Физрук навсегда

Мусаниф Сергей Сергеевич

За несколько дней до описываемый событий.

Магистр прогуливался по серому пляжу в обществе железного человека.

Это был не плейбой, миллионер, гений и филантроп, нацепивший высокотехнологичный костюм, и выглядящий, как покрашенные и ожившие средневековые доспехи, а настоящий человек, сделанный из металла. Ростом он был чуть выше Магистра, и, судя по глубине следов, которые он оставлял на песке, намного тяжелее.

Он отлично

вписывался в пейзаж, посколько вся поверхность его тела была окрашена в тускло-серые цвета, а лицо не отображало никаких эмоций.

— Сколько бойцов ты можешь выставить, Прим? — поинтересовался Магистр у своего генерала.

— Полностью функциональных, Мессир?

— Разумеется, — сказал Магистр.

— Тридцать восемь универсалов, — сказал Прим. — И тринадцать рукопашников.

— Это больше, чем было в прошлый раз, — заметил Магистр.

— Вы долго не пользовались нашими услугами, Мессир, — сказал Прим. — Мы потеряли ремонтную базу, и нам приходится чиниться по старинке, однако, кое-что у нас все-таки получается.

— Хм, — Магистр представил себе пространство, в котором обитали его огромные человекообразные боевые роботы, и на мгновение почувствовал укол вины.

Роботы были созданы им для войны, но война, как вид развлечения, давно наскучила Магистру, и он старался не призывать свою армию без необходимости.

Которая возникала все реже и реже по мере того, как менялся его стиль игры.

Может ли боевая машина чувствовать себя брошенной из-за того, что ее больше не зовут убивать?

— Я надеюсь обойтись малой кровью, — сказал Магистр. — Но возможно, мне потребуются все.

— Кто наш противник, Мессир? Какими силами он обладает?

— Я точно не знаю, Прим, — вздохнул Магистр. — Давай будем исходить из того, что он обладает ими всеми.

— Так это уже она, Мессир?

— Она кто?

— Последняя битва, — сказал Прим. — Та, после которой наша служба будет окончена.

— Не бывает последних битв, Прим, — сказал Магистр. — Всегда есть еще одна, а потом вон та, а потом еще. Но я понимаю, о чем ты говоришь. Возможно, это и она. Но я искренне надеюсь, что это не так и мы еще повоюем. Вместе.

— Да, Мессир.

— И знаешь, что? — сказал Магистр. — Если мы победим… точнее, когда мы победим, мы восстановим ремонтную базу, если надо будет, отобьем ее у каких-нибудь врагов. И Система снова содрогнется от вашей железной поступи.

— Мы живем, чтобы служить, Мессир, — сказал Прим.

А я, спросил себя Магистр. Ведь у меня тоже когда-то была какая-то цель, но за давностью лет я уже и позабыл, в чем она заключалась.

Возможно, пришло самое время вспомнить.

За несколько лет до описываемых событий.

Ночь. Улица. Фонарь.

Двери паба открылись, выпустив их на относительно свежий и довольно прохладный воздух.

Тот, что был поздоровее и шатался чуть больше, вдохнул полной

грудью. Второй, поменьше в размерах и потверже стоявший на ногах, закурил.

— Который, сука, час? — поинтересовался Виталик.

— Четыре утра, — сказал Борден. — Я провожу тебя до отеля.

— К хренам, — сказал Виталик. — Я и сам могу найти дорогу до «Хилтона».

— Не сомневаюсь, что ты можешь найти дорогу до Хилтона, — сказал Гарри. — Но живешь-то ты не в «Хилтоне».

— А мог бы, — сказал Виталик. — Причем, за счет принимающей, сука, стороны.

— Нам в этом году сильно урезали бюджет, — сказал Гарри. — К тому же, в «Хилтоне» здоровенный и ругающийся, как сапожник, русский привлек бы слишком много внимания. Мысль в том, что мы хотели этого избежать.

— И поселили меня в каком-то, сука, клоповнике, — сказал Виталик.

— Вполне приличный отель средней ценовой категории, — сказал Борден.

— Я так и сказал, какой-то, сука, клоповник, — сказал Виталик.

Борден вздохнул.

— Слушай, — сказал Виталик. — У меня есть к тебе интересное, сука, предложение. Давай подеремся.

— Зачем?

— По приколу, — сказал Виталик. — У нас, у русских, есть добрая традиция устраивать дружеской мордобой, находясь в изрядном, сука, подпитии.

— Какая-то странная традиция.

— Нормальная традиция, — сказал Виталик. — У нас даже свадьба без драки считается неполноценной, к хренам.

— По-моему, ты меня разыгрываешь.

— Больно, сука, надо, — сказал Виталик. — Так почему нет? Почему бы грязному империалистическому наймиту из темного вчерашнего дня и веселому анархисту из солнечного завтра слегка не отрихтовать друг другу физиономии, к хренам? Чуть-чуть, исключительно из спортивного, сука, интереса.

— Видишь ли, меня не учили дракам из спортивного интереса, — сказал Гарри. — Меня учили калечить противника, делая его небоеспособным. Если мы начнем, рефлексы возьмут свое и я тебе что-нибудь непременно сломаю.

— А может быть, мне уже и пора что-нибудь сломать? — сказал Виталик. — Я уже почти тринадцать лет работаю в «поле», и у меня, сука, до сих пор нет ни одной травмы, полученной на задании. Зато знаешь, сколько раз я падал с мотоцикла?

— Сколько?

— Шесть, сука, раз, — сказал Виталик. — Шесть гребаных раз, и все это в свободное от работы время.

— Но ты и сейчас не на задании, — напомнил Гарри. — Миссия выполнена, мы как раз это и праздновали.

— Да какая, на хрен, разница, — сказал Виталик и занял, как ему показалось, боевую стойку.

Он выбросил вперед мощный правый кулак. Гарри, не выпуская сигареты изо рта, легко уклонился от удара.

— Порхаешь, как, сука, бабочка, — прокомментировал Виталик. — А жалить есть чем? Отросло жало-то?

Гарри пожал плечами, уворачиваясь от второго удара.

— Нет, — сказал Виталик. — Так тебе не победить. Так ты меня не остановишь. И вообще, так неинтересно. Перехожу, сука, в ближний бой. Да будет клинч!