Fire
Шрифт:
Иосиф встречает нас в гараже. Он не подает мне промасленной руки, а, хитро прищурившись, подставляет щёку для поцелуя. Черт возьми, не могу разочаровать, звонко чмокаю. Подходит Кирилл, Иосиф и ему подставляет щёку, парень смеется и похлопывает его по спине. Меня веселит эта сценка, и я, конечно, догадываюсь, что разыграна специально для меня.
– Хоть убей меня, - заявляет Кир, - не понимаю как в этой монстре, настроен климат-контроль. По-моему включается вне какой-либо логики.
– и, безо всякой паузы, вопрошает - Скоро обед?
– Да уже, - отвечает Иосиф и ухмыляется, вытянувшемуся лицу Кира, -
– Даже и не собирался что-то искать в городе. Я мечтал о божественной стряпне Эстер ровно с тех пор, когда в последний раз обедал в этом доме. Диодоро здесь?
– Пошел навестить семью, - качает головой Иосиф - Думаю, вы увидите его на сегодняшнем мероприятии. Я хотел отговорить его, но, похоже, мне не удалось.
Его тон наводит меня на мысль о том, что кое-чего о Дидо я не знаю. И это кое-что известно всем присутствующим.
Задумавшись, я не заметила, как оказалась на знакомой террасе. Там никого. Вдоль стены сервировано что-то вроде фуршета. Закуски, напитки, салатницы с разнообразными овощами, пара фарфоровых супниц и даже несколько мармитов, подогреваемых в кованом камине. Стол сервирован более сдержано, чем утром. Утром эта терраса была наполнена домашним уютом, а сейчас всё просто и функционально. Зато не требует присутствия хозяйки. Кирилл, с огромной тарелкой в руках, уже одну за другой накладывает закуски. Я нахожу под крышкой одной из супниц холодный гаспачо, ароматный до головокружения. Недолго думая наполняю до краёв объемную кружку. Принюхиваясь к лакомству, устраиваюсь у парапета. Море. Чуждая и враждебная мне, но, тем не менее, грандиозная стихия. Не могу не восхищаться силой и красотой. И снова мысли возвращаются к вулкану. Подумать только, какая моща скрыта в этом подводном чудовище. Покорить её - выдающаяся задача, как раз по мне. Подходит Эстер и ставит на каменные перила корзинку с козьим сыром и черным пряным хлебом. Сама усаживается рядом. Дьявол! Эти кушанья просто созданы друг для друга!!!
– Как съездили? Успешно?
– Знаешь, Эстер, да. Во всяком случае, обнадеживающе. Вы знакомы с мэром?
– Немного. Его жена, Женевьева, Эрика, моя старшая сестра и Сапфеир мать Диодоро были лучшими подругами. Все три уже оставили нас и отошли в мир иной.
– Хм, выходит Дидо сирота.
– У него есть отчим и сводная сестра, но ты права, он сирота. Он потерял мать, когда ему ещё не было 16.
– А отец?
– Отец... Всё что я знаю, он был беспечным охламоном, но Сапфеир не настолько потеряла голову, что б связать с ним жизнь.
– А этот человек... отчим... он оказался достаточно серьезным и ответственным для неё. Пол упоминал, что у Дидо проблемы с ним?
– Это сложно. Иоанид действительно представляется мне достаточно надежным человеком. Но, не смотря на то, что я, в общем, ценю в мужчинах это качество, я не слишком расположена к Иоаниду. Наверное всё потому, что других замечательных качеств не вижу и ещё от того, что очень люблю Диодоро.
– Эстер говорит это как-то... осторожно, затем задумывается, словно бы решая, стоит ли продолжать. Но через несколько секунд всё-таки продолжает - Слушай, малышка, я уверена, тебе достанет такта правильно распорядится тем, что я тебе сейчас расскажу. Иоанид и Сапфеир были супругами в меньшей мере, чем партнёрами. Их брак был обоюдовыгодной сделкой. У Иоанида было производство, а у Сапфеир деятельный ум и состояние. Они нашли друг друга. Это был довольно сложный период для греческой экономики. Тем не менее, сложности, через которые проходила вся страна не коснулись семьи Танасис. Я не помню ни одной забастовки
– Завод? Павел упоминал о ростерии.
– Да. Так и есть. Точнее, так и было, пока в бизнес не вошла амбициозная Сапфеир. Сейчас это нечто большее, чем просто обжарка кофе-зерен. К старым цехам добавился кондитерский и цех глубокой заморозки. По-моему они весьма доходны. Я не сильна в этом. Диодоро вырос в кофейне при заводе. Он знает о кофе всё.
– О таком наследнике бизнес-леди может только мечтать. Сапфеир, должно быть, была в восторге от того как сын увлечен её предприятиями?
– Боюсь, она вовсе не способна была на сильные чувства, в отличие от самого Дидо, которого природа наградила шоколадным сердцем. Ему всегда было мало того, на что способна была его мать. Как и его сводной сестре. У Иоанида есть дочь от первого брака, Евдокия. Воистину, Иоанид и Сапфеир были созданы друг для друга. Амбициозные, расчетливые и холодные, они дополняли друг друга и были заодно в собственной войне, которую вели против всего мира. Удивительно, а может напротив не удивительно, то как непохожи на родителей оказались Дидо и Ева. Дидо, вероятно, любит эту девочку с их первой встречи. Её невозможно не полюбить, она добра, внимательна и участлива. А, ведь, наш Диодоро ценит эти качества как никто другой. Однако, не ошибись, представив себе эдакую романтичную меланхоличную барышню. Она весьма жизнерадостна. И, к тому же, дьявольски хитрая авантюристка. И она необыкновенно хороша собой.
– А она отвечает ему взаимностью?
– Знаешь, эти двое стали спасением друг для друга в холодном мире их родителей. Это очень печально, ведь по закону они брат и сестра, а значит, не могут вступить в брак.
– Дидо предлагал Евдокии бежать с ним, и не раз, - неожиданно подает голос Кир. Я понятия не имела, что этот парень способен говорить о чем то подобном. Была уверена, что его мысли занимают только планы, сроки, даты и прочее тому подобное. Ничего не скажешь, удивил, дорогой.
– Павел мог бы устроить их будущее. Но девушка отказывается. Я, не очень понимаю почему. Общественность не слишком то и осуждает этих несчастных. Другое дело Иоанид. И тут что-то не чисто. Казалось бы его позиции в этом бизнесе укрепятся, устрой он этот брак. Диодоро даже пытался уладить этот вопрос, испросив у него руки дочери. Дело закончилось скандалом. В результате Диодоро ушел из собственного дома. А Еву отправили учиться в Сорбону.
– Она изучает что-то вроде философии, литературы или изящных искусств?
– О! Кстати, нет. Это очень любопытно. Она исследует политическую географию с точки зрения истории открытий и передела мира.
– Действительно интересно, - проникаюсь уважением к незнакомой девушке.
– Невероятно, - восклицает Эстер, - я не знала. Я даже не знала, что она в Париже. И что, Диодоро ни разу её там не навещал? Ведь это же самый романтический город в мире. Никто не в силах противостоять чувствам в этом месте! Я знаю, мы с Иосифом много раз бывали там, и всякий раз одно и то же. Невозможно привыкнуть!
– А вот Мари сегодня объявила губернатору, что пришло время изменить это положение вещей, и предложила в качестве нового самого романтичного места в мире -- Санторини!
– милый, а ведь ты неспроста сейчас сменил тему. Похоже тебе известно кое-что, но я не тороплюсь. Узнаю в свое время.
– Что ты говоришь?
– Эстер смотрит на меня с восхищением.
– Так и есть, - улыбаюсь я, - это идея Павла, а я, после прибытия на остров, стала главной её фанаткой.
– И главным её движителем, - говорит Кирилл, затем смотрит на часы и добавляет - у нас чуть более часа на сборы. Мари, успеешь?