Финишная кривая
Шрифт:
Несмотря на то что в палате, рассчитанной на четыре койки, все места были заняты, стояла кладбищенская тишина. Из-под одеял виднелись лишь забинтованные головы пациентов. Когда они вошли, только один из них открыл глаза, и Антон по едва уловимой в их глубине тревоге понял – это и есть тот самый «датчанин». Медсестра указала рукой на этого человека, посмотрела на маленькие часики, украшавшие тонкое запястье, и перевела строгий взгляд на офицеров:
– Не больше пяти минут, и потише, пожалуйста. Здесь, кроме него, еще люди, а им покой нужен.
– Здравствуйте, –
Антон с Линевым переглянулись.
– Он что, не слышит? – Данила растерялся.
– В принципе его показания уже не так важны, – неожиданно выпалил Антон. – Главное, Дукузов с Бушаловым разговорились.
Он решил, что если этот человек действительно встречался с террористами, то сейчас известие об их задержании, да еще в таком состоянии, и вовсе деморализует его. В противном случае попросту подумает, что речь идет о напавших на него бандитах, которых удалось задержать. Ведь он сам, давая показания, говорил о двоих парнях.
Данила, уже давно привыкший к неординарным подходам в решении различных вопросов спецназовцами, быстро принял условия игры:
– Тогда придем в другой раз. – И поднялся со стула.
– Погодите, – неожиданно прошептал больной. Его глаза уже были открыты, а взгляд стал осмысленным.
– Чего годить? – усмехнулся Филиппов, почувствовав, что попал в самую точку. – Нам дали пять минут с тобой говорить, прошло две.
– Какие ваши настоящие имя и фамилия? – заторопился Данила.
– Олешкевич Константин Михайлович, – медленно проговорил мужчина.
– С какой целью в Москве? – Контрразведчик с опаской покосился на двери.
– Оказание помощи диверсионной группе из Чечни в переезде на Байкал.
– Кличка есть?
– Хохол.
– Чье поручение выполняешь?
– Беспалова.
– Я другого ответа и не ожидал, – пробормотал Данила. – Последний вопрос: цель группы и какой вид транспорта они намереваются использовать?
Антон про себя чертыхнулся. Если этому прихвостню Беспалова не до конца отбили мозги, он поймет, что его «развели» и никакие чеченцы не разговорились.
Так оно и вышло. Несколько секунд Олешкевич переваривал короткий диалог, затем в его глазах появилась некая смесь досады и отчаяния.
– У какой группы? – Он часто заморгал глазами.
Двери открылись, и вошла медсестра:
– Время вышло…
– Ничего, – попытался успокоить Данилу Антон, когда они, сидя на установленных в коридоре жестких диванах, снимали с обуви бахилы. – За ниточку, даже за кончик веревочки ухватились. Теперь дело пойдет.
– Антон, мы время теряем! – Данила посмотрел в сторону усевшейся на свое место медсестры. – Надо срочно у палаты организовать охрану.
– Там, куда эти уроды собираются, – имея в виду террористов, едва слышно заговорил Антон, – наверняка ваши уже меры приняли.
– Само собой, – подтвердил Данила. – Все объекты на
Антон понимал, как ни охраняй тот же мост или тоннель, если за дело берется специалист, их ничто не спасет. Усиление караулов и постов через определенное время, как правило, начинает играть на руку диверсантам. При большой численности часовых, охранников, сторожей они начинают терять бдительность, надеясь друг на друга. Есть и другие варианты. Чего стоит где-нибудь на небольшой остановке закинуть в тот же полувагон, груженный лесом, ящик тротила с радиовзрывателем, а привести его в действие с расстояния пять-семь километров, едва состав достигнет заданной точки? Еще лучше подвесить снизу.
– Слушай, – Антона осенила идея. – А как бы ты сейчас поступил на месте Олешкевича? Бежать невозможно. Одежда под замком, в коридоре дежурная, внизу охрана. Ко всему он, судя по стоящему рядом с кроватью судну, даже в туалет самостоятельно выйти не может.
– Переходи к нам работать, – полушутя предложил Данила и не без восхищения посмотрел на друга. – Как я сразу не подумал!
Поднявшись, он устремился к медсестре:
– Еще раз извините за беспокойство, – дождавшись, когда девушка оторвется от заполнения какого-то журнала, выдохнул он. – Как я могу переговорить с начальником отделения, лечащим врачом и вами одновременно?
– Доктор сейчас в ординаторской, там же наверняка и Евгений Николаевич, – задумчиво глядя на Данилу, принялась рассуждать она. – А как сказать?
– Так и скажите, майор ФСБ Линев с коллегой, желают обсудить ряд вопросов, связанных с иностранным гражданином, который находится у вас на лечении. Кстати, – спохватился он, когда медсестра уже вышла из-за стола, и показал рукой на стоящий у нее аппарат, – а этот телефон могут использовать больные?
– Вообще-то запрещено, но, – она замялась, – у людей разные ситуации бывают. Иногда родные не знают, где они находятся. У кого-то жена сердечница. Успокоить надо, что все нормально. В общем, исключения делаем.
Разговор продолжили в просторном, светлом кабинете с единственным окном. Несколько человек в белых халатах, расположившись за офисными столами, занимались бумагами. Вдоль стен стояли шкафы с книгами, огромных размеров фикус и небольшой диван.
– Вы хотели меня видеть? – из-за стола поднялся пожилой мужчина в очках и с бородкой.
– Да, – угадав в нем начальника отделения, подтвердил Линев и, не спрашивая разрешения, уселся на свободный стул. Антон последовал его примеру, опустившись на диван.
– И конечно, по поводу гражданина Дании? – уточнил на всякий случай врач.
– Через час здесь появятся два наших сотрудника, – пропустив его вопрос мимо ушей, заговорил Линев. – Один будет постоянно находиться с дежурной медсестрой. Из фойе, где оборудован пост, отлично просматривается весь коридор. Второй отдыхать. Я думаю, вы найдете для этого место?
– Вообще-то, конечно, – забормотал доктор. – Но к чему здесь ваши люди? У нас по периметру видеокамеры, охрана на первом этаже…