Философский камень гомеопатии
Шрифт:
Говоря о любой из наших функций — движении, дыхании, пищеварении, — неужели Декарт не задумывался о высшем человеческом предназначении? Новая научная математическая модель человека привела как к позитивным, так и к далеко идущим негативным последствиям.
Спасение от математических взглядов на человека
Господь предусмотрел это спасение. Лекарство называлось «музыкальная классика». А для успеха такого лечения Господь создал себе союзников в лице просвещенных монархов, которые гордились своей дружбой с философами, и особенно музыкантами, Покровительствовали им (хотя это не спасло их от революции). Они, видимо, разделяли мнение Платона и Аристотеля о том, что музыкальное
Таким просвещенным монархом был австрийский император Иосиф II, государь-реформатор, отменивший крепостное право и классовые привилегии, установивший свободу печати и равенства всех перед законом, строивший больницы и школы. В период просвещенного абсолютизма, связываемого с его именем, идеи европейского Просвещения получили в Австрии дополнительный толчок. Вспомним еще известных венгерских меценатов. Ими были магнаты Эстергази, чья фамилия встречается в биографиях нескольких выдающихся музыкантов: тридцать лет при их дворе в качестве капельмейстера и композитора служил Йозеф Гайдн, Франц Шуберт учил их дочерей игре на фортепиано, в их поместье родился Ференц Лист.
С идеями просветительства связан расцвет венской музыки, получившей название классической. Ее гуманизм, оптимизм и демократичность составили основу светлого и здорового искусства. Венские классики создали тот высокий тип инструментальной музыки, в котором все богатство образного содержания воплощено в совершенную художественную форму. Лучшими представителями классицизма считаются Бах, Гайдн и Моцарт.
Все, что можно желать от музыки, — совершенство мелодии, ритма, полифонии и гармонии — заключает в себе творчество Баха. Его музыкальная логика имела сильное влияние на развитие интеллектуального мышления немецкой нации, а также на усиление заложенной в немцах склонности к философии. Магическая сила баховских «Страстей» способна погрузить слушателя в мистическое состояние сознания. Встречающиеся диссонансы делают менталитет более гибким и возвышенным.
Гайдн стоял у истоков новых принципов инструментально-симфонического мышления, подготовки классического стиля. Его квартеты и симфонии — высшее достижение мировой классики. Оратория Гайдна «Сотворение мира», написанная на ветхозаветный сюжет поэмы Мильтона «Потерянный рай», представляет собой идиллическое изображение счастья и довольства Адама в раю на фоне ярких картин природы. Это картины человеческого счастья, радостного воприятия окружающего мира. Это тот рай, воспоминания о котором сохранились в подсознании человека и по которому поныне тоскует падшее человечество.
Моцарт, как известно, был активным масоном, сочинившим немало масонской музыки, которая и поныне звучит во время обрядов в ложах. Упомяну лишь одно из его знаменитых сочинений — «Погребальную масонскую музыку», написанную на смерть масона графа Франца Эстергази фон Таланта. Это произведение занимает особое место в творчестве зальцбургского гения. Его отличает необычная инструментовка, не имеющая себе равных по изобретательности и вкусу, построенная на основе григорианского песнопения.
Век опустошительных эпидемий
В XVIII веке над Европой часто проносились опустошительные эпидемии оспы, бубонной чумы и гриппа. Уровень детской смертности и смертности женщин во время родов был высок. Средний возраст мужчины, согласно Вольтеру, — двадцать два года.
Вопреки тому, что болезни свирепствовали, а долголетие было редким, население все же росло. Санитарии почти не существовало. К психическим болезням относились как к наказанию Божьему. Сумасшедших либо заковывали в цепи и держали взаперти, либо выставляли напоказ любопытствующей и часто жестокой
Посмотрим на состояние медицины той эпохи. Что она могла противопоставить разгулу эпидемий и высокой смертности?
Излюбленными лечебными процедурами были пиявки, кровопускания, очищение кишечника с помощью слабительных средств.
Почитаем, как язвительно высказывался Ганеман по поводу кровопусканий и применения пиявок: «Аллопат при помощи своих венесекций не выпускает из сосудов больного, борющегося с острой лихорадкой, избыток крови, поскольку последнего быть не может, но похищает у него то, что необходимо для жизни и выздоровления, — нормальное количество крови и жизненных сил — величайшая потеря, которую не в состоянии восстановить ни один врач. Заблуждается старая школа, следуя маниакальным идеям и используя в лечении местных воспалительных процессов большое количество пиявок».
Большинство врачей XVII–XVIII веков были последователями нового картезианского мировоззрения (их называли ятромеханиками, от «ятро» — врач).
В ту эпоху желание ученого контролировать природу господствовало в противоположность идее единения с ней. Такая позиция становилась целью всех научных исследований и оказала огромное влияние на медицину. Открытия, сделанные в области анатомии, становились все более убедительными. Новые формы натурфилософии тоже оказали свое влияние.
Хотя такая позиция доминировала, в медицинской философии продолжало существовать некоторое разнообразие идей. Дискуссии между виталистическими и механистическими представлениями о человеке были очень распространены. С течением времени идеи смешивались. Более запутанный период для медицины едва ли мог существовать. Для некоторых врачей общепризнанные медицинские идеи считались пиком эволюции мысли, для других продолжали существовать проблемы.
К этой же эпохе относится высказывание Вольтера: «Из каждой сотни врачей девяносто восемь — шарлатаны».
Доктором-шарлатаном ученые-материалисты считали Франца Антона Месмера, немецкого врача, впервые заговорившего о лечебных свойствах животного магнетизма. Позже Ганеман писал в «Органоне»: «Я считаю необходимым коснуться животного магнетизма, как он называется, или скорее месмеризма (как его следовало бы назвать из уважения к Месмеру, первым обнаружившему его), который по своей природе очень сильно отличается от всех терапевтических веществ. Эта лечебная сила, часто так глупо отрицаемая и пренебрегаемая, этот чудесный, бесценный дар Бога человечеству, с помощью которого сильная воля человека, действующего на больного посредством контакта и даже без него, может динамически передать жизненную энергию здорового магнетизера другому человеку. Сила магнетизера воздействует частично путем восполнения недостаточно мощной жизненной силы больного, а частично — воздействуя на те части, где жизненной силы концентрируется слишком много».
Критикуя насмешливо плохих врачей, Вольтер все же отдал должное этой благородной профессии: «Люди, которые заняты восстановлением здоровья совместным применением мастерства и человечности, находятся выше всех великих людей земли. Они принимают участие в Божественном, т. к. сохранить и обновить почти так же благородно, как создать».
Витализм Стахла
Одним из наиболее влиятельных врачей XVIII века был Джордж Эрнест Стахл (George Ernest Stahl). Он критиковал картезианскую систему за чрезмерную механистичность. В противоположность ей он создал теорию «анимизма», которая получила признание и даже в определенной мере стала доминировать в медицине. Кроме биологии и медицины, Стахл интересовался вопросом происхождения огня и предложил теорию «флогистона». Идея о «флогистоне» как о носителе горючести господствовала в химии до тех пор, пока не была пересмотрена в XIX веке в связи с другими химическими открытиями.