Физрук и вот это вот все
Шрифт:
— Это уж точно, — сказал я.
— Но это еще не все, — сказал он. — У меня ведь есть не только экономические связи. Существуют определенные дипломатические каналы, использование которых тоже здорово облегчит твою жизнь. У меня есть выход на Альфион, я могу договориться о том, чтобы они прекратили преследование. Не стану врать, отозвать приказ о ликвидации я не смогу, но заморозить его на определенный срок — вполне в моих силах. Я могу подарить тебе несколько лет спокойной жизни, и тебе не придется постоянно смотреть по сторонам или оглядываться в ожидании
— Он блефует, — сказал Мор. — С Альвионом невозможно договориться.
— С твоими способностями — точно нет, — осклабился Большой Вэ. — Подумай, физрук, ты же разумный человек, а разумный человек не кладет все яйца в одну корзину и ищет союзников везде, где это возможно. Или ты думаешь, что можешь безоговорочно положиться на эльфов? Ты знаешь, что этот парень говорил, пока тебя не было?
— Догадываюсь, — сказал я.
— Он пытается смутить твой разум, — сказал Мор. — Вбить между нами клинья, поссорить нас между собой. Сейчас он скажет все, что угодно, чтобы спасти свою жизнь. Пойдет на сделку с кем угодно, согласится на любые условия, лишь бы заключить договор.
— Ну, это вполне объяснимое поведение, учитывая обстоятельства, — сказал я. — Но я не договариваться сюда пришел.
— А зачем же? — спросил Большой Вэ.
Очевидно, он все еще не понял. Он думал, что мы торгуемся, и пытался угадать цену, которая и меня устроит, и его не слишком разорит.
Он все еще думал, что его деловой подход сработает. Что ж, он явно переплатил за свой ковер.
— Чтобы убедиться, — сказал я и посмотрел на Мормаэля. — Теперь можно.
Новый князь Дома Красных Ветвей шагнул к бизнесмену, левой рукой схватил его за подбородок, а правой, одним резким, отточенным за десятилетия практики движением, перерезал ему горло.
И сделал столь же стремительный шаг назад.
Большой Вэ захрипел, схватился руками за глотку, из-под его пальцев потекла кровь, а над головой возникла полоска здоровья, которая тут же начала сокращаться.
Только вот сокращалась она очень уж медленно. Прошло секунд двадцать, а здоровья убыло только на десять процентов.
— Вы с него точно все артефакты поснимали? — поинтересовался я.
Мормаэль посмотрел на своего эксперта, тот кивнул.
— Все. Просто у него выносливости, как у энта. Посмотрите на эту громадину, явные же признаки перекошенного билда.
— Так случается, когда все очки вбрасываются в здоровье, — согласился Мор.
Трудно быть эльфийским ассасином в этой чертовой игре. Хочешь сделать все по красоте, режешь кому-то глотку резким, отточенным за десятилетия практики движением, помимо критического урона рассчитывая на противника еще и «кровотечение» подвесить, а тот, вместо того, чтобы рухнуть на пол и молча истечь кровью, начинает дико хрипеть и все еще сидит в кресле.
Кровью, правда, все равно истекает.
По моим ощущениям, прошло уже больше минуты, а он не потерял и половины здоровья. И хотя Большой Вэ был моим врагом, причем он сам себя таковым назначил, это зрелище
В отличие от Мора, например. Тот вполне себе стоял и наслаждался, и явно не собирался ничего предпринимать.
— Нельзя ли как-то ускорить процесс? — поинтересовался я.
— А зачем? — спросил он. — Разве зрелище умирающего врага не ласкает твой взор?
— Не ласкает, — сказал я. — Добей.
— Но зачем? — снова спросил он.
— Потому что я — заказчик этой операции, — сказал я. — И я так хочу.
Он пожал плечами, вытащил из ножен другой кинжал, не тот, которым резал глотку, и не менее резким и отточенным за десятилетия практики движением загнал его в грудь умирающего бизнесмена.
Очевидно, лезвие было смазано каким-то сильнодействующим ядом, потому что процесс ускорился и закончился в считанные секунды, полоска здоровья над головой Большого Вэ стала серой и окончательно погасла, а тело обмякло и свалилось под стол.
Мы с Мором посмотрели друг на друга.
— Сделка завершена, — сказал он.
— Эта сделка — да, — сказал я.
Он промолчал.
— Я бы хотел, чтобы на этом наши с тобой деловые соглашения закончились, — сказал я.
— Деловые — закончились, — подтвердил он.
— Не сомневаюсь, что рано или поздно, зов крови возьмет свое, — сказал я. — Или репутационные издержки покажутся тебе совсем непосильными. И что бы тебя не сподвигло на это решение, когда ты придешь за мной, приходи подготовленным.
— Я очень рано встаю, — сказал он, так и не отведя взгляда.
— Это полезно, — сказал я. — Но иногда и этого оказывается недостаточно. Иногда лучше вообще не ложиться.
Он пожал плечами. У него было такое безразличное лицо, что мои сомнения рассеялись окончательно.
Он придет. Если я проживу достаточно долго, он обязательно придет, и, выражаясь языком из дешевых бульварных романчиков, мы с ним еще повальсируем под музыку смерти, и только один из нас переживет этот танец.
Но сегодня он меня не пригласит, да и я тоже не в настроении.
По мере того, как продолжалась наша игра в гляделки, в помещении нарастало напряжение. Мор-то стоял, как ни в чем не бывало, но его боевики зашевелились и руки их легли на рукояти мечей и кинжалов.
И это несмотря на то, что у них с собой и автоматы были. То ли отдают предпочтение традиционному оружия, то ли понимают, что в меня стрелять бесполезно.
Я дал Мору ещё секунд двадцать, чтобы он отдал им приказ. Неважно, словом, действием, или просто бровью агрессивно пошевелил. Но я почти не сомневался, что он не станет.
Потому что тело Черного Змея еще толком не остыло, и они должны понимать, что прямо сейчас они не готовы.
И он не стал.
Я повернулся к Мору спиной — это был его последний шанс на сегодня — достал из инвентаря свиток перемещения и сломал на нем печать.
Никто не пытался мне помешать.
* * *