Философия
Шрифт:
453
Введение понятия жизненного мира как исходной жизненной реальности в методологию изменяет представления о соотношении теоретического и эмпирического, корректирует представления о критериях научности теории, расширяет основу для исследования предпосылок научного творчества. Научная истина восходит к донаучным знаниям, научное открытие неотделимо от характера жизненных установок, скрытого голоса тела: наука "вписывается" в человеческую деятельность, рушатся все классические утопии чистого, беспредпосылочного, избавленного от предрассудков познания.
Анализ жизненного мира предполагает процедуру деконструкции. Деконструкция включает анализ "разложения" исходной жизненной реальности и возникающих на ее основе частичных жизненных миров; выявление горизонтов каждого из них: скрытых, подавленных в данный момент смыслов, возможностей связи между ними. В основе всех видов специализированной познавательной деятельности - науки - находится не прочный фундамент безусловного знания, но противоречивый "жизненный универсум". Философия выходит на первый план в деле выяснения связи истоков науки с научно-теоретическим
454
научного знания на широком фундаменте жизненного мира получают известные права в мире знания. Обыденное познание, традиционные образы мира, мифопознание, мистика, астрология уже не отделяются стеной фундаментализма и редукционизма от науки, они сосуществуют с ней, взаимодействуют, даже влияют на нее.
Антифундаментализм и плюрализация знания - существенные черты современного состояния познания. Понятия, которые составляли арсенал классически-фундаменталистского образа научности, претерпевают операцию "заключения в кавычки". Для современной науки существуют и реализм, и опыт, и научный прогресс, но лишь в условном, специальном смысле, эти понятия утратили свой безусловный характер, стали "техническими". Так, "реализм" для И.Лакатоса, одного из представителей постпозитивизма, означает не признание незыблемости данных опыта, но лишь "эмпирически прогрессивный сдвиг проблемы" - возможность предсказания новых фактов в рамках исследуемой теории. Но это не означает, что теория каким-то образом "соответствует" действительности, этот вопрос не обсуждается вообще. Научные факты в его концепции - лишь условно принятый в качестве "непроблематичного" фон познания, определяемый другими теориями, "прогрессивность" которых в данный момент не является предметом обсуждения.
Опыт - уже не подтверждающая, но критическая инстанция, с помощью опыта выявляются недостатки теории, опыт не обосновывает, но опровергает, являясь стимулом движения теории. Такое отношение к опыту получило название фаллибилизма (от англ. fallible - подверженный ошибкам, ненадежный). Теория пытается сохранить себя, следуя внутринаучным критериям - стройности, строгости вывода частных предположений из общих, составляющих "жесткое ядро", согласованности своих положений. Однако и эти формы обоснованности знания отступают под напором жизни: появление множества фактов, которые трудно объяснить в рамках данной теории, соблюдая внутринаучные критерии обоснованности, ведет к созданию "предохранительного пояса" рабочих гипотез, гипотез ad hoc ("по случаю") вокруг "жесткого ядра" исследовательской программы. Увеличение числа рабочих гипотез, создание таких гипотез по каждому отдельному новому факту служит косвенным доказательством того, считает И. Ла
455
катос, что теория утратила свою научную эффективность, ее объяснительная и предсказательная сила убывает, теория должна сойти с научной арены.
Ни один из элементов, составлявших ранее фундамент хорошо обоснованного научного знания, уже не может выступать в качестве достаточного основания для оценки теории в качестве истинной или ложной; понятие истинного знания уходит из науки, оставляя вместо себя понятие научности.
Утрата наукой безусловного фундамента, расширение критериев приемлемости научной теории является необходимым условием плюрализации научного знания. Другой предпосылкой плюрализации является признание связи науки с очевидностями жизненного мира. На этой базе вырастает так называемый "эпистемологический анархизм" П.Фейерабенда. Фейерабенд сознательно выступает против классического образа познания. Классическая установка, по его мнению, заключается в следующем: "рационалистически упростить процесс познания, упрощая самих участников этого процесса, строго определить область исследования и отделить ее от остальной истории". Вместе с тем, полагает Фейерабенд, человеческие склонности, интересы, идеологические влияния играют более значительную роль в росте нашего познания и науки, чем обычно считают [1]. Поскольку критерии научности позволяют сосуществовать в одно время различным конкурирующим теориям, то, считает Фейерабенд, следует отказаться от предрассудков классической познавательной доктрины, надо решиться сказать: " все дозволено", сделать науку открытым выражением человеческих склонностей, желаний, слабостей, открыто связать ее с жизненным миром.
1 Feyerabend P. Against Method: Outline of the anarchistic Theory of knowledge. // Minnesota studies. 1970. Vol.4. P. 20, 24.
Эту функцию должна взять на себя философия. Философия, по мнению Фейерабенда, должна нейтрализовать пагубные тенденции к косности, абсолютной устойчивости, нормативности науки. Философия должна связать науку со всей человеческой деятельностью, проблема
456
Подлинная "метафизика" - это осознание открытости любой теории, а не увековечивание ее. Изменение философских норм - не иррациональный процесс. Это изменение жизненных установок, форм человеческой деятельности, выражением которых является философия. Программы реабилитации метафизики как важного фактора эволюции научного знания - еще одна черта неклассического образа науки. Социальные факторы входят в науку не непосредственным путем, через философские образы жизненного мира. Реабилитация метафизики и признание социально-культурной обусловленности научного знания взаимосвязанные особенности неклассического образа познания. Эпистемологический анархизм - не прямой призыв к вседозволенности в познании, это своего рода метафора, за которой скрывается критицизм как ведущая характеристика нового типа рациональности: "Зрелая наука объединяет две очень различные тенденции, которые часто бывают разделены, традицию плюралистического философского критицизма и более практическую, которая развивает лишь потенции данного материала, не останавливаясь на проблемных ситуациях" [1]. Хотя Фейерабенд и утверждает в духе критики репрессивности современной культуры, характерной для Франкфуртской школы, что наука из отражения реальности должна превратиться в самовыражение человека как социального существа, что ее осмысление должно содержать "приблизительные намеки, полезные правила, эвристические предположения, а не общие предписания", но его "иррационализм" не исключает методологической строгости. Даже самые неуловимые настроения можно и должно анализировать, ведь любой поэт, который не погружен полностью в иррациональную стихию, сравнивает, опровергает, аргументирует.... Не удивительно, что и в науке протекают те же процессы" [2].
1 Criticism and the Qrowth of knowledge. Cambridge, 1970. P. 212.
2 Criticism and the Qrowth of knowledge. Cambridge, 1970. P. 218.
Признание социокультурной обусловленности привлекает внимание к познавательным процедурам, отличным от объяснения - основного познавательного механизма классической рациональности. В отличие от объяснения, понимание не есть попытка проникнуть в сущность предмета, заданную его функциями, структурой, причиной возникновения.
457
Объяснение хочет свести обусловленное к необусловленному, подвести индивидуальное под общее. Понимание связано с раскрытием смысла как самоценности, самобытности данного явления. Попытка понять нечто означает установление дистанции между собой и понимаемым - следовательно, предполагает определенную степень самопонимания. Самопонимание - это уже изменение своего статуса как субъекта понимания: установка на самоценность, полную осмысленность понимаемого ведет к формированию ясной установки на собственную самоценность. "Я" как носитель понимания и понимаемое мною оказываются соотносительными. Например, понять духовный мир античности можно, только осознав его отличие от современной духовной атмосферы. Но что такое современность?
– Вот логика понимания. Понимание, осуществляемое в историческом, литературоведческом, философском исследовании, предполагает постоянное корректирование смысловых границ участников процесса понимания. Неизвестно, кто кого познает: мы - мир Древней Греции, или же древний грек познает нас. Последнее не следует понимать буквально: конечно, мы сами познаем себя, свою современность, но под углом своего отличия от античности, античность структурирует наши вопросы о самих себе. В связи со сказанным возникает мысль о замене традиционной субъект-объектной структуры познания, складывающейся в процессе объяснения объекта. Понимание имеет структуру субъект-субъектного взаимодействия.
Мысль о мысли (Познание и самосознание)
Понимание оказывается одной из ведущих процедур в познании человеком самого себя - "вечного" и в то же время нового для теории познания объекта. Все особенности неклассической рациональности, попытки преодолеть стереотипы традиционного способа познания сконцентрировались на этом объекте.
Под самосознанием обычно понимается познание и оценка человеком самого себя как мыслящего, действующего и чувствующего субъекта. Понятие самосознания шире самопознания. Помимо познавательного отношения в узком смысле самосознание предполагает также эмоционально-ценностное и
458
деятельностно-регулятивное отношение к себе. Ведущим познавательным механизмом в самопознании является рефлексия - осмысление и обоснование собственных предпосылок.
Выше речь шла о самосознании в широком смысле, включающем все виды познавательно-оценочных процедур. Самосознание в узком смысле - знание особое, оно не имеет перед собой объект - "я". Когда моя мысль направлена на что-то вне меня, я осознаю свое отличие от этого внешнего объекта, но не могу сосредоточиться на этом "мысленном ощущении" себя: самосознание - это неявное знание. Когда оно становится предметом рефлексии, мы задумываемся об основаниях нашего бытия в процессе рефлексии. Рефлексия - это цепочка актов понимания. В результате я не просто получаю знание о себе; исследование себя оказывается изменением, "переделкой" себя. Предмет рефлексии - "я" - не может вести существование, независимое от исследования. Когда я думаю о себе, пытаюсь найти основание всем моим поступкам, я многое в себе не понимаю, или отвергаю, или, наоборот, неожиданно обнаруживаю высоко оцениваемые мною качества - но тем самым я уже меняю собственную духовную структуру, перестраиваю ее. Какими же способами осуществляется процесс самопознания, каковы те "понимательные вещи" - посредники, с помощью которых мы прокладываем путь к себе?