Финансы спасут мир? Как заставить деньги служить общему благу
Шрифт:
Для оздоровления мировой экономики были выделены 3 трлн долларов в виде грантов, займов и гарантий поддержки торговли, но, по мнению Бадре, полное восстановление мировой финансовой системы требует гораздо большего. Даже после укрепления Совета по финансовой стабильности, положительно воспринятого специалистами, нельзя быть уверенными в том, что этого достаточно для защиты от последующего финансового кризиса.
Для того чтобы пройти путь от неудачного саммита по изменению климата, состоявшегося в декабре 2009 г. в Копенгагене, до успешного соглашения о сокращении глобальных выбросов углекислого газа в декабре 2015 г. в Париже, потребовалось добиться переосмысления происходящего. Некоторые из результатов предпринятых усилий представлены в «Целях устойчивого развития», предложенных Гордоном Брауном, которые были согласованы и единогласно одобрены ООН в сентябре 2015 г. после
Хотя мир теперь и является более взаимосвязанным и взаимозависимым, но сохранение торгового протекционизма и сокращение международной экономической поддержки и помощи мешает нам совместно решать неотложные проблемы. По словам Георга Келла, бывшего главы Глобального договора ООН, необходимо снова вернуться к вопросу о многосторонности. Возможно, в каждом поколении мы должны вновь обосновывать весомыми аргументами необходимость скоординированных многосторонних действий. В наши дни это особенно актуально, поэтому Бадре в своей книге говорит о возвращении к многосторонности. Он предлагает разработать более эффективные способы мобилизации финансов для достижения общественного блага и добиться того, чтобы финансы способствовали разрешению экономических и социальных проблем, а не угрожали стабильности мировой экономики.
Новое мышление, предполагающее усиление глобального сотрудничества, Бадре подкрепляет анализом, который позволяет уяснить истинное значение глобализации и то, как ею можно лучше управлять. Глобализацию можно описывать по-разному: одни считают ее только экономическим явлением, другие – культурным феноменом (мы потребляем одни и те же глобальные продукты, одну и ту же глобальную информацию и т. д.), а третьи считают ее всего лишь новым этапом в эволюции капиталистических экономик и развитии рынков.
Для лучшего понимания глубины недовольства людей последствиями недавних масштабных событий и появлением тех вызовов, которые несет с собой усиление глобального сотрудничества, нужно начать с определения недавних грандиозных сдвигов в мировой экономике.
Да, революцию в области коммуникаций, позволившую нам мгновенно пересекать границы разных стран, мы наблюдаем еще с 1980-х годов, но с тех пор в мире произошли еще две огромные перемены: переход от движения потоков капиталов преимущественно в пределах своих стран к их глобальным перемещениям и переход от поставок товаров и услуг в масштабах стран к глобальной организации этого процесса. Эти изменения серьезно повлияли на промышленную и трудовую структуру современных экономик. К примеру, изменения в промышленности привели к сокращению доли горнодобывающей отрасли и производства. Так, в Великобритании эта доля была максимальной в разгар промышленной революции и достигала 40 % всех рабочих мест. Профессор Тайлер Коуэн приводит такие данные: «В Соединенных Штатах доля рабочей силы, занятой в производстве, достигла максимума в 1970-е годы – примерно 25–27 %. В Швеции занятость в производстве достигла пикового значения (около 33 % рабочей силы) в середине 1960-х годов, а в Германии она выросла до максимальных 40 % в 1970-е годы. В Южной Корее эта доля стала самой большой (28 %) в 1989 г.».
Но на развивающихся рынках, таких, как Бразилия и Индия, доля людей, занятых в производстве, едва превысила 15 %, что свидетельствует, по мнению таких аналитиков, как Дани Родрик, о «преждевременной деиндустриализации» [4] . Приведенные данные позволяют предположить, что прежняя модель модернизации, предполагавшая рост производства за счет экспорта, для развивающихся стран уже не столь актуальна для преодоления нищеты, как в прошлом. Более того, даже сами вопросы об экономическом будущем нынешних стран с низкими доходами сегодня становятся для них менее острыми.
4
https://www.gmu.edu/centers/publicchoice/faculty%20pages/Tyler/Manila.pdf.
Изменения в сфере занятости приводят к поляризации положения работников, причем более существенной, по сравнению с другими факторами, так как значимость многих традиционных профессий с определенной квалификацией – машинистки,
Это не просто проблема, типичная только для развитых стран. Мы видим, что в этих странах пропасть между обещаниями глобализации и реальной жизнью людей, которых волнует незащищенность, безработица и застопорившийся уровень жизни, настолько велика, что нас в будущем ожидает еще не одна «Арабская весна», выступления против неравенства, вроде «Захвати Уолл-стрит», и бесчисленные протесты под лозунгами «Вернем себе контроль».
Можно ли считать все это непредсказуемыми побочными эффектами? Глобализация, вызывая в людях потребность в сотрудничестве, в то же время пробуждает в них желание принадлежать к какой-то общности. Нацеленная на экономическую интеграцию, она при этом вызывает эмоциональную реакцию, выливающуюся в лозунг «Вернем себе контроль», который выдвигают протекционистские движения на многих континентах. Такое недовольство людей требует политического ответа. Признавая важность и сохранения идентичности народа, и императива сотрудничества, все государства должны добиваться баланса между ними. Действительно, если интеграция будет слишком сильной, люди почувствуют угрозу их культуре и идентичности, а при слишком слабой интеграции под угрозой окажется их процветание.
В этой ситуации политические императивы являются двойственными: с одной стороны, судя по состоянию мировой экономики, мы можем при необходимости хорошо управлять глобализацией, координируя проводимую политику, а с другой, выступая в качестве отдельных государств, добиваться баланса между автономией и интеграцией. Ученый из Нью-Йорка Джонатан Хайдт пишет: «После 2016 г. западным странам, может быть, придется ответить на очень важный для них вопрос: как воспользоваться успехами глобального сотрудничества в торговле, культуре, образовании, в области прав человека и защиты окружающей среды, сохраняя при этом, а не ослабляя или вообще уничтожая, многие локальные, национальные и другие «узкие» идентичности на земном шаре, которым свойственны свои традиции и моральные устои? В каком мире глобалисты и националисты смогут нормально сосуществовать?» [5] .
5
http://www.the-american-interest.com/2016/07/10/when-and-why-nationalism-beats-globalism/.
Многим странам, как в Европе, так и за ее пределами, теперь приходится реагировать на националистическое и протекционистское давление, демонстрируя достижение баланса. О том, что правительства разных стран должны помогать тем, кто что-либо теряет в результате глобальных изменений, написано уже много. Для этого нужно предпринять конкретные действия по профессиональной подготовке людей, их трудовой занятости и сохранению их доходов. Однако гораздо меньше обсуждают возможности усовершенствования создаваемой международной конструкции. Работа Бадре может в значительной степени восполнить этот пробел, показывая, где и как можно улучшить глобальное сотрудничество, чтобы достичь максимального результата. В данном случае речь идет не о выборе между открытыми и закрытыми обществами, а о реальном отношении к тем, кто, как и Бадре, стремится направлять и подготавливать то, что всегда должно принадлежать открытой глобальной экономике, или к тем, кто против подобных вмешательств, либо выступая за неолиберальный глобальный подход на основе всеобщей доступности, либо стремясь изолироваться от других и не допускать у себя перемен.
Основное внимание в своей книге Бадре уделяет возможному усилению глобальной кооперации путем восстановления и реформирования глобальной финансовой системы, а также способам получения средств для финансирования ЦР. Важность этих вопросов побудила автора предложить инновационные подходы. Его работа в этой области, начатая в 1990-е годы с новаторских инициатив в сфере глобального здравоохранения, теперь распространилась на финансирование других общественных секторов экономики, включая инфраструктуру и глобальное образование. Кроме того, его предложения касаются и той новой роли, которую стали играть государственно-частные партнерства в инфраструктурных и некоторых других сферах деятельности.