Финт покойной тети
Шрифт:
Сергей Дмитриевич вздохнул, было слышно, как он нервно постучал пальцами по столу.
— В общем, я только догадываюсь. Мне сказали, что он вправе самостоятельно разрабатывать операцию.
— Так он у вас или в ФСБ работает?
— Во-первых, такие вопросы по телефону не обсуждают. Во-вторых, он числится у нас. А в-третьих, организация, о которой ты только что упоминала, разрешает и рекомендует своим сотрудникам работать в любой должности и любой профессии, предусмотренной трудовым законодательством
— Да пускай человек отдыхает. Спасибо за консультацию, Сергей Дмитриевич.
— Нет, Настя, сиди, жди его. И давай адрес гаража, я записываю.
Можно подумать, что я буду Ладочникова не сидя ждать, а бегом.
Но первым появился не лейтенант, а Татьяна Степановна. Она внесла свое мощное тело в коридор, зычно гаркнула: «Зорька, Стерва! Крошки, за мной!» И, перед тем как выйти, сунула мне в руки книгу «О вкусной и полезной пище».
В книге, помимо кучи полезных и бесполезных рецептов, лежал тетрадный листок в линейку с желтыми пятнами и текстом, написанным мужским почерком:
«Настенька, прости за то, что произошло. Доверяй Татьяне Степановне. Долго объяснять, но она на моей стороне полностью». Записка без подписи и числа, но ручка шариковая, значит, написано послание после шестидесятого года этого столетия. Мне не с чем было сличить почерк… В руки перетекла энергия писавшего, и я поверила — она от Алексея.
Через минуту в дверь позвонил Ладочников.
— Привет, меня вытащили из ванной, так что домываться буду у тебя. Комплект постельного белья приготовила?
— Сейчас Татьяна Степановна приготовит. Чай будешь?
— Все буду, хозяйка, ничем не побрезгую.
Еще несколько минут спокойной жизни заняли приготовление чая и инструкция по расположению в ванной шампуня и полотенец.
Татьяна Степановна пришла через полчаса. Лейтенант бултыхался в ванне и пел в голос про молодых кузнецов, старающихся одеть Дуняшу во что-то непотребное. Я отдала домоправительнице тысячу долларов и попросила постелить Ладочникову.
— Ко мне приставили охрану. Вы его видели вчера за столом — Ладочников, он все время что-нибудь рассказывает.
— А сейчас он в ванне плавает?
— Плавает. Беспардонный товарищ, но хороший. Он такой, и ничего не сделаешь.
— Ладно, пойду кормить своего и твоего кобеля.
Я сделала «страшные» глаза, но она махнула рукой.
— Все нормально. Сейчас заправлю койку, почищу картошку и приду завтра в девять.
Минут через пять после ее ухода я увидела в видеофоне Вадика. Двое ребят, ожидавших в прошлый раз, стояли за его плечами. Протянув руку к замкам, я удивилась на реакцию Стервы — она поджала хвост и убежала в комнату.
— Привет, Вадя. У тебя что, телефон сломался?
Я стояла перед здоровенными парнями, согнувшись и опираясь на палку.
— Проходите на кухню. Вадь, прикати, пожалуйста, кресло из гостиной, мне трудно стоять.
Трое вошедших мужчин напряженно молчали.
— Что случилось?
— Тебе придется поехать с нами.
— Зачем?
Бли-ин, они не шутили. Вадик смотрел поверх меня. Уезжать не хотелось совершенно, не говоря уже о том, что от пришедших ребят веяло опасностью.
— Тебе нужны деньги? У меня их мало. Сейчас. Но через несколько месяцев будет больше, могу отдать.
— Нет. Нам нужен Алексей.
— Да не знаю я, где он. Вчера в его квартире убили Григория, он был зна…
— Знаю. Тебе придется поехать с нами. Вот, положи на стол.
Он дал мне отксеренный лист набранного на компьютере текста. Я ничего в тексте не поняла: «Отступной «лимон» тухлой «зелени» за все, баба — страховка».
— Вадик, не занимайся ерундой. За квартирой установлена слежка, Леша не сможет войти сюда. И почему ты решил, что я ему дорога?
Я пыталась разговорить ставшего чужим и страшным Вадика. Тянуть время. Тянуть и тянуть. «Они» должны меня слышать. В короткую паузу мне стало понятно, что в ванной больше не шумит вода.
— Собирайся.
— Я не могу, мне тяжело.
Вадик сделал жест рукой, и двое молодцов, даже не вытерев ноги, прошли в комнаты. Вытащили из шкафов белье, шубу и спортивный костюм. Стерва пряталась от них под тумбочкой.
Вадик вошел в гостиную, приподнял край одеяла на диване.
— Кто у тебя в гостях?
— Брат двоюродный, приехал погостить в Москву, прикупить тряпки родным. Я поеду без сопротивления, вы только не трогайте его.
— Как зовут?
— Женя. — Я подскакала ближе к ванной и заорала голосом торговки: — Женечка, ты оттуда пока не выходи, мы тут в коридоре вещи положили, и дверь пока не открывается.
— Дык я тогда побреюсь, — дурным басом ответил Ладочников, при этом сильно окая.
— На всякий случай надо припереть дверь стулом, а то он по глупости выйдет знакомиться и будет лишним свидетелем.
Парни смотрели на Вадика и с места двигаться не собирались. Я повысила голос:
— Мне что, больше всех надо? Вадя, если ты собрался меня с собой везти, так вези, прихвати только инвалидную коляску. А брата не трогай, он с вами до последнего драться будет.
Вадик щелкнул пальцами, и парни зашевелились. Один придвинул к двери ванной бюро из коридора и взял приготовленные сумки. Другой подхватил меня на руки.
— Вадик! Не торопись. Надо еще взять мою палку, медикаменты из тумбочки и деньги. Я не собираюсь сидеть в каком-нибудь подвале без продуктов и прокладок «Олл дейс».