Физрук и вот это вот все
Шрифт:
— Понятно, — сказал я и протянул ему руку. — Будем знакомы. Василий.
— Эрл, — он пожал мою ладонь.
— А каким ветром тебя сюда занесло, Эрл?
— Я здесь родился, — сказал он. — И прежде чем ты начнешь рассказывать мне, как много возможностей предоставляет Система такому молодому и предприимчивому человеку, как я, скажу сразу. Мне здесь нравится. Я люблю водить паровозы.
— И в мыслях не было что-то такое тебе рассказывать, — сказал я, даже не покривив душой.
Кому-то нравится прокачиваться до посинения, кому-то нравится устраивать
Чисто теоретически в Системе каждый может найти себе место и заниматься тем, что ему по душе, и ничего не должно ему мешать.
Кроме других игроков, разумеется.
Которые, как показывает практика, то и дело путаются под ногами и расстраивают твои планы на скучную и стабильную жизнь.
Глава 12
Наверное, это прозвучит изрядно цинично, но в последнее время от врагов было куда больше пользы, чем от друзей. Большой Вэ, сам себе злобный буратино, вытащил меня из космоса и засунул сюда, на планету, где мне почти ничего не угрожало. Другой наверняка неплохо потратился на взятки, чтобы организовать довольно комфортное, по крайней мере, по сравнению с альтернативными вариантами, путешествие до находящегося на острове портала. Кто там следующий в очереди? Альвионские терминаторы никаких ништяков не хотят подогнать?
Может быть, я и правильно делал, что ничего с этими врагами не делал. Может, это вовсе не безалаберность, а мудрое стратегическое планирование.
С другой стороны, а сколько у меня осталось этих друзей? Двое мертвы, причем обоих убил я сам, одного своими руками, а другого тем, что потащил за собой и вовремя не остановил, один вне игры, еще один наверняка все еще учится волшебству где-то в далекой магической академии, погряз в интригах однокурсников или сам завел интрижку с однокурсницей, что, впрочем, сильно вряд ли и очень на Федора непохоже.
Но он-то и не в курсе моих проблем.
Такеши в курсе, но я не уверен, что могу назвать его другом. Однако, у него есть в этом деле личный интерес, и я не сомневаюсь, что если бы у него была такая возможность, он попытался бы выйти со мной на связь. Видимо, такой возможности у него не было.
Проблема даже не в том, что у меня мало друзей. Проблема в том, что мои враги лучше организованы. И возможностей у них тоже всяко больше.
И раз уж великий князь эльфов решил самоубиться об меня, не стоит отказывать ему в такой возможности.
Накидавшись угля, кочегары так и не поднялись к нам и остались на нижней платформе. Эрл сказал, что у них там есть свое место для отдыха. Какого черта они тогда делали в кабине машиниста, когда я только пришел? На меня посмотреть хотели?
Можно понять, такие пассажиры им не так уж часто попадаются.
Практически никогда.
Эрл проверил автопилот, а потом сварил нам обоим по чашке кофе.
— Против кого стволы? — поинтересовался я, указав на сваленные около стены мушкеты.
— Беглые заключенные, —
— Может, просто из любви к искусству, — предположил я.
— Может быть, — сказал он. — Но, скорее всего, они так качаются. Со степных крысоволков опыта практически не идет.
— Даже так? — немного удивился я. — А как по мне, те еще зверюги. Моего спутника сожрали чуть ли не сразу по прибытии.
— Не повезло, — равнодушно сказал Эрл.
Значит, здесь можно прокачиваться. Теоретически. Ни во время схватки с крысоволками, ни во время моей работы в шахте мой уровень ни разу не повысился, но это не показатель вообще ничего, конечно. На моем уровне и в обычном игровом мире прокачиваться довольно проблематично.
Соломон Рейн не даст соврать.
Пока в Системе не появились земляне и охотящаяся на них Немезида, топ был практически незыблем.
— А что, никого опаснее крысоволков в степи не живет? — поинтересовался я.
— Живут, — сказал Эрл. — Только их силами беглых заключенных не завалишь. Для этого целый рейд надо организовывать, но никому до этого дела нет. Это там, в большом мире, все озабочены вопросами прокачки. А здесь…
— Здесь вам просто нравится водить поезда по степи, — сказал я.
— Ты так говоришь, как будто это что-то плохое.
— Вовсе нет, — сказал я. — Каждый волен заниматься тем, чем хочет.
— И чем же занимался ты? Я имею в виду, до того, как попал сюда.
— Явно не тем, чем хотел, — сказал я.
— В этом проблема большого мира, — сказал Эрл. — Вы там вынуждены заниматься не тем, чем хотите, потому что слишком озабочены вопросом своей прокачки. Вот у тебя какой уровень?
Я сказал.
На него это произвело впечатление. Он отпил кофе и закатил глаза, явно что-то подсчитывая.
— Так это, получается, что ты близок к первой сотне? — точно подсчитать у него все равно не получилось.
— Что-то вроде того, — сказал я.
— И сколько тебе лет?
Я сказал.
— И как давно ты в игре? — спросил он.
Я сказал.
— Но как?
— Просто вышел из своей зоны комфорта, — объяснил я. — Остальное получилось само по себе. Я ничего такого не планировал.
— Включая и поединок на арене? — уточнил он.
— Ты не поверишь, — сказал я. — До вчерашнего дня я даже не знал, что у вас тут есть арена, на которой проводятся поединки.
* * *
— Как ты наверное слышал, у нас тут есть арена, на которой проводятся поединки, — сказал двухсотсорокауровневый представитель администрации острова, по совместительству являющийся распорядителем игр. Наверняка дерево его навыков называлась «бюрократия и крючкотворство», и он поднялся уже достаточно высоко. — И прежде чем ты на нее выйдешь, я должен рассказать тебе о существующих правилах.