Фимбулвинтер. Пленники бирюзы
Шрифт:
– Угу. А ещё мне, как психоаналитику, не нравится этическая сторона затеи. А как мужчине – что моя девушка идёт на свидание с другим. Даже с Алексом Б!
Геральда надула губки.
– Тогда считай, что я иду туда не на свидание. Мой долг – проследить, чтобы такую важную персону обслужили на высшем уровне.
С этим Трин поспорить не мог – уже месяц Геральда числилась шеф-кондитером «Шпиля Одиночества». Конечно, это не то место, куда люди приходят отобедать, но всё же…
Он вздохнул:
– И когда начнётся ваше
– Немедленно! Я собираюсь попасть туда первой. Не хочу ничего пропустить.
Но опередить всех у Геральды не получилось. Когда дверь кабины пошла рябью и растаяла в воздухе, первое, что увидел Трин, – девушку в ярко-розовом коротком блузоне за крайним справа столиком. Волосы, такие же ярко-розовые, непослушными завитками падали ей на плечи, сливались в единое целое с кружевным жабо, отчего казалось, что на голове у девушки капюшон. И розовые голотатушки порхали по её обнажённым до самых плеч рукам. Алекс Б, сияя улыбкой и пронзительно-голубым ипо, шёл к ней.
– Сейчас что-то будет! – плотоядно облизнулась Геральда.
И точно. Краем глаза заметив движение у входа в кафе, Алекс обернулся. И остолбенел.
– Привет! – Трин кивнул незадачливому «свиданщику» и, подхватив Геральду под руку, увлёк в противоположный угол крохотного зала.
Девушка попыталась выдернуть локоток, – любому ведь ясно, если собралась на свидание с парнем, другого с собой не приведёшь, – однако он удержал. Пусть подшучивать над Алексом Б давно стало доброй традицией, но он в этом участвовать не собирается.
Зал «Шпиля Одиночества» больше всего походил на расползшуюся кляксу. Шесть крохотных столиков прятались в нишах её «ложноножек», и чтоб увидеть, кто за ними сидит, требовалось стоять посередине, напротив кабины лифта. Именно там стоял Алекс, поворачивая голову попеременно влево и вправо чуть ли не на сто восемьдесят градусов, разглядывал Геральду и незнакомку в «капюшоне».
Впрочем, разрываться пополам ему не пришлось. Едва Трин опустился на стул, как дверь кабины пошла зигзагами и явила взглядам третью мобершу в розовом блузоне – блондинку с торчащими во все стороны дредами. Девица зазывно улыбнулась и направилась к свободному столику. На лбу у Алекса Б выступили капельки пота.
Затем появились: толстушка с бритым, раскрашенным в чёрно-белую клетку черепом; крошечная девчушка с огромным перламутровым бантом; существо неопределённой гендерной принадлежности с выбеленной до синевы кожей. Не стоило и говорить, что все они щеголяли в розовых блузонах самых разных фасонов и оттенков.
Седьмой девушке столика не хватило, и ей пришлось составить компанию толстушке. Алекс обречённо вздохнул и сделал первое осмысленное движение – в сторону кабинки лифта. Как любой здравомыслящий человек, он собирался улизнуть, не делая попыток коннектиться хотя бы с кем-то.
– Трин, останови его как-нибудь, – зашипела Геральда. –
– Сами эту ерунду придумали, сами и выкручивайтесь.
Трин нарисовал в воздухе над столешницей меню и принялся изучать его. Что-что, а сочинять сладости Геральда умела. Но выбрать он ничего не успел. Девушка решительным жестом смахнула картинку:
– Трин!
Пришлось подчиниться. Колай приподнялся, приветливо махнул рукой:
– Алекс! Иди к нам!
Алекс Б помедлил и поспешно засеменил к их столику. Трин не видел, что делалось за остальными, но ощущал зависшую там растерянность. Погорячились девушки, погорячились – неподходящая в «Шпиле Одиночества» планировка, чтобы устраивать флешмобы.
Добежать до столика Трина, и тем самым скрыться с глаз моберш, Алекс не успел. Дверь кабинки взметнулась вверх, будто занавес, и на сцену ступило ещё одно действующее лицо. Ступила, разумеется, – женского рода. Трин даже сказал бы «суперженского», ибо была это Матикса Саби, более известная, как Кровавая Макса, признанная львица самых популярных тусовок «высшего света». Охряно-рыжие кудри собраны в воинственный гребень, рубиновый ипо горел зловещим огнём, а розовый блузон не оставлял сомнения о цели её визита.
– О, Алекс, привет! Извини, я немного опоздала.
Алекс Б застыл, будто соляной столб. Трин тоже растерялся – вот уж кого он не ожидал здесь увидеть.
Зато Макса чувствовала себя вполне уверенно. Подошла к столику, небрежно хлопнула ладонью по ребру столешницы, заставив выскользнуть из ниоткуда два дополнительных стула. Небрежно уселась, закинула ногу за ногу, отчего половинки длинной юбки разошлись, обнажая ноги до самого пояса. Раздвинула пухлые губы великолепно отрепетированной улыбкой.
– Привет, Геральда! Привет, Трин! Надеюсь, вы не станете возражать, если мы составим вам компанию? Я и не представляла, что эта забегаловка пользуется такой популярностью. Надо же, ни одного свободного столика. Весёленькое «одиночество», ничего не скажешь.
Трин и Геральда затравленно кивнули, подавленные напором. А Макса уже рисовала меню.
– Кстати, Геральда, я слышала, ты числишься здесь кондитером? Что вкусненькое можешь посоветовать?
– Э-э-э…
– Возьми пачуанчи, – поспешил на помощь подруге Трин. – Они как раз соответствуют твоему имиджу.
– Что, такие же пикантные?
– Такие же приторно-сладкие, я бы сказал.
Макса засмеялась низким грудным смехом. Тоже превосходно поставленным.
– Трин, ты как обычно в своём репертуаре. Что ж, хорошо, я доверяю твоему вкусу. Закажу эти ваши «пачуанчи» на всех. И кофе.
Она щёлкнула пальцем по значку «Заказ выполнить». И оглянулась на Алекса Б, будто только сейчас заметила, что тот по-прежнему стоит за её спиной.
– Что же ты не садишься? Давай посмотрим, чем угощает гостей «хозяйка» здешнего заведения.