Философия истории

Семенов Юрий Иванович

Но кроме зависимой некапиталистической периферии существовала и независимая. Капитализм в таких странах возникал в результате не внедрения его ортокапиталистическими странами-гегемонами, а лишь влияния ортокапиталистического мира. Если страна, бывшая к началу капиталистического развития вполне экономически и политически самостоятельной, в процессе самого этого развития становилась зависимой от ортокапиталистических стран, то в ней тоже с неизбежностью возникал паракапитализм. Такова, в частности, была участь царской России.

Во многих социоисторических организмах паракапиталистическая общественно-экономическая формация пришла на смену давно уже превратившейся из магистральной в экстрамагистральную древнеполитарной общественно-экономической

формации. Как мы уже знаем, кроме древнеполитарных к моменту возникновения капитализма существовали социоисторические организмы, относившиеся к нескольким латеральным докапиталистическим классовым параформациям, который были объединены под названием парафеодальных. И в большинстве этих стран, включая Россию, произошла смена одной из латеральных докапиталистических классовых параформаций другой латеральной параформацией, но уже паракапиталистической. Таким образом, все данные страны с переходом к классовому обществу всегда развивались только по боковому пути, без выхода на магистральную дорогу истории. Там происходили смена только общественно-экономических параформаций, но не формаций.

Но процесс всемирно-исторического развития, каким он стал после появления мировой капиталистической системы, не сводился лишь к превращению докапиталистической периферии в паракапиталистическую. Происходило и определенное расширение центра. Шло оно в основном за счет пересаживания, или отпочкование капитализма. Этот способ увеличения состава мировой капиталистической системы состоял, как мы уже видели, в том, что более или менее значительное число людей из западноевропейских стран переселялись на вновь открытые территории и создавали там новые социоисторические организмы (США, Канада, Австралия, Новая Зеландия). Возникнув как ортокапиталистические, эти социоры входили в состав той мировой системы, которая первоначально охватывала лишь Западную Европу и которая после такого расширения переставала быть только западноевропейской. Как уже указывалось, ее принято теперь именовать просто западной.

Наряду с почкованием центр мог расширяться и путем супериоризации, т.е. трансформации в результате влияния мировой капиталистической системы, некапиталистических социоисторических организмов в ортокапиталистические. Так произошло со странами Северной Европы, относившимися к латеральной медиополитомагнарной параформации. Там на смену этой параформации пришла ортокапиталистическая формация и они тем самым вышли на магистраль исторического развития.

За пределами Европы супериоризация имела места только в Японии, которая до этого относилась к древнеполитарной общественно-экономической формации. Эта страна в течение нескольких веков была во многом изолированна от прочего мира. До второй половины XIX в. она даже не входила в центральное историческое пространство, принадлежала к внешней периферии. Вплоть до зарождения в ней капиталистических отношений Япония была страной полностью самостоятельной и экономически и политически. И когда после «обновления Мэйдзи» (1867 —1868) началось быстрое развитие капитализма и интенсивное усвоения достижений Запада, она так и не стала зависимой от центра. В результате в ней утвердился не паракапитализм, а ортокапитализм, правда, обладавший рядом специфических особенностей.

Процесс развития капитализма вширь, начавшиеся еще в XVI в., к концу XIX в. привел к существенному изменению всего мира. К этому времени в основном сформировалась международная капиталистическая система. Практически она охватывала весь мир, т.е. была всемирной. Она совпадала с возникшим к тому временен всемирным историческим пространством. Эта система состояла из двух основных частей: центра и периферии. Центр — ортокапиталистические страны, образующие мировую систему и одновременно центральную зону всемирного исторического пространства, которая первоначально была западноевропейской, а затем — просто западной. Периферия —

все паракапиталистические страны вместе взятые. В отличие от ортокапиталистических стран они образовывали не одну, а несколько зон всемирного исторического пространства. И каждой из таких зон присущ свой особый вариант паракапитализма.

Как мы уже знаем, деление человеческого общества в целом на центр и периферию возникло еще в эпоху Древнего Восток и с тех пор не исчезало. Первоначально вся периферия была внешней. С возникновением центрального исторического пространства она распалась на внутреннюю, входившую вместе с центром в это пространство, и внешнюю, находившуюся за ее пределами. С превращением центрального исторического пространства в всемирное историческое пространство внешняя периферия исчезла, осталась только внутренняя.

Ни в одну из прошлых эпох ни вся внешняя, ни вся внутренняя периферия никогда не находились в зависимости от центра. Наряду с зависимой периферией всегда была и независимая. К началу XX в. периферия, которая вся стала к этому времени внутренней, оказалась в зависимости от центра. Понятие периферии стало совпадать с понятием зависимой периферии.

Если воспользоваться понятием исторического мира, то к началу XX в. человеческое общество в целом стало в основном состоять из двух таких миров: ортокапиталистического, супериорного и паракапиталистического, который был инфериорным, латеральный, паракапиталистический мир подразделялся на несколько субмиров, которые в основном совпадали с соответствующими зонами всемирного исторического пространства. Все прочие деления потеряли свое значение.

Хотя первобытные, включая варварские, общества все еще продолжали кое-где существовать, они повсюду потеряли свою самостоятельность. Все территории, на которых они еще сохранялись, вошли в состав тех или иных геосоциальных организмов. Вся населенная людьми территория земли оказалась разделенной на геосоциальные организмы. Варвары, оказавшись в подчинении у классовых обществ, перестали играть какую-либо роль в истории. А древнеполитарные и парафеодальные общества либо превращались, либо во многом уже превратились в паракапиталистические.

4.3.9. Конец нового времени. Первая волна социорно-освободительных революций (1895—1917)

Так как к началу XX в. капитализм в Западной Европе окончательно утвердился, то эра буржуазных революций для большинства ее стран ушла в прошлое. Зато для остального мира и, в частности, для России, наступила эпоха революций, но иных, чем на Западе.

Когда историки пытаются воссоздать процессы, происходившие в странах периферии, они исходят из тех представлений, которые сложились в результате знакомства с историей Западной Европы. Рисуется примерно такая картина. Когда в этих странах начинает развиваться капитализм, то он неизбежно сталкивается с препятствием в виде докапиталистических отношений. Неизбежным становится конфликт, которые разрешается либо путем реформ, либо революции. Если при этом учесть, что многие историки считали докапиталистические классовые отношения, существовавшие в периферийных странах, феодальными, то совершенно естественным был взгляд на эти реформы и эти революции как на обычные буржуазные.

В действительности все обстояло значительно сложнее. Прежде всего, докапиталистические классовые отношения в периферийных странах не были феодальными. Они были либо древнеполитарными (Азия, Северная Африка), либо парафеодальными (Центральная Европа, Россия, Латинская Америка). Но главное, все эти докапиталистические классовые связи оказались теснейшим образом связанными с проникавшие извне капиталистическими отношениями. Возник особый единый общественно-экономический уклад, включавший в себя в качестве моментов капиталистические и докапиталистические классовые отношения, — и тем самым особый способ производства, который уже был выше назван паракапиталистическим.