Физрук навсегда
Шрифт:
— А как же ограничение Системы на межзвездные перелеты к хренам? — поинтересовался Виталик.
— На меня не распространяются, — сказал Магистр.
— Если нам лететь несколько дней, пара минут погоды не сделают, — сказал Гарри. — И я хотел бы поговорить с физруком.
— Да, конечно, — сказал Магистр, театрально закатывая глаза. — Возможно, галактика вообще сама себя спасет, без всякого нашего, сука, участия.
— Не витальствуй, — сказал Виталик. — Это не придает тебе шарма.
Я кивнул Бордену и мы отошли в сторону.
— Он наверняка подслушивает, — сказал я.
— Да и черт с ним, — сказал Гарри. — Он сказал, что если у тебя все получится, то смерть Полсона не будет иметь значения. Конечно, это фразу можно интерпретировать по-разному, но мне пришла в голову вот такая мысль… Уж не собираешься ли ты откатить Систему до состояния, в котором эта чертовщина на Земле еще не произошла?
— В общих чертах, — не стал отрицать я. — В очень общих.
— Я не буду спрашивать, как это возможно, потому что это очевидно, — сказал Гарри. — Отменить миллиарды смертей — это хороший план, очень хороший. Но что будет с теми, кто выжил?
— Это тоже очевидно, — сказал я. — Они вернутся.
— А как насчет всего того, что они тут сделали? — поинтересовался Гарри. — Что мы тут сделали? Хорошего и плохого? Я имею в виду, а есть ли смысл мне лететь с Магистром и уничтожать Пожирателя Миров, если ты в ближайшее время собираешься все обнулить?
Я опасался этого разговора. А вдруг Бордену не понравится то, что я задумал? Он — номер один, он тут великий убийца всего, что движется и не движется, как в обычном игровом пространстве, так и в инфополе, ему есть, что терять. А если ему настолько не понравится, что он решить сыграть против? Попытаться меня прикончить и залутать Венец с трупа?
И все равно, что к Венцу Демиурга прилагается отягощение в виде Немезиды. Он — номер один, он Вычислителей убивал, что ему эта Немезида?
Драться еще и с Борденом я не хотел. И совсем не потому, что он номер один.
— Я сильно не уверен насчет «ближайшего времени», — сказал я. — Мы все еще до конца не разобрались, как это работает.
— День, неделя, месяц — это неважно, — сказал Борден. — Даже если год. Меня интересует сам принцип.
— За все время существования Системы был только один прецедент, — сказал я. — Мир под названием Таннен. Они предприняли попытку и у них получилось. Собственно, у них я эту идею и подсмотрел.
— Отлично, очень интересно, я рад, что у них получилось, — сказал Гарри. — Но что именно у них получилось?
— Я в этом не большой специалист и могу не подобрать правильных слов, — сказал я.
— Я тоже, — сказал Гарри. — Но подбери хоть какие-нибудь. Мне еще с Пожирателем Миров разбираться, в конце-то концов. Или не разбираться.
— Насколько я сумел разобраться в процессе, перезагружается не вся Система, а только отдельный ее кластер, в котором находится игровой мир, — сказал он. — Он воссоздается из точки восстановления,
— А мы? — спросил Гарри. — Для всех остальных миров…
— Для всех остальных миров мы превратимся в героев баллад и легенд, — сказал я. — Ну, или сказок, которыми пугают непослушных детей. Тут уж кто как себя показал.
Гарри докурил сигарету и выбросил окурок в пыль.
Он молчал, осмысливая. А может, просто прикидывая, с какой руки ему лучше начинать мне голову откручивать.
И вот тут не факт, что Виталик ко мне на помощь придет. Впрочем, Виталик против него не танцует, это они еще на Земле выяснили. Даже когда такого разрыва в уровнях не было.
— А когда была создана точка восстановления? — спросил Гарри.
— В обычном случае она создается, когда у планеты возникает инфосфера, контролируемая Вычислителями, — сказал я. — Это примерно пять-шесть лет до начала Игры. Но у нас-то случай был необычный, так что я полагаю, мы сможем откатить все лет на десять.
— Меня устраивает, — сказал Гарри. — Но ты должен понимать, что это паллиативное решение.
— Я понимаю, — сказал я. — Однако, другого у меня нет.
— У меня и этого-то не было, — сказал Гарри. — Ладно, в самом плохом варианте ты просто выиграешь для нас всех десять лет.
— Да, — сказал я.
— Кто знает, что может произойти за эти десять лет, — сказал Гарри. — Может быть, Вычислители перемрут от какого-нибудь атипичного информационного гриппа и сама Система прикажет долго жить… Я услышал все, что хотел, физрук. Делай.
— Сделаю, — сказал я. — Удачи тебе в грядущей войне.
— И тебе тоже, — сказал Гарри.
Мы пожали друг другу руки и вернулись к остальным. Точнее, к Магистру и Брюсу. Виталик убрел гулять по степи и о чем-то беседовал с одним из техасцев.
— Я, как, впрочем, как и всегда, подслушивал, — заявил Магистр. — Ты все правильно понимаешь, физрук, и вот что я по этому поводу хочу тебе сказать. История развивается по спирали, но если ты заберешься достаточно высоко, ты увидишь, что она бегает по кругу.
— Да, спасибо, — сказал я. — Удивительно глубокая мысль. Поразительно просто.
— Ты поймешь, когда заберешься повыше, — пообещал Магистр. — Или не поймешь.
Виталик вернулся только после того, как они, наконец, отчалили.