Финансовый кризис 2009. Как выжить
Шрифт:
Индустриализация и сталинизация
Какое же это непростое, вымученное слово – «индустриализация». Помните, как в «Золотом теленке» старик Синицкий никак не мог впихнуть его в шараду? Его хватило только на то, чтобы придумать вот что:
Мой первый слог сидит в чалме,Он на Востоке быть обязан.Второй же слог известен мне,Он с цифрою как будто связан.В чалме сидит и третийБога пришлось выкинуть по требованию редактора, и шарада посыпалась. К тому же никак нельзя было придумать, что же такое «ция».
Сегодня мы уже знаем, что Бог там был вовсе ни при чем, а поиск «врагов народа» – всего лишь «предлог» для становления страны. Не будем обсуждать, как проклятым капиталистам удалось добиться того же самого и даже большего (все-таки они нас обгоняли) развития промышленности и экономики без массовых расстрелов, а перейдем непосредственно к истории и экономике СССР.
Стране необходимо было вернуться к нормальному функционированию промышленности и экономики, прерванными Мировой войной и окончательно разваленными Гражданской и послевоенной разрухой. Вдобавок перед государством стояла задача превратить преимущественно аграрную страну в страну индустриальную. И если в капиталистической экономике такое произошло бы само собой, без вмешательства государства, то при социализме эти задачи приходилось решать чиновникам. У СССР не было средств на нормальное развитие экономики, поскольку социализм мешал естественному обороту денег.
Между тем без создания собственных станков, тракторов, электротурбин дальнейшее развитие страны в том виде, как ее представляли коммунисты – страна, готовящая мировой пожар, – было невозможным.
Еще одна сложная задача состояла в том, что до революции и в годы НЭПа основной промышленный потенциал находился в европейской части страны. Например, Московский промышленный район, занимая всего 3 % территории молодой республики, давал 25 % национального дохода, сосредоточивал 30 % капиталов, промышленных предприятий и около 40 % рабочей силы, в основном весьма квалифицированной.
В июне 1925 года Сталин заявил, что строительство новых заводов в приграничных районах не соответствует географически-стратегическим потребностям СССР, экономическую модернизацию необходимо ориентировать на освоение «тыловых» областей России, Сибири и Средней Азии. Этим решались одновременно военный вопрос и проблема развития страны. С экономической точки зрения (а экономика не терпит вмешательства!), это было, безусловно, не слишком рационально. Благодаря этому решению сегодня мы с трудом конкурируем на мировом рынке: значительная часть бюджетов многих предприятий уходит на отопление и прочие вещи, связанные с географическим «баловством» советской власти.
Мы не хотим сказать, что крайние районы не стоило развивать. Стоило, но методами естественными, а не насильственными. В той же Канаде, стране, сравнимой с нами по географическому положению, самый северный город находится на широте нашего
К середине 1920-х годов экономика страны приблизилась к показателям 1913 года, и необходимо было идти дальше.
В декабре 1925 года состоялся XIV съезд партии, на котором была поставлена задача превратить СССР из страны, ввозящей машины и оборудование, в страну, производящую машины и оборудование, дабы в обстановке капиталистического окружения Советский Союз представлял собой экономически самостоятельное государство. Именно здесь родился термин «социалистическая индустриализация». Первостепенные задачи индустриализации начали решаться в ходе первой (1928/1929—1932 гг.) и второй (1933–1937 гг.) пятилеток.
В начале 1929 года Госплан предложил Совнаркому два варианта первого пятилетнего плана: «отправной» и превосходящий его примерно на двадцать процентов «оптимальный». В мае 1929 года V съезд Советов СССР принял «оптимальный» вариант, однако уже в ноябре план по указанию Сталина был пересмотрен в сторону увеличения. Форсированные темпы индустриализации диктовались, по мнению Сталина, необходимостью создать предпосылки для скорейшей коллективизации крестьянства и обеспечить обороноспособность в условиях приближения войны.
Вплоть до середины 1932 года плановые задания в промышленности постоянно повышались, что привело к тому, что планы первой пятилетки так и не были выполнены. Тут все понятно: любой, даже самый мелкий начальник, мало сообразуясь с экономической логикой, тянул одеяло на себя, пытаясь то ли делать карьеру, то ли получить премию, то ли избежать суровой расплаты. По данным на 1 июня 1931 года, было прекращено финансирование 613 из 1659 основных строившихся объектов.
Официально, однако, было заявлено, что план первой пятилетки выполнен за 4 года и 3 месяца. Тут положение было гораздо более выгодное, чем при капитализме: советская пресса не раздувала ошибок власти и можно было творить что угодно. Любой усомнившийся в правоте власти сразу записывался во «враги народа».
Но то, что хорошо для власти, не слишком хорошо для экономики. Деньгам нужен контроль и разумный подход, а не штурмовщина. Слово, кстати, чисто советское: сложно представить штурмовщину, например, у Джи Пи Моргана.
Точно так же корректировались и менялись планы второй пятилетки, задачами которой было завершение создания технической базы и освоения новой техники. Было громогласно объявлено о досрочном ее завершении, что было, скажем так, не совсем истиной. Но, однако, нельзя не признать, что итоги индустриализации были впечатляющими. В стране было построено около 6 тысяч крупных промышленных предприятий, в 3 раза выросла выплавка стали, в 2,5 раза – производство электроэнергии. Фактически с нуля были созданы новые отрасли промышленности: автомобильная, тракторная, авиационная, нефтехимическая. Был прекращен импорт более 100 видов промышленной продукции, в том числе сельхозмашин и тракторов.