Финикс
Шрифт:
Кабина лифта стала спускаться за нами. Бобби высунулся из нее, он вертел головой из стороны в сторону, глядел вниз, но, похоже, не видел нас. Лицо его было в крови.
Карабкаться вниз по лестнице — это тяжелое, утомительное занятие, как ходьба на лыжах по пересеченной местности. Ржавые перекладины царапали мои ладони. Казалось, что кабина лифта догоняет нас, но я не был в этом уверен. От ветра слезились глаза, и я задыхался.
Внизу раздался голос Салли.
— О, черт возьми, — воскликнула она.
Я посмотрел вниз — она лежала на земле в пяти футах подо мной.
— Я не смогла удержаться — земля как будто прыгнула
— А как другая нога? — спросил я, глядя, как лифт спускается к нам, увеличиваясь в размерах.
— Ты бы лучше, чем рассуждать, отнес меня в машину, Форрест.
Я взял Салли на руки — ее голова прижалась к моей груди — и сбежал по ступенькам к машине, открыл дверцу и осторожно уложил ее на сиденье. Обежав машину с другой стороны, я прыгнул в нее, включил зажигание, дал полный газ и выехал с площадки, как вдруг Салли закричала ужасным голосом:
— Стой!
Я остановил машину.
— Посмотри под днище машины! — Я удивленно уставился на нее. Кабина лифта уже спустилась почти до первого этажа.
— Черт побери, Форрест, он сделал это! Он сказал, что сделает. Уверена, что сделал! — Она сидела с белым как мел лицом. В зеркале заднего вида я видел, что кабина лифта находится уже в тридцати футах от земли.
— Что он сделал, Салли? О чем ты говоришь?
— Он сказал, что убьет Барнса, когда я стала встречаться с ним. Послушай, Форрест, ты ведь знаешь, что это он подстроил штуку с бомбами. Бобби сказал, что он и тебя убьет. Он сказал это перед тем, как я позвонила тебе. А где, ты думаешь, он был, когда ты приехал сюда?
Я вспомнил, что действительно Бобби не было ни в квартире, ни возле бассейна. И тут Салли закричала:
— Взгляни под машину! Посмотри под своим сиденьем!
Я выскочил из машины. В это время дверцы лифта распахнулись, осветив асфальт лучом желтого света. Бобби побежал к своей машине, отбрасывая на землю огромную тень. Я скользнул под автомобиль. Увидеть я ничего не мог — приходилось действовать ощупью. Я что-то нащупал под днищем.
«Что-то».
Я нащупал это что-то обеими руками, шаря под днищу пальцами, как слепец. Большая связка трубок, связанных проводом. Я насчитал шесть трубок.
Шесть трубок было и у Барнса!
Послышался звук включенного стартера — Бобби отчаянно гонял стартер, так как двигатель не заводился. Я потянул связку трубок, и она начала поддаваться. Еще рывок, и связка отделилась от днища и с приглушенным звуком ударилась о землю. Я осторожно выполз из-под машины, таща за собой трубки, стараясь, чтобы они не цеплялись за асфальт. Малейшая вибрация — и сработает взрыватель. Возможно, здесь установлено инерционное устройство. При первом же толчке машины на ухабе… Заряд динамита взрывается от детонатора, а тот срабатывает от электрического разряда, создавая при этом достаточную температуру для взрыва основного заряда.
Бобби завел свою машину.
Я осторожно опустил свой «драгоценный» груз на землю. Сам я также поднимался осторожно и медленно: так действует на вас мысль о возможности взрыва — вы стараетесь избегать не только резких движений, но даже внезапных мыслей.
— Да давай же скорее, черт побери! — закричала Салли. Я побежал, вскочил в машину и, дав газу, набрал скорость, рассчитывая выехать на шоссе и оттуда коротким путем вернуться на Верблюжью гоpy.
Но мне пришлось вдруг резко затормозить
Раздался пронзительный визг тормозов и шин по асфальту. Машина Бобби остановилась примерно в двадцати ярдах от нас.
Он выключил двигатель и вышел из автомобиля — его силуэт четко выделялся на фоне света, падавшего из открытой двери лифта. Лицо у него было разбито, но я не смотрел ему в лицо. Он держал в руке какой-то предмет — маленькую коробочку.
Салли, в ужасе отпрянув, закричала:
— Не надо, Бобби, не надо!
Он услышал ее крик, кивнул, улыбнулся своей великолепной белозубой улыбкой и махнул рукой.
Салли вновь закричала:
— Нет, Бобби, ты ведь не знаешь…
Бобби послал ей воздушный поцелуй — если он и услышал ее, то не подал виду. Он снова улыбнулся — даже теперь, весь в крови, не потеряв своего очарования. Затем сдвинул рычажок коробки, которую держал в руках.
И вот на том месте, где были Бобби и его машина, вспыхнул на фоне черного склона горы ослепительно яркий белый шар с красными краями. Все произошло мгновенно, без всякого перехода. Пламя прорвалось сквозь днище машины, раздирая металл, увлекая за собой со скоростью семь тысяч миль в час зазубренные обломки алюминиевых и стальных деталей автомобиля. Только что я видел Бобби, стоящего рядом с машиной, и вдруг в течение почти того же отрезка времени — тысячной доли секунды — возник этот быстро растущий шар. Невероятно яркий свет и жар взрыва ослепили меня, но я еще успел на какое-то мгновение удивиться немыслимой яркости и чистоте белой вспышки. А затем меня со страшной силой отбросило назад, я плавно взлетел на воздух и потерял сознание.
Глава 35
— Где вы бросили это… как вы это назвали… связку динамитных шашек? — спросил он.
Это был обычный полицейский. Он носил нарукавники, со лба у него стекали капли пота. Была ночь, но асфальт на парковочной площадке был еще горячим от дневного зноя. У полицейского было совиное лицо, он носил очки, черные вьющиеся волосы были взлохмачены. Он старался сопоставить мою версию с тем, что в десяти ярдах от нас рассказывала Салли, сравнивая это с тем, что было найдено на месте происшествия. Прибыла машина «Скорой помощи» — подобрала то, что осталось от Бобби, и уехала с несколькими пластиковыми мешками, в которых, видимо, находились отдельные части разорванного тела.
— Я не бросал ее, — сказал я, — а положил примерно в трех футах от того места, где нашел. Вот здесь, где сейчас эта дыра.
— Итак, вы говорите, что положили ее как раз на пути. Вы думаете, этот другой… — он сверился с бумагой, — этот мистер Робертс видел этот динамит?
Когда уже после полуночи я отвозил Салли в дом ее отца, она в машине спросила меня ровным бесстрастным голосом:
— Ты сказал им, что Бобби изнасиловал меня?
— Они не спрашивали, и я ничего им не сказал. А что ты им рассказала?