Физрук
Шрифт:
— Видел.
— Тогда прикинь, как Система могла трансформировать тех, кто и при жизни теми еще упырями был.
— Но-но, я бы попросил, — сказал Кабан, словно не он только что о своих мечтаниях про расстрелы из "калашникова" рассказывал.
— Ты сгущаешь, — сказал Федор. — И так удачно сгущаешь, что уже и мне не очень хочется туда лезть.
— А придется, — вздохнул Кабан, отбрасывая в сторону недокуренную сигару. — Перед смертью не накуришься.
— Типун тебе на язык величиной
И мы вошли.
Внутри было просторно, на красных ковровых дорожках не было заметно следов крови, везде горел свет.
— Как это типично, — заметил я. — Во всем городе нет электричества, а тут иллюминация во все поля. Страшно оторваны вы от народа, Кабан, вот что.
— Почему на нас никто не нападает? — спросил Кабан.
— Это нормально, — сказал Федор. — У входа в данж всегда есть небольшой островок безопасности, чтобы группа приготовилась и заняла боевое построение.
— И как предлагаешь построиться?
— Да все равно, — сказал Федор. — У нас состав группы не классический, даже хилера нет.
Стас прошел через рамки металлоискателя, и охранная система тревожно запищала. На сработавший сигнал к Стасу ломанулись двое зомби-охранников, и он упокоил их двумя движениями своего молота. И где только научился?
Мы с Федором тоже заставили металлоискатели звенеть, но на этот раз к нам никто не вышел.
— Откуда начнем? — спросил я.
— Наверное, сначала по коридорам пройдемся и в кабинеты заглянем, — сказал Кабан. — Потом в столовую, а напоследок — в зал заседаний. Что-то мне подсказывает, что основная масса народу там будет.
— А вы лутать вообще собираетесь? — спросил Федор, наклоняясь над останками зомби.
— Да что там интересного с охранников выпасть может?
— Например, аптечка, — сказал он и продемонстрировал нам бутылку мутного стекла с какой-то желтой жидкостью внутри. Выглядело один— в-один, как "жигулевское". — Зелье восстановления здоровья. Сто единиц.
— Полезно, — согласился Кабан. — А на вкус как?
— Не советовал бы пробовать, пока не понадобится, — сказал Федор. — Мы ж не знаем, как часто они выпадают.
— Видишь, он в этом шарит, — сказал я.
— Вижу.
В коридорах нам ничего интересного не встретилось. По ним бродили мелкие помощники, референты, секретари и заблудившиеся журналисты, кучковались они максимум голов по пять, так что мы выносили их системным оружием и навыками, не прибегая к огнестрелу. Понемногу капал опыт, каждый взял по уровню и ничего не предвещало беды.
Фигурально выражаясь, конечно. Потому то так-то беды хватало. Она была вокруг нас и захватила уже практически весь мир.
Проблемы начались, когда мы принялись чистить кабинеты. В пятом по счету нам попался
— А раньше не мог? — спросил Кабан.
— Прокачка навыков и экономия патронов, — сказал я. — Узнаешь парня-то? Ваш?
— Не думаю, — сказал Кабан. — Наверное, член партии "Справедливая Россия".
— В сортах упырей не разбираюсь, — сказал я.
Следующие три кабинета были пусты, а в четвертом нас встретил мелкий коммунистический упырек, попытавшийся проломить Стасу голову невесть откуда взявшимся тут булыжником. Но ему не хватило роста, поэтому удар пришелся не успевшему отреагировать Кабану в плечо.
Кабан охнул, оседая на пол, скорее больше от неожиданности, а не потому, что получил серьезную травму. Я выступил из-за его плеча и расплющил упырьку голову.
— Ты как? — спросил я Стаса.
— Да нормально, — сказал он. — Все-таки, доспехи рулят.
— Кожаный доспех дробящий удар не держит, — со знанием дела заявил Федор.
— Но смягчает таки, — сказал Стас.
Я помог Кабану подняться на ноги.
— У тебя там степень успешности выполнения нигде не отображается? — спросил я.
— Сейчас посмотрю, — он зарылся в свой внутренний интерфейс и принялся гримасничать, листая меню. — Показывает. Девять процентов.
— Как-то не весело, — сказал я.
— Прорвемся, — сказал Кабан. — Еще десять раз по столько же, и мы в дамках.
— Точнее, во второй части цепочки, — сказал Федор.
— Хрен редьки не любознательней.
Глава фракции не слишком изменился, только лицом позеленел слегка, видать, он и при жизни был тем еще типом. В руках у него была красная папка с вытесненным золотом словом "Законопроекты", и он очень ловко метал доставаемые из нее листы бумаги формата А-4. Они были острые, как бритва, поэтому мы выставили хоть как-то одоспешенного Кабана в первый ряд.
Он был скользок и увертлив, как и полагается настоящему политику, бегал по всему своему немалому кабинету, прыгал по столам, висел на занавесках и вообще вел себя неприлично. Кабан в изодранном до состояния лохмотьев плаще носился за ним по помещению, а Федор пытался запулить в него фаерболлом и пару раз чуть не попал в Стаса.
Наконец, Кабану удалось подловить главу фракции на противоходе и ловким ударом раздробить ему колено. Глава взвыл, и из соседнего помещения на нас тут же полезли его миньоны.