Фил и Ривер. Бонус

Секстон Мари

– Поговори со мной, - снова попросил Фил.
– Пожалуйста.

Ривер стиснул зубы, раздумывая, с чего начать.

– Ты любишь его?

– Нет. Не сейчас. Не раньше. Даже не несколько лет назад, когда мы впервые встретились. Мы друзья. И я знаю, как это, должно быть, выглядело, когда ты вошел, но, клянусь тебе, Ривер, это ничего не значило.
– Он покачал головой.
– Я знаю, это звучит как клише. Я знаю, что это, вероятно, тебя не успокоит. Но в данном случае это правда.

– Но он влюблен в тебя.

Фил вздохнул.

– Он так

думает, но, честно говоря, я не уверен, что Грей вообще знает, что такое любовь. Ты не знаешь его так, как я, Ривер. Я наблюдал за ним все эти годы, и он никогда не был доволен тем, что у него есть. Ты никогда не знал Джонаса, но он был отличным парнем. Он был действительно милым мальчиком. Грей хотел его. Он соблазнил его. Легко, конечно, потому что это Грей. Потом он пригласил Джонаса переехать к нему, но как только он это сделал, ему показалось, что он ему больше не нужен.

– Какое это имеет отношение к делу?

– Грей думает, что хочет меня, только потому, что знает, что я ему не принадлежу. Я, наверное, один из немногих в его жизни, кто не лезет из кожи вон, пытаясь привлечь его внимание. Правда в том, что если бы я уступил, он бы устал от меня через несколько недель и решил, что влюблен в совершенно недоступную ему женщину.

Он наклонился ближе, положив ладонь на щеку Ривера. Он приподнял подбородок Ривера, побуждая его встретиться с ним взглядом.

– Но все это не имеет значения. Важно то, что я люблю тебя, Ривер. Я люблю только тебя.
– Он чувствовал, что до него доходит. Он видел сомнение и гнев в глазах Ривера, но также и желание верить.
– Я никогда не был так счастлив, как сейчас с тобой. У меня даже не хватает слов, чтобы описать то, что ты мне дал. Я чувствую, что появилась совершенно новая, лучшая версия меня, которую я только сейчас открываю для себя, и все это благодаря тебе. Это все потому, что ты позволяешь мне быть таким человеком. И никто другой никогда не смог бы дать мне этого. Ничто в этом мире не заставит меня предать это.

– Я хочу тебе верить.

– Но?

Ривер вздохнул.

– Это же Грей. Иисус. Из всех парней в мире, которые должны были влюбиться в тебя, почему он?

Фил улыбнулся. Ему хотелось рассмеяться, но, похоже, сейчас было не время.

– Ладно. Давай представим, что мы поменялись ролями. Допустим, Грей приехал сюда сегодня днем, чтобы сказать тебе, что он был влюблен в тебя с первого дня вашей встречи. Ты бы сейчас собирал чемоданы? Ты бы отправился к нему домой, чтобы начать с ним совершенно новую жизнь?

– Нет!
– Реакция Ривера была инстинктивной. Убедительной. Но в ту же минуту, как он это сказал, он замолчал, словно прокручивая это в голове. Анализируя, как быстро и непреклонно это прозвучало.
– Нет, - повторил он, на этот раз более задумчиво.
– Конечно, нет.

– А почему бы и нет?
– спросил Фил, зная, что Ривер наконец-то это понял.

– Потому что я люблю тебя, а не его.

– Вот именно.
– Он расстегнул ворот рубашки Ривера и расстегнул ее так, чтобы можно было дотронуться до серебряного

ошейника, который был на Ривере. Петля позволяла ему прикрепить его к цепи на стене, но судьбе было угодно, чтобы она была именно того размера, который был нужен Филу, чтобы просунуть в нее палец.
– Вот это, - сказал Фил, дергая за ошейник.
– Это самое главное.

Ривер снова вздохнул.

– Да, учитель.

Он понимал, но все же в нем все еще оставался намек на гнев. Маленькая частичка, чувствовавшая себя преданной.

– Поговори со мной, - попросил Фил.
– Не сдерживайся. Все, что ты хочешь сказать. Все, что ты хочешь спросить. Ты можешь кричать. Ты можешь злиться. Просто выскажи это открыто. Потому что, если ты проигнорируешь это, у тебя начнутся сомнения, а это последнее, чего я хочу.
– Он прижался лбом ко лбу Ривера, потянув его за ошейник, чтобы напомнить Риверу, что он здесь. Напомнить ему, что это значило для них обоих.
– Я сделаю абсолютно все, что угодно. Я буду сидеть здесь и успокаивать тебя всю ночь, если это то, что тебе от меня нужно.

И он бы так и сделал. Он не предавал Ривера. Не совсем. Но это не означало, что Ривер не чувствовал себя преданным, и Фил никогда бы не стал преуменьшать это чувство, особенно учитывая прошлое Ривера. Из их разговоров он знал, что Терренс отмахнулся бы от такого инцидента. Терренс сказал бы Риверу, что он слишком остро реагирует, чтобы он смирился с этим, перестал драматизировать.

Фил бы так с ним не поступил. Никогда.

Ривер посмотрел ему в глаза.

– У нас все еще «зеленый»?

– Да.

Ривер сглотнул. Он поднялся на коленях. Одна рука медленно скользнула вверх по руке Фила и легла ему на затылок. Понятно, что он колебался. Это было так редко, так совершенно непривычно, видеть «зеленый» здесь, в их доме. И настолько разные, что им приходится преодолевать неуверенность и сомнения там, где раньше между ними никогда не было таких препятствий.

– Зеленый, - повторил Фил, желая подбодрить его.

Поцелуй Ривера был медленным и нежным. Даже сейчас он ожидал, что Фил отстранится. Чтобы соблюдать правила и ограничения. Он, несомненно, ожидал, что ему скажут притормозить или позволить Филу быть сверху, потому что ему было некомфортно, когда он был придавлен весом другого мужчины. А Ривер всегда был так осторожен, так старался не ввергнуть Фила в панику, которая иногда овладевала им, когда он терял контроль.

Отпускание поводьев пугало его, но не так сильно, как мысль о том, что он может потерять Ривера.

– Зеленый, - снова прошептал Фил, притягивая Ривера к себе, на кровать.

У Ривера закружилась голова, все эмоции прошедшей ночи боролись в нем с шоком от того, что ему позволили такую свободу. Он мог бы пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз Фил позволял ему быть сверху. Но его Учитель не колебался. Он позволил Риверу прижаться к нему, углубляя их поцелуй. Он отпустил Ривера только для того, чтобы помочь ему раздеться и снять боксеры, прежде чем снова потянуть его на себя.