ФИВЫ. Падение Голиафских гор (СИ)

Вавикин Виталий

Они были с головы до ног покрыты шерстью, и от них невыносимо разило псиной. Зеваки презрительно кривились, но затем чувствовали сладкий запах разлагающейся плоти восставших мертвецов армии Оместеса, и боязливо смещались к выглядевшим менее опасными воинам Ареса, что было ошибкой, так как последние умели и любили убивать не меньше гриллов, зато были чертовски хитры и расчетливы. Впрочем, воины Тидея, иддалы, тела которых были усеяны десятками глаз, представляли не меньше опасности. Несколько магов, демонстрируя неприступность иддалов, у которых не было головы, а рот

находился в районе живота, обещали за умеренную плату добавить любому голиафцу дополнительную пару глаз, что позволит развивать сложные навыки видения боя, доступные иддалам.

— Повозку можно достать на следующей улице, — сказал Керасп.

Покинув сектор боевых искусств, они, как решила сначала Агва, оказались на окраинах рынка, но затем взгляд зацепился за массивные ворота, преграждавшие проход в закрытую часть поселения.

— Что там? — спросила ведьма, не обращая внимания на продавцов повозок, выстроившихся в ряд.

— За этими воротами невольничий рынок, — нехотя пояснил Керасп. — Рабов обычно привозят на этом, — он указал взглядом на повозки. — Продажи идут хорошо, так что назад проще идти налегке. Да и тяговых животных, как правило, удается продать, как и рабов. У телебов это кромны, у торговцев Аида упряжки люмидов, если это конечно не демоны — ящеры зоргулы, способные сами тянуть груженую повозку.

— Фу! — скривилась Агва, вспоминая свои приключения в Аиде. — Помню, как-то раз я встречалась с зоргулами… — она осеклась, сбивчиво добавив, что это случилось во времена, когда у нее был персонаж ведьмы.

Пара зоргулов, находившихся поблизости, тихо зашипела, высунув раздвоенные языки. Они были размером с крупного телеба, но передвигаться предпочитали на четырех лапах, хотя могли ходить и на двух задних конечностях, как большинство доступных для игроков персонажей «Фив». В красных глазах зоргулов вспыхнул огонь.

— Брр! — передернула плечами Агва. — Думаю, с этими о скидке договориться не удастся.

— Ты стеснена в средствах? — удивленно поинтересовался Керасп, помня, что нанимая его в проводники, укротительница не скупилась с оплатой.

— Нет, просто не хочу иметь ничего общего с зоргулами, — соврала Агва, хотя в действительности боялась, что бывшие демоны Аида, превращенные, согласно легенде, за верную службу в Закрытом городе в ящер, смогут заметить остатки колдовства, благодаря которому она из ведьмы Далеких земель смогла стать голиафкой. — Думаю, они слишком хитрые и коварные.

— Тогда можно попробовать сторговаться с телебами, — предложил Керасп.

— Да, телебы, пожалуй, подойдут, — оживилась Агва.

Они приблизились к хмурым, низкорослым продавцам, едва достигавшим голиафцам до пояса.

— Нужна повозка? — спросил один из них.

Агва кивнула. Он жестом указал на три крытых повозки. Ведьма выбрала ту, каркас которой показался самым крепким.

— Двадцать золотых, — сказал телеб.

— Десять, — возразила Агва, чувствуя, как ее начинает душить свойственная всем голиафцам жадность.

— За десять можешь забрать крайнюю повозку без тента, — сказал телеб.

— Она слишком хлипкая,

к тому же мне нужен тент.

— Тогда девятнадцать золотых и не монетой меньше.

— Пятнадцать.

— За пятнадцать можешь взять ту повозку, что стоит в середине.

— Я уже сделала выбор, — прищурилась Агва, протягивая руку к кнуту, изготовленному из голиафской кобры.

Телеб помялся, и сказал, что готов уступить требуемую повозку и тент за семнадцать золотых. Интегрированная в игровую точку сборки жадность подталкивала Агву продолжать торги, но она смогла одержать верх над алчностью, согласившись на условия сделки.

— Помоги мне найти кромна или упряжку люмидов, чтобы тянуть повозку, и считай, что наша сделка свершилась, — произнесла она.

— Какого кромна? — опешил телеб. — Во — первых, все тягловые животные давно проданы, а во — вторых, улицы рынка слишком узкие. Здесь запрещено пользоваться кромнами или люмидами.

— Вот как… — растерялась Агва, меряя купленную повозку оценивающим взглядом.

— Ты же голиафка, — сказал телеб, решив, что покупатель хочет разорвать сделку. — Посмотри, какая ты сильная. Повозка пустая. Для меня тащить ее — слишком тяжело, а для тебя… — он замолчал, ловко ловя брошенный Агвой кошель с золотом.

Пересчитав монеты, телеб кивнул, подтверждая, что все в порядке. Раскрыв замок и вытащив пропущенную между спиц задних колес цепь, он помог выкатить повозку.

— Тент, — напомнила Агва.

Телеб широко улыбнулся.

— А я надеялся, ты забудешь, — признался он.

— Надень тент на каркас повозки, — сухо велела Агва, понимая, что сама будет делать это слишком долго.

Телеб помялся, затем увидел сребреник, и охотно выполнил указание.

— За сребреник я бы и сам мог натянуть тент, — проворчал Керасп, когда они с Агвой, взявшись за упряжь, потянули повозку прочь от невольничьего сектора рынка.

Агва промолчала, прикидывая, как, добравшись до ожидавшей ее группы диверсантов из Далеких земель, потащит через весь рынок повозку, в которой они спрячутся. Сейчас повозка была пуста, ей помогал голиафец, но не прошли они и половины пути, как тело покрылось потом, а в мышцах появилось неприятное жжение. «Нет, одной мне, пожалуй, не справиться с повозкой, когда в ней спрячется группа Тароса и мантикора», — решила Агва. Вдвоем с Кераспом они, возможно, смогли бы справиться с задачей, но не в одиночку. «Значит, придется рискнуть», — сказала себе ведьма, потратив на поиски альтернативного решение пару минут.

— Керасп? — обратилась она к своему проводнику, воспользовавшись заминкой, вызванной какой-то толчеей впереди улицы у шатра голиафца, предлагавшего опасных змей, посаженных в стеклянные сосуды, где рептилии шипели, тщетно пытаясь прокусить стекло. — У меня есть к тебе предложение, — сказала Агва, встретившись с Кераспом взглядом.

— Хочешь нанять меня, чтобы я помог тебе тащить повозку с мантикорой? — догадался он.

— В каком-то роде.

— И сколько ты заплатишь? Мне ведь придется надолго отлучиться с поста. Я и так уже нарушил ряд правил…