Филипп Киркоров
Шрифт:
Принципиальными победами шоу стали песни "Кордебалет" и "Виноват я, виноват", решенные балетмейстером Давидом Авдышем в стиле бродвейских мюзиклов.
Слезы умиления вызвало у зала появление на сцене 65-летнего Бедроса Киркорова. По ходу спектакля Филипп начинает петь "Луну" из репертуара отца, но затем уступает Бедросу микрофон. Тот выходит из зала и берет такие высокие ноты, что публика приходит в восторг.
Несколько песен Филиппа зал исполнил хором. "Днем и ночью", "Небо и земля" и, конечно же, "Ты, ты, ты". "Зайку" зал распевал с нескрываемым удовольствием.
После 23.00, когда переработка стала реальностью, зал встал и продолжал слушать концерт еще добрых полчаса. Цветы носили охапками, а ведь здесь
В рамках своего супертура "Любимое, лучшее и только для вас" Киркоров в июне того же года дал концерт на сцене берлинского "Фридрихштадтпаласа". По словам очевидцев, перед началом шоу Киркоров нервничал больше обычного. И причина для этого у него была. Ровно десять лет назад он уже выступал на сцене этого зала, будучи тогда никому не известным солистом Ленинградского мюзик-холла. Он спел четыре песни, а также выступил в роли ведущего, причем делал это на немецком языке. И вот теперь ему вновь предстояло выйти на эти же подмостки, только уже в ранге суперзвезды.
Волнение покинуло Киркорова, едва он выбежал на сцену и спел первую песню. В зале, рассчитанном на две тысячи зрителей, был аншлаг, хотя билеты стоили дороже, чем на концертах выступавших здесь же Майкла Джексона и Элтона Джона, - 70 - 150 дойчмарок.
В том году звезда Киркорова засияла в полную мощь, чего нельзя было в полной мере сказать про его супругу, которая после двухлетнего перерыва решила наконец вернуться на сцену. Хотя начало у этого возвращения было обнадеживающим. В апреле эстрадный бомонд под мудрым руководством Филиппа Киркорова устроил в "Олимпийском" шумное празднование очередного дня рождения Пугачевой под названием "Сюрприз для Аллы". 34 исполнителя спели песни из репертуара Примадонны, а в паузах между ними рассыпались в пожеланиях многих лет и предрекали триумфальное возвращение на эстраду. Однако...
В начале мая Пугачева приняла участие в 42-м конкурсе песни "Евровидение" в Дублине, но, как и ее муж двумя годами ранее, потерпела провал - набрав 33 балла, заняла 15-е место (Киркоров, как помним, занял 17-е). Но столь скромный результат не слишком обескуражил певицу. Более того, она заявила, что заранее была готова к подобному исходу и, выступая на этом престижном фестивале, преследовала только одну цель - напомнить европейскому слушателю о себе. Удалось ли ей это? Журналист К. Филиппов, оценивая выступление Пугачевой, писал в газете "Известия": "Песня Пугачевой "Примадонна" была, пожалуй, излишне философской и автобиографичной, что вряд ли могло тронуть жюри и взволновать Европу. Зато поклонники таланта Аллы Борисовны получили призрачную возможность успокоить себя тем, что на "Евровидении" провалилась лишь песня в исполнении Пугачевой, а сама звезда как сияла, так и сияет на российском эстрадном небосклоне. Тем более что и Алла Борисовна сразу после конкурса заявила журналистам, что к поражению отнеслась философски и вовсе не намерена из-за этого уйти из эстрады в монастырь".
Между тем в июне Пугачева и Киркоров были втянуты в очередной скандал. На этот раз им пришлось явиться в суд, для того чтобы отстоять свои честь и достоинство в споре с журналистом Отаром Кушанашвили. Предыстория этого конфликта выглядит следующим образом.
27 декабря 1996 года в телевизионном эфире была показана передача "В постели с...", где Кушанашвили рассказал такую историю. Однажды он взял у Пугачевой интервью, которое затем принес ей для визирования. Прочитав текст, живая легенда внезапно возмутилась рядом собственных пассажей и потребовала их убрать. Но Кушанашвили встал в позу.
Судебное заседание по этому делу состоялось 9 июня в зале Останкинского межмуниципального районного суда. Вот как описывает его корреспондент газеты "Коммерсант дейли" А. Герасимов: "На заседание Пугачева приехала вместе с супругом. Они не стали общаться с журналистами, столпившимися у входа, а сразу поднялись в зал. За ними поспешил Кушанашвили.
В ходе процесса он сразу признал себя виновным, заявив, что ничего из того, о чем он рассказывал в программе, на самом деле не было. Причем журналист так и не смог объяснить, зачем он оклеветал певицу. "Я просто впал в кураж! Я сделал самую большую ошибку в жизни!" - восклицал в суде Кушанашвили.
Пугачева довольно улыбалась... В своем выступлении она приняла извинения Кушанашвили, заявив, что не собирается его "судить строго", поскольку, оказывается, Кушанашвили - "жертва порочной системы, существующей в СМИ, когда нечистоплотные люди пытаются оскорбить заслуженных людей". Обращаясь к судье, Пугачева заявила: "Я готова снять претензии к обвиняемому и прекратить это дело, если он еще раз извинится и поцелует мне руку".
– Отар, вы хотите примириться?
– спросила певица.
– Горю желанием!
– откликнулся обвиняемый. Встав со своего места, он осторожно приблизился к Пугачевой и с радостью прильнул к ее руке. В зале раздались аплодисменты..."
Осенью того же года начался беспримерный гастрольный тур Филиппа Киркорова, во время которого он выступил с концертами в шестидесяти городах России. В большинстве городов концерты певца прошли с огромным успехом. Однако была там и своя ложка дегтя. И вновь, как несколько лет назад, неприятности произошли на Украине. Вот как описывает эти события сам Ф. Киркоров:
"В Днепропетровске звонок "доброжелателя" предупредил, что в "час икс", в 19.30, во Дворце спорта взорвется бомба. Тысячи людей не пустили в зал, прочесав с собаками все закоулки огромного помещения. Я со своей командой в 80 человек наотрез отказался покинуть дворец, понимая, что концерт нужно спасать любыми путями... Бомбу, как водится, не обнаружили, но нервов попортили немало, задержав спектакль на два часа.
В Киеве в аэропорту Борисполь мой фирменный самолет "ТУ-134" поставили на дальнюю стоянку, к трапу пропустили лишь нескольких репортеров, а вместо оговоренного в контракте лимузина предложили мне с моим двухметровым ростом втиснуться в "уазик". Для традиционной пресс-конференции выделили предбанник привокзального ресторана, куда набилось столько репортеров в верхней одежде, словно в троллейбус в час пик. Я отказался и от этого, после чего пресс-конференцию спешно перенесли в более просторное, но тоже ресторанное помещение, что, конечно же, было преподано местными масс-медиа как мой очередной каприз.
"Капризы" продолжились и за кулисами концертного зала "Украина". Только в роли своенравных персонажей выступали теперь местные технические службы. Чтобы забить гвоздь, тут надо было получить три подписи разных начальников! Даже поднять занавес - святое для артиста!
– в "Украине" оказалось жуткой проблемой (ну а в конце шоу занавес просто не опустился!). Опять нервы, опять задержка концерта, и опять - триумф...
Наутро мой "Линкольн" опять тормознули в Борисполе. Против "не пущать!" к самолету не помогали никакие аргументы. Эта ситуация переполнила чашу терпения, и после получасовых поисков руководителей аэропорта я повернул свою машину назад в киевский отель "Национальный".