь великолепная пицца.
–Я не голодна, – отозвалась Татьяна.
–Составьте мне компанию, Танечка! – Он улыбнулся. – Вы давно в Германии?
–Три года.
–Нравится?
–Да, в общем-то.
–А я всего десять дней. Живу у дочери с зятем. Они здесь шесть лет. Мы два года назад приезжали к ним с женой…
–Вы развелись с ней, чтобы заключить фиктивный брак? – спросила напрямик Татьяна, решив, что он специально завел разговор о жене.
–Нет, Танечка… Я овдовел.
–О, извините сердечно! Я не хотела.
–Я знаю. Дело в том, что кроме дочери и внука у меня никого не осталось, а она далеко. От России далеко.… Ну, в общем, не знаю, как это пришло ей в голову, но Люся всегда была затейница. Она дала это объявление в газету. Да я не возражал, собственно. Фиктивный брак ведь ни к чему не обязывает…
–И много Вам звонило женщин? – с холодком спросила Татьяна.
–Две только, но они заломили такую цену! – Он виновато улыбнулся.
К ним подошел официант и принес заказ, поставил перед каждым тарелку с пиццей и откупорил бутылку вина. Затем наполнил их бокалы, пожелал приятного аппетита и удалился. Какое-то время оба молчали.
–Мне ужасно неловко перед Вами, Танечка, – вдруг произнес Евгений. – Я понимаю, что поступаю плохо. Когда Вы позвонили мне, я решил, что это последний шанс, поэтому был так настойчив. Но, увидев Вас, тотчас пожалел о содеянном.
Татьяна сделала движение, желая подняться и уйти, но он задержал ее за руку.
–Нет, Вы не так поняли, Танечка! Вы очень симпатичная. Я имел в виду, что Вы не похожи на тех хищных женщин, с которыми я встречался.
–На что Вы рассчитывали, давая такое объявление? – смягчилась она.
–Да не знаю! – Он махнул рукой. – Это с самого начала была идиотская затея.
–Чем Вы занимаетесь? – с
–Я физик, работаю в НИИ. А Вы?
–Там преподавала математику, а здесь продавец в супермаркете.
–Грустно все это. А где Ваш муж? Вы развелись?
–Я никогда не была замужем…. – тихо сказала Татьяна, чувствуя, как к глазам подступают предательские слезы.
Неожиданно она почувствовала легкое похлопывание его руки по своей. Невероятно, но ей стало легче.
–В жизни всякое бывает, Танечка. Тут уж ничего не поделаешь. Моя жена была актрисой. Нет, не из тех, которых знает и любит вся страна. Она играла в небольшом театре вторые роли. Таких актеров тысячи. Она была красива и талантлива, но ей не давали выдвинуться. В мире искусства царят свои законы. Так вот, когда она, наконец, получила главную роль, у нее случился обширный инфаркт. Она умерла, не сыграв этой роли, которую ждала всю жизнь. На панихиде директор театра долго говорил о ее таланте и заслугах, но Мария уже не могла это услышать… Ей было всего сорок пять…
–О, это ужасно! – с искренним сочувствием произнесла Татьяна.
Собственные невзгоды как-то отошли на второй план. Какое-то время они ели, молча, каждый думая о своем. Татьяна – о том, что, если всё, что сказал Евгений, – правда, то он вполне приличный человек. А он думал о том, что эта симпатичная женщина заставила его разоткровенничаться, чего он никогда не делал перед первым встречным. Что-то в ней есть такое, что вызывает доверие, и желание раскрыть душу. Евгений наполнил опустевшие бокалы.
–За Вас, Танечка! Вы заслуживаете всего самого лучшего!
–Спасибо… – Она была тронута его словами. – И за Вас, Евгений! Я искренне желаю, чтобы у Вас все получилось.
–Пустая затея! – Он махнул рукой. – Не будем об этом!
Они выпили кофе. Евгений рассчитался и предложил прогуляться. Они пошли до Ратуши, затем свернули на узкие улочки старого города.
–Мне всегда нравилась готика, – произнес Евгений. – Есть какое-то неуловимое сходство между Гамбургом и Питером. Вы не находите?
–Я никогда не была в Питере, – отозвалась Татьяна. – Я всю жизнь провела в Казахстане, в Караганде. Правда, однажды ездила в Москву.
–Танечка, смотрите! Музей Брамса. Зайдем?
Они зашли, взяли билеты. Хранительница музея рассказывала им о жизни и творчестве великого музыканта. Татьяна переводила Евгению ее слова почти синхронно. Когда они уже уходили, пожилая женщина угостила их шоколадными конфетами. Она добавила, что Брамс очень любил угощать конфетами детей и всех знакомых. Она также посоветовала им пройтись вдоль Peterstrasse[1] и полюбоваться старой архитектурой. Они гуляли, разговаривали на самые разные темы и расстались только под вечер на станции. У обоих было какое-то ощущение неловкости. Евгений даже не заикнулся о новой встрече, хотя ему очень хотелось увидеть ее снова. Татьяна помахала ему рукой из окна, а он с грустью смотрел вслед увозившему ее поезду.