Философия (Учебное пособие)

Кохановский Валерий Павлович

Все большее число современных философов, методологов и представителей частных наук приходят к следующему выводу: "Признание фундаментальной роли интуитивного суждения наравне с логикой представляет собой коренное изменение методологии математики и физики (а значит и вообще естественных наук). Этому способствовало еще одно достижение науки - компьютерная революция XX в. Она позволила во все более возрастающей степени передавать машине все более усложняющиеся логические операции. Человеческий мозг все более освобождается от формализуемой, стандартизованной, рутинной логической деятельности" [1].

1

Фейнберг Е. Л. Эволюция методологии в XX веке // Вопросы философии. 1995. № 7. С. 43.

Развитие европейской философии, мировой науки и общественной практики второй половины XX в. потребовали преодоления понимания теории познания в ее усеченном стандартами классического рационализма варианте. В результате возникла задача - дополнить анализ сциентистских аспектов познания анализом его экзистенциальных составляющих. В таком ракурсе оказалось необходимым рассмотрение познания не только как открытия объективной истины, независимой ни от человека, ни от человечества, но и как человекоразмерного события, ценностного акта утверждения человеческой подлинности.

Учет возможных модельных образов, возникающих в компьютерном пространстве научного познания, является важной и новой задачей гносеологических исследований. Ведь в современной науке все большее распространение получает так называемое "кооперативное мышление", осуществляемое машинно-человеческими системами. А в этих системах, распределяющих функции сознания между формально-логическим аппаратом компьютеров и человеческой эвристикой, иначе, чем в классических моделях познания, конституируется проблема объективного и субъективного. То, что всегда считалось

394

репрезентацией субъективного начала, становится объективным не только в силу языковой реализации, но и через предметность информационно-электронных процессов интеллектуализации современной цивилизации.

В последние годы стало очевидным, что познание нельзя свести ни к "холодному царству" истин, безразличных к человеческим ценностям, ни к экзистенциальным идеологемам, ориентированным на внутренний мир человека; оно само определяет меру вписанности познавательных результатов в объективный и субъективный мир, меру адекватности знания действительности и гуманистическим императивам.

Все шире распространяется убеждение в том, что познание не запрограммировано автоматически на успех, на истину. Оно неоднозначно и не располагает одной, "царской дорогой" к абсолюту. Познание сегодня не может быть представлено как однозначный, линейный путь к абсолюту, путь неизбежного восхождения к успеху, верховной правде, идеалу, абсолютной истине, т.е. как некий "безвариантный вариант" совпадения мышления и бытия [1].

1 См.: Крымский С. Б. Культурно-экзистенциальные измерения познавательного процесса // Вопросы философии. 1998. № 4.

Таким образом, творческое познание - это всегда непрерывный, активный, целенаправленный поиск новых подходов, выводов и результатов, а его фундаментальная характеристика - мысленное прогнозирование будущего. Тем самым творчество (в том числе в познавательной своей форме) - это деятельность, порождающая нечто качественно новое и отличающаяся неповторимостью, оригинальностью

и общественно-исторической уникальностью. Оно специфично для человека, так как всегда предполагает творца - субъекта творческой деятельности - создающего новые по замыслу материальные, культурные, духовные ценности. Познание и творчество неразрывно связаны как между собой, так и с практикой (практической деятельностью) как с их основой.

Практика - это целостная органическая система совокупной материальной деятельности человечества во всем его историческом развитии, всегда осуществляющаяся в определенном социокультурном контексте. Ее законами явля

395

ются законы самого реального мира, который преобразуется в этом процессе. Значение практики для познавательного процесса, для выработки и развития научного и других форм познания подчеркивали многие философы разных ориентаций.

Так, Гегель высказал глубокую идею о том, что если в своих целях человек подчинен внешней природе, то в своих орудиях он господствует над ней. А это есть не что иное как деятельность, труд (хотя и "абстрактно-духовный"), в процессе которого человек изменяет, познает окружающий его мир и изменяется сам.

Проблема взаимосвязи теории, знания (в том числе и философского) и практики - одна из важнейших в работах Чернышевского. Он считал недопустимым отождествлять такие феномены как "теоретическая сфера" ("мысленная сфера", "мысленная жизнь", "мысли") и "практическая сфера" ("реальная жизнь", "жизнь действия") - при всей их тесной связи между собой. Возникая на основе практики, теория, по мнению русского философа, имеет очень сильное влияние на нее. Причем каждая форма знания оказывает влияние на жизнь, но специфически. Служить практическим целям должны, в частности, и философские знания. Наука же без опоры на жизнь, практику либо сводится к "скудоумному эмпиризму", либо станет проповедовать "иллюзионизм".

Целый ряд интересных мыслей о взаимосвязи знания (мышления) и "практической жизни", о необходимости "практизации" философии и др. высказал Вл. Соловьев. Он считал, что человек прежде всего должен жить, а для этого необходим "материальный, экономический труд", обеспечивающий его существование и являющийся основой всех других форм деятельности - в т. ч. познавательной, теоретической и др. Содержание знания, по Соловьеву, не может оставаться только в теоретической сфере, оно должно практически осуществляться. И хотя жизнь и знание единосущны и нераздельны, но их нельзя отождествлять, ибо всегда сохраняются различия практического и теоретического отношения к предмету. Это два особых способа существования и деятельности, тесно связанных между собой.

396

Что касается философии, то ее субъект, согласно Соловьеву, должен быть не только познающим, но и "хотящим", "волящим", активно действующим. Более того, последняя ипостась субъекта необходимо является определяющей. Собственная же сущность субъекта, по мнению русского философа, есть его самоутверждение ("воля", "хотение"). Именно здесь корень всей субъективной жизни, не исключая и познания, так как разум есть только "орудие для хотения", т.е. для практической, общественной жизни.