Филин
Шрифт:
– Мужчина, естественно.
– Ничего хоть?
– Тебе не все равно?
– Если молодой и красивый – это лучше, а если старик…
– Не старик, но и не молодой.
– Куда поедем?
– Хватит задавать вопросы. Вас завезут.
– Сколько это будет стоить? – вкрадчивым голосом спросила Анжелика и, встав с дивана, двинулась к Нестерову, картинно расставив руки.
– Могу сказать, что вы останетесь довольны. Разве я когда-нибудь вас подводил?
– Нет, никогда, – сказала Юля, а потом посмотрела на Анжелу:
– Может,
– Здесь и сейчас! – воскликнула Анжела.
Нестеров несильно сопротивлялся, ему самому хотелось расслабиться. Отношения с женой в последнее время не складывались, ему хотелось выплеснуть эмоции, накопившиеся в его большом сильном теле.
И он перестал сопротивляться.
Как две медсестры, девушки затащили Нестерова в спальню, опрокинули на огромную кровать и постарались продемонстрировать все, на что способны.
– Хватит, – через час воскликнул бизнесмен, брезгливо отталкивая Анжелу. – И ты отвяжись от меня, – пошатываясь, он побрел в душ.
– Угадай, сколько он даст? – спросила Анжела у Юли.
– Думаю, как всегда – шестьсот на двоих.
– А я думаю, пятьсот. Спорим? – Анжела протянула руку.
– Спорим, – Юля хлопнула своей ладонью по руке Анжелы.
Минут через пятнадцать Виктор Николаевич Нестеров уже был одет. Его лицо вновь стало надменным, приобрело прежние черты. Девушки ходили в длинных шелковых халатах вокруг него как две рабыни.
– Из города никуда не уезжайте, от телефона не отходите, – сказал Нестеров, допивая кофе. – Вот вам немножко денег. Спасибо, я расслабился, шесть стодолларовых купюр Нестеров положил на журнальный столик и прижал их блюдечком. На блюдечко поставил чашку, поднялся с кресла. – Так вы меня поняли? – Анжела морщилась, Юля улыбалась. – Что это с вами?
– Ничего, Виктор Николаевич, это мы о своем, о женском.
– Смотрите мне, чтобы никуда! Вы нужны мне как воздух.
Девушки проводили бизнесмена до двери и, когда услышали, как щелкнула дверь лифта, принялись хохотать.
– Интересно, – сказала Анжела, – почему это у него с женой не ладится? Крупный мужик, здоровый, денег куры не клюют, а он – на сторону.
Одним из ценнейших качеств бизнесмена Виктора Николаевича Нестерова было то, что если он за что-то брался, то доводил дело до конца, любой ценой, чего бы это ему ни стоило. Именно поэтому успех сопутствовал бизнесмену в самых сложных делах.
«Если задумал, просчитал, прикинул, то останавливаться уже не стоит, действуй», – любил говорить сам себе да и другим Виктор Нестеров.
В избирательном штабе Горбатенко Нестеров появился в половине четвертого. Работа кипела вовсю.
Уходили и приходили люди, подъезжали машины, в багажники грузились листовки. Дверь в кабинет Горбатенко не закрывалась.
«Мои деньги работают, – глядя на суету, подумал Нестеров. – Не дай я ему деньги, сидел бы он в своем вонючем ЖЭСе, злой и мрачный, как волк-одиночка. И никто бы к нему
Горбатенко, когда ему доложили, что появился Нестеров, вскочил из-за стола, словно к нему приехал сам Президент России собственной персоной.
– Здравствуйте, дорогой Виктор Николаевич, – Горбатенко двинулся навстречу Нестерову.
Тот в ответ устало и загадочно улыбнулся:
– Здравствуй, здравствуй, дорогой ты мой кандидат в депутаты. Еще немного, и дадут тебе красную книжечку.
– Что вы, Виктор Николаевич, – угодливо произнес Горбатенко, – рано еще делить шкуру неубитого медведя.
– Медведя мы завалим, и всех остальных тоже.
Еще пару недель изнурительной гонки – и можно будет похлопать в ладоши, постричь купоны, – произнес Нестеров, прикидывая, куда бы сесть.
Все было завалено пачками листовок, программами кандидата в депутаты, его портретами, плакатами.
– Минералки с газом или без газа? – промакивая вспотевший лоб, осведомился Горбатенко.
– Да, да, минералки без газа.
– Тамара, минералки гостю, а мне чай. Покрепче, с мятой.
И минералка, и чай появились через минуту, словно уже были готовы и ждали, когда хозяин отдаст распоряжение.
– Что, тяжело? – спросил Нестеров, усаживаясь в кресло напротив стола.
– Устал ужасно.
– Надо иногда расслабляться, а то и сердце не выдержит. Ты хоть мужик и крепкий, – сказал Нестеров, глядя на сгорбившегося над столом Горбатенко, – но и ты не железный. Сегодня воскресенье, почему бы тебе не сделать свой рабочий день короче на пару часов.
– Мысль, конечно, хорошая, – сказал Горбатенко, делая глоток горячего чая. – Но как это устроить?
Дел столько, что и к полуночи не переделаешь.
– Отложи дела, все подвиги не совершишь, всех женщин не поимеешь. А завтра со свежими силами рванешь и перевыполнишь объем, наверстаешь.
– Кстати, что у меня сегодня? – Горбатенко принялся листать большую записную книжку, всю испещренную заметками.
– Ты видел последний опрос? – спросил Нестеров, держа на ладони стакан с ледяной минералкой.
– Нет, еще не видел.
– Ты оторвал у генерала еще пять процентов. Молодец, поздравляю.
– Выходит, я его уже на семнадцать процентов обошел?
– Выходит, так, – ответил Нестеров. – Но ты знаешь, все эти проценты и цифры сегодня выглядят так, а завтра могут выглядеть совсем по-другому.
Горбатенко сплюнул, постучал по дереву:
– Не надо, чтобы выглядели по-другому, пусть лучше по-другому выглядят генералы. Пусть мой рейтинг идет вверх, а его – вниз.
– Я говорил с людьми Лужкова.
– И что они? – исподлобья, настороженно взглянул на вальяжного бизнесмена кандидат в депутаты.
– Пообещали включить административные ресурсы. Это даст тебе еще шесть или семь процентов.