Физрук навсегда
Шрифт:
— Весьма логичное предположение, — сказал я. — А вы говорили, что у двери дежурит ваш охранник…
— Дежурил, — подтвердил шеф Рамирес. — Он клянется, что никто мимо него не проходил и он ничего не слышал.
— Так бывает, — сказал я.
— Еще он клянется, что он не спал.
— В таких случаях все так говорят, — сказал я.
— Тем не менее, я склонен ему верить, — сказал шеф Рамирес. — Дежурная по этажу тоже ничего подозрительного не заметила.
— А она все время была на месте?
— Разумеется, нет, —
А камер слежения на каждом углу здесь, конечно же, еще не натыкали. При их наличии вопрос решился бы куда проще.
— Окно, — предположил я.
— Третий этаж.
— Убийца-акробат.
— Окно заперто изнутри.
— Убийца фокусник-акробат.
— Уже больше похоже на правду, — сказал он. — Кстати об этом. Где вы были сегодня ночью?
— У меня есть алиби, если что, — сказал я. — Но если вы не собираетесь предъявлять мне обвинение прямо сейчас, я предпочел бы его не раскрывать.
— Да-да, — нетерпеливо сказал он. — Я все понимаю. В этом деле замешана честь женщины и все такое.
— Все так, — сказал я.
— Допустим, вы были у нее всю ночь и она может это подтвердить, — сказал шеф Рамирес. — Допустим, даже ее страдающие бессонницей соседи могут подтвердить, что рано утром из ее квартиры никто не выходил. Но нельзя забывать и о том, что у вас есть друг.
— Поверьте, он — не такой человек, — сказал я.
— А вы — такой? — насторожился шеф Рамирес.
— И я не такой, — заверил я его. — Да и потом, включите же здравый смысл. Зачем бы мне понадобилось убивать этих хулиганов?
— Я очень давно служу в полиции, — сказал он. — И за эти долгие годы службы я постоянно сталкиваюсь с вещами, рядом с которыми здравый смысл даже не ночевал. И с людьми, которые вообще не знают, что это такое.
— Допустим, это я избил их на пляже, — сказал я. — Если я хотел их смерти, почему я их прямо тогда не убил?
— Возможно, у вас не было с собой ножа.
— А вам не кажется, что человек, способный уложить четверых молодых здоровяков… Кстати, насчет здоровяков — это только мое предположение, потому что вряд ли в местных хулиганы записалась группа очкариков из ближайшей библиотеки, а так-то я никого пальцем не трогал…. Так вот, мне кажется, что такой человек может убивать и без ножа.
— Возможно, вам нравится этот нож, — сказал шеф Рамирес. — Возможно, вы убиваете только им.
— Тогда чего же я его дома забыл?
— Такое случается, — сказал шеф Рамирес. — А потом вы решили закончить дело. И, конечно же, таким образом вам удалось избежать опознания.
— А что бы вы сделали, если бы они меня опознали? — спросил я.
— Послал бы запросы по вашему месту жительства и месту работы, — сказал
— То есть, принципиально бы ничего не изменилось, — уточнил я.
— Но вы же могли об этом не знать.
— И вы на самом деле меня подозреваете?
— Я подозреваю всех, — вздохнул он. — Работа у меня такая. Знаете, когда полицейский сталкивается с преступлением, он должен задавать вопросы. Кто? Как? Зачем? В идеале он должен ответить на все три вопроса, но на самом деле стоит найти ответ хотя бы на один, и преступление будет раскрыто.
— Надо еще найти правильного человека, у которого спрашивать, — сказал я. — И я — совсем не тот человек.
— В таких случаях все так говорят, — вернул мне шеф Рамирес мою же фразу. — Но это дело ставит меня в тупик. Кто мог желать смерти этим парням, у кого мог быть хоть малейший мотив? Как убийца мог незаметно пройти мимо дежурной по этажу, миновать пост охраны, убить четырех человек и так же незаметно скрыться? Это похоже на классический случай с трупом в запертой комнате, только трупов больше.
— Вряд ли это самоубийство, — сказал я.
— Тоже так думаете, да? — невесело усмехнулся шеф Рамирес. — Могу я попросить вас в ближайшее время не уезжать из города?
— В ближайшее время я и сам не собирался, — сказал я. — До конца отпуска. Но когда отпуск закончится, вам придется либо предъявлять мне обвинение, либо смириться с моей невиновностью.
— Возможно, что и так, — сказал он. — На самом деле, я не думаю, что это вы.
— Почему?
— Не знаю, — сказал он. — Назовите это чутьем старого полицейского.
А может быть, это как раз уловка старого полицейского, чтобы подозреваемый расслабился и почувствовал себя в безопасности. Эти старые полицейские — обычно довольно ушлые типы, и с ними надо держать ухо востро.
Из больницы я уходил еще в более тягостном раздумье.
Я понятия не имел, зачем убили этих парней, зато я прекрасно знал, кто умеет ходить незаметно и всюду проникать, не оставляя никаких следов.
Игроки.
И в таким случае было бы совсем глупо отрицать, что это убийство связано со мной. Кто-то хотел оказать мне услугу? Кто-то хотел оказать мне медвежью услугу? Кто-то целенаправленно хотел меня подставить?
Борден?
Но зачем? И какой в этом вообще смысл? Борден не может не понимать, что наша троица разнесет местную полицию в пыль за несколько секунд, и столько же потратит на батальон спецназа, который пришлют на подкрепление.
Система еще не заявила о себе официально, но она уже здесь. И в системных мирах не-игроки против игроков никаких шансов не имеют.
Таким образом мою миссию сорвать не получится. Да и Гарри не тянул на кровавого маньяка, способного убить четверых безоружных людей просто за то, что я им когда-то ноги поломал.