Философия
Шрифт:
Выделив чистое содержание права, мы имеем теперь возможность выявить взаимодействие права со всеми остальными сторонами жизни народа. В отношении морали это выглядит следующим образом: "Суть моральности выражает принцип: рассматривай себя в своей практической деятельности как свободное существо; иными словами, моральность дополняет [практическую] деятельность моментом субъективности, а именно требованием, чтобы 1) субъективное как образ мыслей и как намерение соответствовало тому, что, собственно, является заповедью, и чтобы то, что является долгом, выполнялось не по склонности, не по какой-то неприятной обязанности и не ради щегольства тем, какой ты хороший, а по убеждению, потому что это долг; 2) моральность, таким образом, касается человека в силу его особенности и в отличие от права не является чисто негативной. Свободному существу ничего не предпишешь, отдельному человеку можно" [47].
Гегель считает, что действительные правовые отношения могут быть реализованы только государством и только в нем может быть выявлена связь со всеми остальными формами общественного сознания. Догосударственные формы регулирования общественной жизни (обычаи, нравы, традиции, религии и пр.) являются лишь предтечей действительного права. "Государство
Дозволенным (разрешенным) с точки зрения права оказывается все то, что не ограничивает свободы других. "Право содержит, собственно говоря, только запрещения, а не приказания, а что не запрещается, то позволено. Но правовые запрещения могут быть выражены позитивно как приказания, например: ты должен соблюдать договор! Всеобщий правовой принцип гласит: ты должен уважать собственность другого! Это не означает, что ты должен сделать для другого что-нибудь позитивное, произвести какое-нибудь изменение в
502
окружающих обстоятельствах, а требует только не совершать нарушения [права] собственности. Таким образом, если право и выражают как позитивное приказание, то это последнее лишь форма выражения, в основе которого по содержанию всегда лежит запрет" [49].
Важное в теории права Гегеля понятие собственности вводится при помощи категории "отчуждение". Собственность связана с признанием на основе договора факта владения вещью, когда другие признают ее моей, а я признаю владение другими их вещами. Свободная воля каждого человека признает право собственности всех, признавая тем самым свою собственность. Такого рода признание собственности является законным. Причем понятия собственности и владения не совпадают. Можно распоряжаться вещью как собственностью и одновременно владеть ею. Можно предоставлять право владения своей вещью другому. В этом случае другой может распоряжаться вещью, не имея на нее права собственности. "Собственность представляет правовую сторону этого господства, а владение - только ту внешнюю сторону, что нечто вообще находится в моей власти. Правовое есть сторона моей абсолютной свободной воли, объявившей нечто своим. Эту волю другие должны признать, поскольку она существует сама по себе и поскольку ранее указанные условия соблюдены. Собственность имеет, таким образом, внутреннюю и внешнюю стороны. Первая это акт моей воли, который должен быть признан, как таковой, вторая же, взятая сама по себе, представляет собой вступление во владение" [50]. Если нечто является моей собственностью, то я могу это нечто отчуждать от себя в пользу другого. Если данное отчуждение происходит по моей свободной воле, то оно является законным актом.
Не все человеческие блага являются отчуждаемыми. Последними могут быть только внешние блага, собственность в юридическом смысле слова. Внутренние блага - религиозные пристрастия, нравственность, честь, свобода воли неотчуждаемы.
На каких условиях может быть совершено отчуждение собственности? Гегель дает четкое определение данного деяния посредством введения важного юридического понятия "договор": "Для отчуждения в пользу другого требуется мое согласие передать ему вещь и его согласие принять ее: это обоюдное согласие, если оно взаимно высказано и объявлено действительным, называется договором (pactum)" [51]. Гегель рассматривает и раскрывает содержание основных видов договора: дарственный договор (передача (отчуждение) моей собственности другому без получения взамен ее стоимостного эквивалента), договор мены (обмен собственностью, в основе которого лежат эквивалентные стоимости), договор купли и продажи (обмен товаров на деньги как всеобщий эквивалент), договор найма (отчуждение владения моей вещью от меня с одновременным сохранением права собственности на нее). В основе выделения видов собственности лежат различные способы отчуждения, приобретения и владения собственностью.
503
Посягательство на собственность может происходить без нарушения всеобщего права, когда, например, человек, долго владея чужой вещью, требует на нее своих прав собственности и признает одновременно, что он может отказаться от этой вещи, если ему докажут права собственности на нее другого человека, т.е. в этом случае он уважает права другого человека как юридического лица. Областью таких споров занимается гражданское (цивильное) право. Когда же одновременно нарушается и всеобщее право, то такое посягательство на собственность рассматривается в разделе уголовного (криминального) права. Разрешение спора в ходе гражданского процесса (т.е. с участием третьей стороны, не заинтересованной лично в каком-либо конкретном результате) приводит к восстановлению прав собственности, ни одна из сторон при этом не наказывается, так как всеобщее право здесь соблюдено. Уголовный процесс "касается ущерба, наносимого моей личной внешней свободе, моему телу и жизни или же моей собственности вообще путем насильственных действий" [52]. Иными словами, в нем рассматривается ограничение моей свободы, зафиксированной во всеобщей правовой воле. Поэтому уголовный процесс призван не только устранить насилие, принуждение, но и осуществить возмездие, наказать человека преступившего закон. Несправедливый поступок карается с точки зрения общества справедливым возмездием. Восстанавливается формальное равенство. Наказание является разновидностью мести, но оно отличается от личной мести тем, что совершается всеобщей волей во имя восстановления всеобщей справедливости.
Итак, теория Гегеля внесла в развитие права принципиально новые моменты. Догегелевские концепции исходили из того, что существует право, принадлежащее людям от природы, которое было названо естественным, и существует также право в обществе, которое отличается от естественного,
Гражданское общество и государство возникают как в силу естественной необходимости, неуклонного действия законов природы, так и в то же время благодаря свободной воле. С этой точки зрения они представляют собой индивидуальный народный дух, который основывается как на праве, так и на морали, коллективное народное сознание, для всякого народа являющееся объективным фактором его жизни. Если мы будем предполагать, что государство является
504
справедливым, т.е. обеспечивает посредством права всеобщую волю народа, а значит, и свободу каждого человека, то вполне понятной, ясной и даже прогрессивной становится следующая мысль Гегеля: "Государство как нечто всеобщее представляет собой противоположность индивидам. Оно тем совершеннее, чем больше всеобщее соответствует разуму и чем больше индивиды согласны с духом целого. Необходимый образ мыслей и действий граждан по отношению к государству и правительству заключается не в слепом повиновении их приказам и не в требовании, чтобы каждый давал свое индивидуальное согласие на учреждения и мероприятия государства, а в доверии к нему и в благоразумном повиновении ему" [54].
Глубокий теоретический анализ права, его сущности, истоков, его связи с правосознанием и соотношения с понятием "сила" был дан русским философом и теоретиком права Иваном Александровичем Ильиным (1883-1954) [55]. Проблема природы права рассматривается им в контексте общей истории и культуры человечества. Общественная жизнь людей с необходимостью обнаруживает, что каждому конкретному человеку присуще особое мировоззрение, важной составной частью которого является правосознание, исходящее из осознания, что на свете существуют другие люди, что устройство личной жизни человека зависит от его отношения к другим людям независимо от того, знает он об этом или не знает. Субъективно-психологическим истоком права, закона, обычая является основанное на здравом смысле "убеждение в том, что не все внешние деяния людей одинаково допустимы и "верны", что есть совсем "невыносимые" поступки и есть "справедливые" исходы и решения, - это убеждение, еще не знающее о различии "права" и "морали", лежит в основе всякого "закона" и "обычая" и генетически предшествует всякому правотворчеству" [56]. Внутреннее убеждение людей в существовании "справедливого" и "несправедливого", "законного" и "незаконного" имеется объективно, независимо от внешней формы выражения и осуществления действительного права. Оно может быть представлено в виде "правового чувства", "инстинкта правоты" или "интуиции правоты" и направлено на внешние отношения людей друг к другу. Раскрыть и описать содержание этого "смутного" инстинктивного чувства, перевести его из бессознательного чувства в план знания - значит "положить начало зрелому естественному правосознанию" [57]. Сознательное развитие инстинктивного чувства права и есть естественное право, превращающееся в духовное основание жизни людей, в естественную правовую идею.
Таким образом, объективно существующее естественное правосознание является предметом естественного права, которое в свою очередь служит основанием для всякого правового закона, совокупность последних может быть названа положительным правом.
Соотношения естественного и положительного права определяет реальное содержание действительного правосознания. Естественное
505
право выступает в качестве особой формы общественного сознания, необходимой составляющей человеческого духа. Оно предполагает, что каждый человек обязан соблюдать права и свободы других людей, без чего он просто не может жить в человеческом сообществе. Существует нечто объективно присущее всему роду людей, что должно свято соблюдаться каждым. Положительное право есть осуществленное в данных обстоятельствах и зависящее от них право. Оно может способствовать обеспечению и сохранению естественного права или ограничивать и нарушать его. Соответствие с естественным правом является критерием прогрессивности или реакционности положительного права. "Положительное право создается в таких условиях, при которых содержание его подвержено влиянию корыстной воли, неосведомленности, ложной теории и неумения. И тем не менее, как бы ни были велики и даже чудовищны уклонения и извращения, вносимые в его содержание этими факторами, оно по самой природе своей сохраняет в себе основное ядро естественного права, для служения которому оно призвано в жизнь" [58]. Что же может быть отнесено к внешним факторам положительного права? И.А. Ильин считает, что это сила (и использующие ее властные структуры), авторитет законодательства, законотворческая деятельность органов государства, интересы определенных слоев общества, воля, способная или стремящаяся к закреплению в законе. Еще раз повторим, что реальное право всегда выступает как отношение между естественным правом как целью и положительным правом как средством достижения поставленной цели. Ни одно законодательство в принципе не может быть абсолютно совершенным. Отсюда следует, что работа по его улучшению должна вестись непрерывно. Юрист, стремясь максимально обеспечить законодательным путем естественное право, неизбежно является реформатором общественных отношений. Его усилия могут иметь негативные последствия, если государство и право будут использоваться в узких интересах определенных групп людей. Позитивное право, даже если оно не выполняет своего предназначения и лишь формально декларирует идею естественного права, тем не менее признается правом. "В этом обнаруживается своеобразная трагикомедия правовой жизни: уродливое, извращенное правосознание остается правосознанием, но извращает свое содержание; оно обращается к идее права, но берет от нее лишь схему, пользуется ею по-своему, злоупотребляет ею и наполняет ее недостойным, извращенным содержанием; возникает неправое право, которое, однако, именуется "правом" и выдается за право, компрометируя в сознании людей самую идею и подрывая веру в нее" [59].