Физрук навсегда
Шрифт:
— Что там? — спросил я. Надо ли говорить, что после этих реплик я стал переживать еще сильнее?
— Я тебя не вижу, — сказал Виталик. — Точнее, вижу, но сука, не тебя. Или… в целом, фиг знает.
— Ты умеешь быть потрясающе информативным, — сказал я.
Через невысокий каменный забор попытался перелезть какой-то заблудившийся местный зомби. Гарри пристрелил его, не вставая с шезлонга. По-моему, даже не открывая глаз.
Пуля попала зомби в голову и он рухнул на траву с той стороны
— Периметр защищен, — констатировал Виталик. — Так вот, обычно, когда я смотрю на тебя своим читерским зрением, я вижу точную копию тебя, только из циферок и в три дэ. Ну, знаешь, как в матрице, только не зеленого цвета и не на экране.
— А сейчас?
— А сейчас я вижу какое-то облако циферок, — сказал Виталик. — И смутный силуэт внутри.
— И что это может значить?
— Да чтоб я знал, — сказал Виталик. — Может, это вообще не ты, а притворяющаяся тобой Немезида. Как тебе такое, а?
— Все так, — сказал я и сел на траву.
— Всегда есть выход, — сказал Виталик. — Глобально, я имею в виду. У Венца вроде стопроцентный шанс дропа, так что, если мы не сможем вытащить его по-другому, можно грохнуть тебя, к хренам, и поднять его с твоего большого остывающего тела. Кстати, ты, по-моему, стал выше ростом.
— Вообще не смешно, — сказал я.
Но, может быть, именно так и придется поступить.
Венец Демиурга и исход вот этого вот всего явно важнее, чем моя не слишком благополучная жизнь.
Интересно, если бы мы с Виталиком поменялись местами, как быстро бы этот вариант пришел мне в голову?
Элитный зомби тем временем достал из инвентаря дробовик.
— Мне жаль, Чапай, — сказал он.
— Что, прямо сейчас?
— А чего тянуть?
— Я еще не выкурил свою последнюю сигарету, — сказал я.
— Вот так никотин и лишил человечества последнего шанса на выживание, — вздохнул Виталик, но дробовик все-таки убрал. — Валяй, кури.
Я, конечно же, понимаю, что он шутил, но в каждой шутке есть только доля шутки, а все остальное — это неприкрытая угроза насилием.
Я закурил.
Почему всегда так сложно? Почему здесь ни один квест нельзя закрыть простым нажатием кнопки, почему всегда возникают какие-то подвыверты, вопросы выбора, морали или еще какой-нибудь усложняющей жизнь фигни?
Дурацкая игра, с самого начала она мне не нравилась.
Конечно, умирать перед самым финалом, так и не увидев, чем дело кончилось, было немного обидно, и даже тот факт, что это не окончательная смерть, ситуацию скрашивал не сильно. Или…
Вернусь я в Люберцы или не вернусь? Показания свидетелей разнятся, и фиг знает, кому стоит верить, а кому нет.
И даже если я сам Амулет Возрождения сниму, ты еще меня попробуй убей… Может быть, Виталик и не потянет, придется помощи
Лишь бы не у Магистра.
Почему то мысль, что меня убьет именно он и его Отец Всех Мечей, была мне неприятна.
Что-то я окончательно запутался…
Виталик покашлял. Я поднял голову и поймал его взгляд.
— Что? — спросил я. — Пора?
— Василий, — вкрадчиво сказал он. — Будь добр, объясни, что ты сейчас делаешь?
— Размышляю, — сказал я. — Пытаюсь примирить себя с объективной реальностью.
— Это, сука, понятно, — сказал Виталик. — Это обычное дело. А что еще?
Я пожал плечами.
— Курю.
— А что ты такое, Василий, куришь?
— Сигарету, — сказал я — Обычную.
— Обычную, значит, сигарету, — сказал Виталик. — А где ты ее взял?
— Где обычно, — сказал я.
— Где, значит, обычно, — снова повторил Виталик. — А обычно они у тебя лежат в инвентаре. А инвентарь у тебя заблокирован, к хренам. Но ты, сука, куришь.
— О, — сказал я. — И правда.
— Как ты это сделал? — спросил Виталик.
— Машинально, — сказал я. — Не думая.
— Вот тебе и ответ, — сказал Виталик. — Перестань думать. Это занятие никогда тебя до добра не доводило.
Я последовал его совету, перестал думать, потянулся и достал Венец Демиурга. Откуда-то.
Он лежал у меня в руке и по-прежнему не производил впечатление самого могущественного артефакта в чертовых системных мирах.
— Такую, сука, драму испортил, — вздохнул Виталик.
Тут над газоном открылся портал, и все напряглись, и даже Борден приоткрыл левый глаз.
Это был еще не Элронд, но напрягались все все равно не зря, потому что из портала вылез бог-император Кевин в полном боевом облачении, только без шлема, и все это внушало.
Его черные доспехи, казалось, были выкованы из самой тьмы, причем не той тьмы, которая возникает, когда вы выключаете свет в комнате, а тьмы гораздо более древней и опасной.
И страшный черный меч висел на его поясе.
Кевин осмотрелся по сторонам и остановил свой взгляд на Магистре.
— Оберон, ты позвал меня на войну, равной которых еще не было, — заявил он. — Ты опять меня обманул?
— Не-не, — сказал Магистр. — Война уже в пути. Сами ждем.
— А это вообще, сука, кто? — поинтересовался Виталик.
— Это подкрепление, — объяснил Магистр. — Он нам поможет. Я же говорил, что позову старого друга на помощь, так это вот как раз тот…э… человек. Это Кевин, он друг и он довольно стар.
Федор пялился на бога-императора не сводя глаз. Это был взгляд абитуриента саратовского театрального училища, который случайно увидел живого де Ниро, покупающего себе кофе где-нибудь в том же Саратове.