Физические принципы работы ЭВМ

Мнеян Мирон Георгиевич

В моем горле встал ком. И никак не желал проглатываться. А глаза уже не просто защипало, они увлажнились. Первая одинокая слезинка бойко покатилась по моей щеке. Будучи тут же пойманной заботливой рукой Флоренции.

– Ну-ну, нельзя плакать, что ты!

– А вот и можно! – возмутилась тихо я, от души хлюпнув носом. Мадам Нагорная, хохотнула, обнимая меня за плечи и целуя в лоб, так, как каждое утро я целую свою Нику, провожая в садик. По-матерински нежно и крепко.

– Я просто даже не предполагала, что… уф-ф-ф, – новый “шмыг”.

– Что я была с мамой

твоей знакома? Вот так бывает. Я ее знала. Знала, что она, как и твой отец – прости, господи, Олега Графа – была вхожа в бизнес-круги. Вот только понятия не имела, насколько. Иначе бы с самого начала не позволила этому прихвостню тебя за нос водить! Мы пересекались с Валей всего пару-тройку раз то тут, то там, совершенно случайно, но даже за эти мимолетные встречи я поняла, что эта женщина совершенно мой человек! Друг, подруга, близкая по духу, в общем. Это сложно объяснить, ты же уже поняла, я всегда была слегка…м-м... как говорит мой бывший муж, нынешний, как это у вас называется? Бойфренд? Так вот, как говорит мой Рома – с прибабахом! – закатила глаза Флоренция, слегка разряжая обстановку своей легкой непосредственностью.

Я от души расхохоталось, смахивая со щек мокрые дорожки от слез. Смех сквозь слезы – потрясающая картина откроется тому, кто сейчас зайдет на кухню.

– Я уверена, что мама думала точно так же, – улыбнулась я. – В смысле не про прибабах, – тут же осеклась, – а про “родственную душу”!

– Очень мне было бы приятно, если так! Когда я узнала, что болезнь ее победила, я будто потеряла какую-то важную частичку себя. И хоть близкими подругами мы не были, но тогда я впервые встретилась с твоей бабулей. Ощутила острую необходимость. Попросила, чтобы в случае чего, неважно совершенно – но если вдруг им или тебе что-то понадобится – даже не сомневаясь, звонили мне. Я готова была оказать любую посильную помощь!

Я снова хлюпнула носом.

– Оставила свой номер и была рада, что спустя столько лет, но родители твоей мамы все-таки мне позвонили, Фиса. А когда увидела, какая ты выросла умница и красавица, каюсь, матримониальные планы победили все! И я уже тогда строила надежды, что однажды ты станешь моей невесткой, и уж точно Сергею тебя отдавать не собиралась! Хотя признаю… парень он неплохой. Ну, а зная своего сына, я была не просто уверена, я точно знала, что она влюбится, шалопай, по самые уши! Дальше было дело техники… и чуть-чуть Ники.

Ну, вот я опять рыдаю и опять смеюсь. Смеюсь и рыдаю и так по кругу. Перед глазами все плывет, слова вылетать из пересохшего горла не желают, а чувства, что роятся в груди, просто не описать словами.

Благодарность? Нет, это что-то гораздо большее!

Любовь? Определенно, самая сильная и светлая!

Хотелось реветь в голос. От накативших воспоминаний, от нахлынувшего счастья, от трогательного момента. Внутри все так болезненно сжалось в один маленький комочек, и тихо проговорив:

– Спасибо вам больше, Флоренция… – обняла ставшую для меня практически второй мамой женщину. Крепко-крепко, вкладывая в объятия все свои чувства: признательности, теплоты, нежности

и безграничной любви к ней.

Как бы сильно ни хотелось мне продлить этот душещипательный момент, но в кухню залетела Светка, а следом за ней Ника. Обе от удивления запнулись, увидев, как мы с Фло обнимаемся и рыдаем. Переглянулись и выпалили почти синхронно:

– Девушки, мужчины изволят ужинать!

– Фиса, бабуль, нас там здут!

– И правда, – смахнула слезинку Флоренция, – что-то мы тут развели сырость. Ну-ка, быстренько все за работу, девочки! У нас там четверо голодных мужчин…

Сказано – сделано. Управленец из Фло был просто первоклассный, и в считанные минуты общими усилиями стол был сервирован, а гости заняли свои места. Благо, особняк был внушительный, и в его стенах можно было бы собрать еще человек пятьдесят, как минимум!

Весь вечер в стенах моего нового дома звучал смех и тихие разговоры по душам. Ника буквально сияла от счастья, прыгая с рук на руки, а мы с Демьяном утопали в поздравлениях и пожеланиях самых близких нам людей.

Огромной неожиданностью для нас с Нагорным стал подарок Флоренции и Романа – билеты с открытой датой. Старшее поколение интриганов, хитро переглянувшись, заявили, что мы обязаны съездить вдвоем в медовый месяц и что они ждут еще одного внука или внучку. Не забыв добавить – чем быстрее, тем лучше!

Ника им задорно поддакнула, а мне от такого заявления слегка поплохело. Вот чего-чего, а с детьми мы с Демьяном пока решили повременить. У нас и так все в жизни идет не просто быстро, а максимально стремительно, и хотелось простого душевного “пожить для себя”. Для нас: двоих, троих. А уже потом… когда-нибудь…

Но подарок мы, конечно, приняли, расцеловав родителей и клятвенно пообещав, что над их “просьбой” подумаем.

А после ужина был фейерверк. Праздничный, яркий, шикарный, прогремевший на весь наш поселок – подарок Бурменцева. С каждым новым залпом в ночном небе расцветали тысячи разноцветных искр, заставляя, затаив дыхание, восторженно глазеть на это чудо. В крепких объятиях мужа, с сидящей у меня на руках дочкой и восторженно перешептывающимися гостями рядышком.

Это был потрясающий вечер! Из тех, что запоминаются на всю жизнь. Из тех, что оставляют глубокий след в памяти и на сердце. Вечер, когда я впервые в жизни чувствовала себя не просто кому-то нужной, а всеми фибрами души причастной к этой большой, крепкой и дружной семье.

Моей семье!

Эпилог

Два месяца спустя…

Анфиса

– Так! – взмахнула я руками, замирая посреди комнаты, в которой творился настоящий хаос. Бедлам. Конец света. Вещевой апокалипсис!

– Воу, – присвистнул Демьян, появляясь на пороге спальни. – Наш шкаф чихнул твоими платьями, любимая?

– Очень смешно, – буркнула я. – И активно плевался твоими белыми рубашками, милый. Кстати говоря, ему тоже не нравится, что другие цвета ты упрямо игнорируешь.