Философия
Шрифт:
В заключение данного параграфа обратимся к практической функции философии. Существует старое-престарое заблуждение, что нет ничего более непрактичного, чем философия. Между тем исключение философии из сферы практики, конечно же, несостоятельно. Это особенно очевидно перед лицом этики. Этику часто называют практической философией или этикой поступка. Без этики не может обойтись ни отдельная личность, ни человечество в целом. Кстати, как для женщины, так и для мужчины нет ничего более благородного, чем быть нравственно чистым. Этика — мужское дело в не меньшей степени, чем, например, техника. К этике обращается тот, кто действует. Каждый человек является ее носителем, плохим или хорошим, независимо от своих желаний. К сожалению, многие в своей практической деятельности используют суррогаты
Логика предыдущего изложения привела нас к главным ценностям познания (истина), чувственно-эмоционального (красота) и деятельности (добро). Подобно тому как в человеке ум, сердце и воля образуют единство, так едины истина, красота и добро. Но каковы характерные черты единства истины, красоты и добра? Над этим вопросом задумывались великие философы, ученые, писатели. Причем их мнения далеко не всегда совпадали. Отметим в этой связи характерные тенденции понимания единства истины, красоты и добра.
Все согласны друг с другом в том, что истина, красота и добро (и каждая ценность по отдельности) выражают отличительные признаки истинно человеческого в человеке. Известные разногласия дают себя знать, когда рассматривается связь ценностей друг с другом. Часть мыслителей опасно сближает ценности. "Прекрасное — это законченное выражение Добра. Добро же — законченное выражение Прекрасного", — считал Р.Тагор. По Сократу, знание, истина есть добро. Категоричен и Г.Флобер: "Все, что прекрасно, — нравственно". Другие авторы настроены менее оптимистично: "Что уму представляется позором, то сердцу сплошь красотой" (Ф.М. Достоевский); "Понятие красоты не только не совпадает с добром, но, скорее, противоположно ему, так как добро большей частью совпадает с победой над пристрастиями, красота же есть основание всех наших пристрастий" (Л.Н.Толстой). Выясняется, что полное сведение одной ценности к другой несостоятельно. Паскаль замечает, что "у сердца есть свой разум, который нашему разуму неизвестен". Ему вторит Ф.Ларошфуко: "Уму не под силу долго разыгрывать роль сердца". Все это, конечно, не означает, что нет связи между ценностями. Обращают на себя внимание рассуждения М.М.Пришвина: "Может ли быть красота в правде? Едва ли, но если правда найдет свою жизнь в красоте, то от этого является в мир великое искусство". И он же: "Бойся думать без участия сердца". "Нравственность должна быть, — считал С.Буффле, равно как и многие другие мыслители, — путеводной звездой науки". Если сведение одной ценности к другой несостоятельно, то это отнюдь не исключает возможность их взаимоусиления друг другом.
Не счесть утверждений, в которых в той или иной форме подчеркивается взаимодополнительность истины, красоты и добра или, что то же самое, ума, сердца и воли. В.Гюго писал: "Великая любовь неразлучна с глубоким умом, широта ума равняется глубине сердца; оттого крайних вершин гуманности достигают великие сердца, они же умы.
Высота чувств — в прямом соотношении с глубиной мысли. Сердце и ум — две конечности баланса. Опустите ум в глубину познания — вы поднимете сердце до небес". Так рассуждает писатель. Философ видит в этом рассуждении концепцию прямой пропорциональности (Гюго говорит о "прямом соотношении") истины и красоты.
Сохраняя пафос Гюго, хотелось бы уточнить характер связи истины, красоты и добра. Ясно, что они, дополняя друг друга, образуют нечто вроде положительного единства В.С.Соловьева. Встаньте на почву истины, и путеводными звездами засияют красота и добро. Перемещаясь в сторону красоты, вы обнаружите, что она нацеливает на глубокую мысль и нравственную чистоту. Наконец, в стремлении к добру вам весьма кстати окажутся истина и красота. Истина не есть красота, а красота не сводится к добру, но тем не менее каждая из трех ценностей в определенном смысле указывает на другую. Кант однажды определил
Суть проблемы видится нам в своеобразном феномене полноты жизни человека. При всем желании человек никак не может ограничить свое бытие одной из трех сфер: познания, чувства, поступка. В силу этого человек объединяет истину, красоту и добро. Тому (ученый?), кто утверждает, что истина-превыше всего, тут же укажут на достоинства красоты и добра. Кто (деятель искусства?) считает красоту вершиной человека, упускает из виду истину и добро. А настаивающий (человек дела, практики?) на приоритете добра не до конца оценил достоинства истины и красоты. Человек достигает полноты жизни в единстве всех ценностей, добиваясь их гармонии, взаимоусиления, резонанса.
Разумеется, истина (правда), красота (прекрасное) и добро — это идеалы, рядом с которыми постоянно их антиподы: заблуждение (и ложь), безобразное и зло. К какому полюсу будет стремиться человек — это, естественно, дело его философского выбора, его свободы, его ответственности перед собой лично и перед другими. Беспристрастная философия, реализуя идеал индифферентности, фиксирует рассматриваемые полюса и этим ограничивает свою компетенцию. Скромность — не порок, пороком является отказ от ответственности перед будущим. Подлинная философия не станет прятаться от будущего, она стремится его обеспечить. И именно поэтому философия определяет человека идеально, в контексте идеалов, высших ценностей. Человек — существо вертикальное. Его влекут к себе звезды. В стремлении человека к совершенству надежной ему опорой является образование.
Часто XX в. называют веком образования. Ныне образование рассматривается как реализация неотъемлемого права человека. Человек не бывает от природы тем, чем он должен быть, поэтому он нуждается в образовании. Буквально слово образование означает формирование. Но формирование не любое, а связанное с усвоением ценностей науки, культуры и практики. Часто образование понимают узко, вне культуры и нравственности, как всего лишь овладение систематизированными знаниями, навыками и умениями (при этом овладение навыками и умениями называют профессиональной подготовкой или просто подготовкой). В этом случае с культурой и практикой связывают воспитание. Воспитание есть культурное и нравственное образование. Философия всегда влияла на развитие систем образования и воспитания.
Поскольку данный учебник предназначен для студентов высших учебных заведений, далее рассматриваются некоторые проблемы очень молодой науки (ее возраст не более 20–30 лет) — философии образования.
Первые университеты появились в Италии, Испании, Франции, Англии в ХП-ХШ вв. Латинское слово университас означает совокупность. В университетах велась подготовка по различным отраслям знания. Мы использовали для характеристики средневековых университетов слово "подготовка" не случайно. В условиях, когда еще не был выработан унифицированный образ науки, университеты вели именно подготовку своих слушателей.
Новое время выработало унифицированный образ науки. Образование стало пониматься как наукоучение. Оно состоит из отдельных дисциплин, по каждой из которых желательно иметь хороший учебник. В основе дисциплинарной организации образования находится представление классической философии о науке как универсальном, едином знании. Университет стали связывать с усвоением универсального знания, очищенного от эстетического и нравственного. Такая программа вскоре встретилась с двумя трудностями принципиального характера. С одной стороны, в немецкой классической философии (Гербарт, Гумбольдт, Гегель) была показана необходимость культурологического образования, личность должна формироваться не как субъект исключительно науки, а как субъект культуры. С другой стороны, выявилась социальная потребность в специальном образовании, в том числе техническом. Соответствующие реформы были проведены в XIX в., в результате возникли противостояния двоякого характера.