Физрук

Мусаниф Сергей Сергеевич

— Да вроде тепло.

— Сейчас сентябрь, — сказал я. — Сегодня тепло, а завтра — мокрый снег с дождем и гололедом.

— Тоже верно, — согласился он.

Тут я прервал разговор, потому что получил очередное сообщение от системы. Оно гласило, что мой маунт получил достаточно опыта для перехода на второй уровень, и я могу выбрать одно доступное улучшение из списка.

А я и забыл, что ласточка у меня теперь не просто средство передвижения, а маунт.

Доступные улучшения откровенно радовали. Можно было обшить машину

броней, можно было приделать к ней ускоритель, поставить спереди зомбисбрасыватель, но больше всего меня порадовала "автономность".

Описание улучшения сообщало, что если я его выберу, то машина начнет генерировать бензин прямо в баке, по литру в час, и заправлять ее на дальних переходах придется куда реже. А при езде по городу с ежедневной ночной парковкой вообще не придется.

Мечта любого, смерть "лукойла".

Но сейчас, пока мы были в местах когда-то цивилизованных, это было не самым актуальным. У меня были шланг и канистра, а халявного бензина вокруг было, хоть отбавляй.

Поэтому я выбрал зомбисбрасыватель.

Ласточку слегка тряхнуло, и в следующий миг у нее перед капотом вырос гипертрофированный кенгурятник, снабженный шипами и лезвиями. Развесовка машины, как ни странно, не изменилась, и на управляемость появление тюнинга никак не повлияло.

Федор посмотрел вперед и икнул.

— Это что? — спросил он.

— Экзибит прокачал мою тачку, — сказал я.

Я сбросил скорость и развернулся. Ското… Зомбисбрасыватель требовалось испытать, а мы как раз мимо симпатичной кучки мертвяков недавно проехали.

Хреновина показала себя отлично.

Ласточку лишь слегка потряхивало, а зомби отлетали от капота оптом и в розницу. В смысле, как целиком, так и по частям, нашинкованные зловещего вида лезвиями.

Поездка определенно стала веселее. Промчавшись через половину Садового кольца и устроив местным локальный геноцид, я получил тринадцатый уровень, а ласточка взяла третий.

Выходит, боевой опыт маунтам тоже капает.

Немного поколебавшись, я снова наплевал на автономность, а выбрал броню, и стало очевидно, что местное тюнинг-ателье вдохновлялось серией фильмов про Безумного Макса. Машина обросла листами металла, по бокам появились дополнительные лезвия и шипы. Так вот попытаешься сесть за руль пьяным, запнешься о порог и наколешься на собственную тачку, как гвардеец на шпагу дАртаньяна.

А ласточка стала больше на крокодила походить.

— Представляешь, сколько она теперь бензина жрать будет? — спросил Федор.

— Эту проблему я частично решу на следующем уровне, — сказал я.

— А ты в курсе, что у бензина октановое число со временем падает?

— Так то со временем, — сказал я. — Пока оно упадет до полной непригодности, мы или сто раз умрем или эта проблема нас волновать вообще не будет.

— Живой маунт все равно предпочтительнее.

— Не твоя, вот ты и завидуешь.

Замкнув круг и изрядно

проредив популяцию зомби в каменных джунглях, я почувствовал, что накатался.

— Тебе домой заехать не надо? — спросил я Федора. — Ты, кстати, где живешь-то?

— На Кутузе, — сказал он.

— Ну ты мажор.

— Однушка, от бабушки досталась, — сказал он.

— Все равно, мажор. Так надо тебе домой или нет?

— Пожалуй, там нет ничего такого, по чему я стал бы скучать.

— Ну и ладно. Тогда ко мне поедем.

— Куда?

— В Люберцы.

— Зачем?

— Переодеться хочу, — сказал я. — А то второй день в спортивном костюме хожу, как гопарь с окраины.

— Эээ… — сказал он и замолк.

— Продолжи эту мысль, — сказал я. — По твоему мнению, я гопарь с окраины и есть? Ты-то крутой пацанчик, на Кутузе живешь и мимо твоей хаты президент два раза в день туда-обратно ездит.

— Да причем тут это вообще, — сказал он. — Я про "домой, чтоб переодеться". Чем тебя системные шмотки не устраивают? Не может же быть, чтобы из зомби ничего подходящего не выпало.

— Не люблю сэконд-хэнд, — сказал я. — Никогда не знаешь, что за чмо в этих тряпках до тебя ходило.

— Понимаю твою логику, — кивнул Федор. — Но с геймерской точки зрения это неправильно. Там же и прочка другая, и бонусы к разным характеристикам могут быть, а это полезно.

— Может, ты и прав, — сказал я. — Но у меня есть чувство стиля и чувство прекрасного, и оба эти чувства не позволяют мне вот такие разноцветные тряпки на себя пялить. Уж больно они пидо… гейские.

— Это смарт-кэжуал, — обиделся Федор.

На этот раз на Таганской площади был всего лишь бардак, но не более того. Быстро раскидав пасущихся на асфальте зомби, я свернул в сторону Волгоградки.

Тем дальше мы удалялись от центра, тем больше признаков жизни нам встречалось. Нормальной жизни, я имею в виду, а не этой бессмысленной зомбидеятельности.

Многие окна стоявших вдоль дороги домов были открыты, и из них за нами наблюдали местные жители. Кто-то крался по тротуарам, чтобы пограбить продуктовый магазин, кто-то уже возвращался с награбленным. Нам даже попался наряд полиции, который, вместо того, чтобы бороться с расхитителями капиталистической собственности цитированием уголовного кодекса и строгими предупреждениями, лупил какого-то бедолагу дубинками по голове.

Надеюсь, что бедолага был зомби и действительно этого заслуживал.

За пересечением Третьего транспортного кольца мы увидели большой черный "лэнд-круизер", стоявший на обочине, а рядом с ним — голосующего толстого мужчину. Я бы, наверное, проехал мимо, по крайней мере, обдумал бы эту мысль, если бы не заметил выглядывающую из машины женщину.

Пришлось затормозить.

— На фига? — спросил Федор.

— Закон дороги, — сказал я. — Может, у них случилось чего.

— А у кого не случилось?