Философия
Шрифт:
Если в античной философии были заложены, а в средневековой философии подтверждены основы дифференциации рационального и природного, маскулинного и феминного как культурных символов, то новое время является периодом утверждения полярной оппозиции, резкой противоположности духовного и телесного, рационального и природного, познающего и познаваемого. Именно тогда, считают многие исследователи, подавление природного, телесного и — по ассоциации — феминного становится системообразующим принципом западноевропейской мысли.
Так, в XVII в. начинает формироваться иная, отличная от античной и средневековой, концепция познания.
В самом общем виде это различие сводится к следующему: если в античной традиции задача Разума определялась как размышление о мире, то для английского философа XVII в. Ф. Бэкона Разум — это инструмент измерения, изучения и, в конечном счете, контроля над природой. При этом сам материальный мир Бэкон представляет как набор моделей и образцов, в которых природа организована
260
Цит. по: Merchant С. The Death of Nature: Women, Ecology and the Scientific Revolution. San Francisco, 1980. P. 87.
Такой подход философ Каролин Мерчант назвала "смерть природы". Ведь если у античных и даже средневековых религиозных философов природа представлялась хотя и как низшая сфера по отношению к Разуму и Духу, но тем не менее была чем-то вполне живым, полным иррациональных сил, то у Бэкона природа — это что-то механистическое, бездушное, мертвое. Именно с таким умерщвленным объектом познающий субъект и может творить все, что ему заблагорассудится — измерять, переделывать, контролировать, покорять, утверждая свою силу. Жесткое доминирование над природой ведет ко многим экологическим проблемам, считает Мерчант, и оборачивается гибелью самого человечества, а знание и институт науки — дегуманизируются.
Декарт продолжил развивать идею о необходимости "очищения" Знания и Рассудка от любых ассоциаций с понятиями Матери-Земли, отделения Логоса от Софии, Мужчины и его разума от Природы. В картезианстве утверждалась новая маскулинная теория познания, в которой отчуждение от природы становилось позитивной эпистемологической ценностью. Конструировался новый мир, в котором все генеративное и креативное относилось к Богу, маскулинному рациональному Духу, к не женственной плоти мира.
Эта тенденция к подавлению природного, материального и телесного сопровождалась и подавлением всего феминного в культуре. Становление и утверждение научного взгляда на мир в XVI–XVII вв. сопровождалось невиданным ранее реальным массовым уничтожением женщин: речь идет прежде всего о так называемой охоте на ведьм. Как показали новейшие исследования архивных материалов и исторических свидетельств, под видом охоты на ведьм в основном шла охота на знахарок и повивальных бабок [261] . Используя травы и другие народные методы, они помогали женщинам регулировать рождаемость, а также облегчали процесс родов. Искоренение народных методов контроля над рождаемостью и сексуальностью, которыми до этого владели женщины, и замена их "научными методами", носителями которых стали дипломированные мужчины-специалисты, привела к тому, что женская сексуальность была поставлена под жесткий мужской контроль. Так рационально-маскулинистские принципы новой науки вели к подавлению женского/феминного.
261
Лоренцер А. Археология психоанализа: Пер. с нем. А. Руткевича. М., 1996. С. 45–46.
История западной философии различается по содержанию основных идей той или иной персоны, того или иного периода. Но каждая страница этой истории имеет нечто общее с любой другой. Это, во-первых, постоянное отождествление земного, природного, телесного, чувственного с женским началом. И, во-вторых, эксплицитное [262] обесценение этих понятий и ассоциирующихся с ними аспектов бытия и способов познания.
Так, даже для французского просветителя и демократа Ж.-Ж. Руссо, для которого Природа представляет собой настоящую ценность, женщина, ей тождественная, все же является низшим моральным существом по сравнению с мужчиной. Ибо только мужчина, не имеющий столь тесной связи с природой, посредством своего Разума совершает некий интеллектуальный путь усиления в себе истинной человеческой природы, что только и делает его по-настоящему моральным существом. При этом Руссо считал, что страсти, ассоциирующиеся с женщинами, — это безусловная угроза гражданскому
262
Экспликация (от лат. explicatio истолкование, развертывание) замещение неточного понятия более точным. Экспликацией также называют объяснение символов и условных обозначений.
И. Кант также поддерживал идею о более низких ментальных способностях женщин. Он считал такое положение дел необходимым условием существования общества. Недостаток абстрактного мышления, утверждал Кант в своей работе "Эссе о возвышенном и прекрасном", развивает в женщинах вкус, чувство прекрасного, чувствительность, практичность. В семейной жизни, которая играет значительную роль в функционировании общества, мужчина уравновешивает женские недостатки и таким образом создается гармоничная пара, в которой мужское и женское начала играют взаимодополняющую роль. Здесь, как и всегда в западной интеллектуальной традиции, женское/феминное конституируется через статус низшего, неполноценного, вторичного по отношению к маскулинному.
Гегель также выводил женщин и связанные с ними формы бытия и сознания за сферы гражданского общества и морали. Рассматривая в "Феноменологии духа" семью, он определил ее как низшую стадию гражданского общества, поскольку отношения в ней разворачиваются между кровными родственниками, а не между гражданами. Это, по Гегелю, "низший мир", и так как женщины — не граждане, это — мир женщин. Для них не существует участия в формах духа, которые лежали бы за пределами семьи.
Согласно Гегелю, поскольку отношения в семье носят частный характер фокусируются на определенном муже и определенном ребенке, постольку эти отношения и не находятся в сфере этического. Мужчины, в отличие от женщин, имеют дополнительную сферу активности, где они работают для "универсального" и "этического". Для мужчин семейные отношения остаются на уровне частного, им не приходится жертвовать своей этической жизнью. Женщина может приобщиться к этической жизни, только трансформируя частности семейных отношений в этические, универсальные принципы, трансформируя свои отношения с конкретным мужем и детьми в служение принципу Семьи, Мужьям и Детям как таковым. Но это порождает конфликт между мужским/универсальным и женским/семейным сознанием. Феминное, таким образом, становится угрозой гражданскому обществу, и поэтому должно быть подавлено и оттеснено в частную сферу.
Гегелевский подход к феминности, как и у Руссо, двойственен. С одной стороны, это — рационализация исключения женщин и женского из социокультурной сферы. Женщины отличаются от мужчин как растения от животных, писал Гегель в "Философии права". Принцип, который руководит их развитием, это чувство, а не понимание универсальности, поэтому феминное, по Гегелю, является угрозой гражданскому обществу. С другой стороны, существование низшего женского мира — необходимая составная часть гражданского общества, поскольку этот мир позволяет мужчинам процветать как самосознающим этическим существам. Результатом этой двойственности является идея о подавлении феминного и оттеснении его в частную (низшую) сферу.
Начиная с XVIII в. в западной философии формируются новые подходы к оценке принципа гендерной дифференциации. Возникают идеи о том, что культурным идеалом является воссоединение обоих онтологических принципов маскулинного и феминного, а социальной нормой — равноправие женщин и мужчин в обществе. Возникновение такого подхода во многом связано с распространением просветительских и социалистических идей, развитием либеральной философии и концепции гражданских прав, а также с прокатившейся в Европе волной буржуазно-демократических революций. В философии представления о равноправии женщин и мужчин прежде всего развивали представители французского утопического социализма Сен-Симона и Фурье.
Философское наследие марксизма в интересующем нас вопросе довольно противоречиво. С одной стороны, К. Маркс фактически отверг западную философскую традицию рассматривать материю как пассивную субстанцию: у него материя активна, именно "бытие определяет сознание". Этот принцип первичности материального, практического развивается в онтологии и гносеологии марксизма, в его экономическом учении. И поскольку, как мы выяснили, материальное в западной интеллектуальной традиции всегда ассоциируется с феминным, можно было бы сказать, что Маркс утверждает приоритетность феминного в культуре. Однако это утверждение было бы несколько натянутым, ибо самого Маркса-революционера интересовал не культурно-символический, а социальный аспект гендерной дифференциации общества. А впрочем, и сама гендерная дифференциация была для него лишь частным случаем классовой дифференциации и стратификации.