Фирма гарантирует
Шрифт:
— Ты когда-нибудь бывал на Эр-Лумбрии? — осведомился Василий Бардин, командор 2-го ранга и астронавт класса А «звездный», перелистывая страницы глянцевого проспекта.
— Ни разу в жизни, — ответил Ян Коровин, его бессменный напарник в полетах, пилот, механик и специалист по звездолетам всех видов и типов, когда-либо пересекавших Вселенную.
— А жаль… — задумчиво сказал Бардин, перевернув проспект вверх ногами и изучая какую-то схему.
Их гравитележка неторопливо плыла над гигантскими оплавленными плитами космодрома Дэнта-II.
— Алло, диспетчерская, — позвал Коровин в микрофон, — может быть, этот, зеброидный? Номер Д-4600012…
— Нет, — ответила диспетчер Валентина. — Ваш корабль без номера, цвет — желтовато-золотистый, а кроме того, он сам вас узнает.
— Как это «сам»? — поразился Ян.
— Не знаю. Мы ввели в него ваши данные, и он сказал, что будет вас встречать.
— Ну и ну! — пробормотал Ян, оглядывая бесконечное пространство космодрома, до самого горизонта уставленного громадами космических кораблей. — Слышишь, сам встречать будет, может быть, даже с музыкой. Это тебе не наши «астрофаги». Фирма!
— «Корабли класса «У-Тангуранга», — прочел командор, — это последнее слово космической техники. Просты в обращении, безотказны в работе, приветливы и самокуртичны…»
— Само… чего?
— Куртичны. Наверное, самоуправляемые. «Три бозонных двигателя с кавертными ускорителями… стабильная гравитация не более 125 фью…».
— Сколько-сколько? — подозрительно переспросил Коровин.
— 125 фью. Фью — это какая-то их единица измерения. Надеюсь, что это не наше «же». Вот, «гарантируется имплювизионная трансмутатация в пси-поле»…
— Что еще за поле? — возмутился Ян.
— Наверное, магнитное.
— А вдруг нет?
— Брось паниковать, старина, — рассмеялся Бардин и похлопал друга по плечу. — Эти звездолеты эр-лумбриане построили в незапамятные времена. Судя по их внешнему виду, это полные гуманоиды, ничем не отличимые от нас. Неужели ты думаешь…
— Я ничего не думаю, но что это за поле такое?
— Какое тебе до этого дело? Наше дело пригнать корабль на Землю, пусть тамошние умники разбиваются с ним.
— Может быть, они будут копаться там недели две… три… — мечтательно вздохнул Коровин. — Представляешь, три недели на Земле!
— «Фирма гарантирует, — продолжал читать Бардин, — максимальный комфорт для экипажа и пассажиров… прИямые контакты с парвенальными субструктурами… оригинальное противоперегрузИчное устройство пАзволевает вас забить при стартах и усидках». — Оба рассмеялись. — Грамотеи!
— Гляди, — толкнул его Ян. — Кажется, это наши.
Гравитележка вильнула вправо и прибавила ход.
Перед глазами космонавтов медленно вырастал ряд грандиозных желто-серых сооружений причудливой формы.
— Ну и как они тебе? — спросил командор.
— Не знаю, кто их конструировал, — но в дизайнерах у этих лумбрианцев был явно какой-то полоумный абстракционист.
Тележка
— Я же говорил, что будут встречать с музыкой. Ай да фирма! — крутил головой Ян. — Нашим до них еще расти и расти. Как думаешь, стоит ли нам брать с собою эти дурацкие скафандры? Меня с души воротит, как подумаю, что с ними придется три недели таскаться по всей Земле.
— Конечно, стоило бы их оставить, — на минутку задумался Бардин. — Но я уже за них расписался.
— И очень напрасно… — закряхтел Ян, доставая чемодан и ставя его на эскалатор. — На кораблях такого класса должен быть полный комплект скафандров трех типов…
Дорожка понесла их вверх, стремительно вбежала во внутренние помещения корабля и потекла по коридорам, сверкающим хромом, полированной бронзой и панелями «под дуб».
Ян присвистнул:
— И сколько же мы таких корабликов закупили?
— Ровным счетом двести двадцать три штучки! — ответил командор, озираясь по сторонам.
— Нам-то, наверное, на таких летать уже не придется. — вздохнул Ян. — Наше дело — каботаж.
— Как знать, — пожал плечами Бардин, — может быть, лет через двадцать наши тоже научатся делать такие сверхпространственники. Все-таки на Эр-Лумбрии древнейшая цивилизация, на миллион лет старше нашей, а мы их почти уже догнали. Хорошо еще, что нам удалось выторговать у них эти корабли, в обмен на энергетический запас Сириуса.
— Ого!
Это восклицание Яна Коровина вполне можно было отнести и к стоимости кораблей, и к помещению, в которое привела их эскалаторная дорожка. Это был грандиозный зал сферической формы. Вся поверхность его была выстлана ворсистым эластичным материалом, в котором оба пилота утопали почти по колено.
— Куда это мы, по-твоему, попали? — спросил Ян, подпрыгивая на полу, как на батуте. — В физкультурный зал или в спальню?
— По-моему, в отсек управления, — оказал командор, сверившись со схемой. — Все эти пульты с грандиозными экранами и миллионами кнопок и тумблеров давно уже стали анахронизмом. Только мы еще ставим их на свои корабли. — А на фирменных звездолетах стоят совершеннейшие киберпилоты, которым достаточно только сказать, куда хочешь лететь. А экипажу остается сидеть и…
— Где?
— Что «где»?
— Где сидеть? — спросил Ян. — Я не вижу здесь ни одного кресла.
— Не будь ребенком, — выговорил ему командор. — Может быть, прикажешь еще подать себе антикварный стол с витыми ножками? На современных кораблях давно уже ставят трансформирующуюся мебель. Вот увидишь, стоит нам только взлететь, и кресла появятся сами собой, да еще снабженные «оригинальным противоперегрузИчным устройством».
Подойдя к стене, Василий Бардин принялся тыкать в нее пальцами, заглядывая в проспект.