ФИВЫ. Падение Голиафских гор (СИ)

Вавикин Виталий

Тарос выждал с минуту, затем жестом показал группе диверсантов двигаться следом за вором. В тишине Мертвого города зловеще поскрипывали раскачивавшиеся ставни окон дома в конце открывшейся впереди площади. Ха — Райя не думал, что адаптивные алгоритмы, управлявшие игровым процессом, знают о маршруте диверсантов. Скорее всего, преграда была неизбежной, вне зависимости от выбранного ими направления, а запах… Запах лишь нагнетал столкновение с неизбежным.

Едва диверсанты оказались на площади, как плиты, на которых находился город, начали перемещаться: одни

опускались, другие начинали подниматься, третьи перемещались в сторону, уступая место четвертым. Подчиняясь переменам, дома, окружавшие площадь, деформировались. Падали каменные блоки и казалось, что сейчас строения просто рухнут, но вместо этого стены начинали складываться в новые постройки. Подвальные этажи поднимались, являя заплесневелые оконные рамы и невыносимый запах гнили, который теперь хорошо чувствовали и телебы.

Площадь, имевшая минуту назад по меньшей мере пять примыкавших улиц, превратилась в замкнутую арену, выход из которой был всего один — прямо по центру возвышалось черное, покрытое мхом и плесенью каменное здание, с массивными железными воротами.

Небольшая плита с монахом в коричневой рясе поднялась перед воротами. На шее монаха висел сверкавший время от времени ключ. Одновременно с этим сверкала замочная скважина в воротах. Появившийся монах огляделся, не обращая внимания на диверсантов. Со скрежетом появилась еще одна платформа, поднимая к центру площадки выложенный из камней колодец. Формирование площади завершилось.

Монах увидел колодец, всплеснул руками и комично побежал к центру площади. Достигнув колодца, он, не раздумывая, прыгнул в него.

— Ого! — криво усмехнулся молодой Тим. — Толстяк в рясе окончательно выжил из ума.

— Думаю, чтобы покинуть площадь, нам придется спуститься в колодец, — безрадостно сказал Гедер.

— Или нет, — возразил вор, принюхиваясь к усилившемуся запаху гнили.

Очень осторожно он приблизился к колодцу и заглянул внутрь, спешно отвернувшись из-за ударившей в нос нестерпимой вони.

— Ну что там? — спросил Тарос.

— Кажется, монах еще жив.

— Жив? — телеб недоверчиво посмотрел в колодец.

Толстяк в рясе лежал на спине, раскинув руки. Было видно, как вздымается его грудь. Тарос присмотрелся, не сразу сообразив, на чем лежит монах.

— Да там же мертвецы! — растерянно произнес он.

— Зато теперь понятно, откуда так смердело, — сказал Ха — Райя.

— И что, нам теперь туда нужно спускаться, чтобы взять ключ?

— Не знаю, — вор смотрел, как монах, придя в сознание, пытается подняться.

Ряса спуталась, обнажив короткие толстые ноги. Ключ продолжал призрачно поблескивать, привлекая к себе внимание, но глаз невольно цеплялся за разлагающиеся тела. Монах, кряхтя, тщетно пытался подняться, и от этого казалось, что гниющие трупы под ним шевелятся. Или же не казалось? Неожиданно кряхтение монаха переросло в гортанное рычание. Перевернувшись на четвереньки, он затрясся, затем повернул голову на сто восемьдесят градусов и уставился на Тароса и Ха — Райю белыми, лишенными зрачков глазами.

— Вот зараза, —

проворчал Тарос, невольно отшатнувшись.

Из колодца донеслось хриплое рычание. Ха — Райя, продолжая наблюдать за монахом, видел, как начинают просыпаться другие мертвецы. Движения их были то слишком медленными, то неожиданно резкими, быстрыми, едва уловимыми для глаз. Цепляясь за камни колодца, мертвецы начали карабкаться наверх. Ха — Райя обнажил клинок и ударил первого из них. Сталь прошла сквозь гниющую плоть, брызнувшую во все стороны зелено — желтым гноем. Отрубленная голова полетела в колодец. Несколько секунд мертвец продолжал цепляться за край колодца, затем полетел следом за отсеченной головой, сбивая других мертвецов.

— Встань с другой стороны колодца, — сказал вор Таросу.

Вместе они обезглавили десяток мертвецов, затем вынуждены были отступить.

— Тим, Гедер! — позвал Тарос, бросил на Агву короткий взгляд и велел держаться возле мистифа.

Двигаясь рывками, мертвецы начали выбираться из колодца. Тим издал воинственный клич племени экрон и бросился в атаку. Первый десяток его ударов пришелся в цель, залив молодого телеба гноем. Отрубленные конечности падали на булыжную мостовую. Внутри обрубков копошились черви.

— Мерзость! — скривился Тим, отступая к основной группе. — Ну и вонь! Может быть, лучше бороться с ними на расстоянии?

Он раскрутил над головой пращу, пробив камнем очередному мертвецу голову. Из образовавшейся дыры вылез здоровенный червь, но рана не остановила зомби. Раскрыв рот, мертвец захрипел, затем начал стремительно приближаться, двигаясь так быстро, что Тим едва успел отмахнуться от него мечом, когда гниющие руки потянулись к его шее. Отрубленные кисти подлетели высоко вверх. Из культей посыпались крупные белые личинки. Тим замешкался на мгновение, и если бы Тарос не пришел ему на помощь, то мертвец, скорее всего, дотянулся бы до его шеи своими зубами.

— Руби им головы! — крикнул Тарос, расчленяя мертвеца надвое. — Ну или поступая, как я только что, если сил хватит. — Он подмигнул молодому телебу и атаковал следующего мертвеца, пытавшегося подобраться со спины к вору, сцепившемуся с тремя зомби. — Помощь нужна? — спросил Тарос.

Ха — Райя бросил на него короткий взгляд и отрицательно покачал головой. Оружием ему служили два коротких клинка, которыми он пользовался, словно гигантскими ножницами, отсекая одну голову за другой. Правда для этого нужно было подпустить к себе мертвеца достаточно близко, но вор был гибким и ловким, а его движения напоминали танец.

Держась позади, Агва наблюдала за боем, любуясь грации вора, а мертвецы продолжали выбираться из колодца, заполняя площадь.

— Нужно им помочь, — решила ведьма, увидев, что мертвецы начинают окружать Гедера, в то время как остальные сами с трудом справлялись с атаками.

Взявшись за кнут, Агва нанесла несколько точных ударов. Яд голиафской кобры не мог причинить вред мертвецам, но их тела лопались, разваливаясь на части от силы ударов.

— Буду должен! — поблагодарил Гедер.