Флагман флотилии. Выжить вопреки...
Шрифт:
– Что три месяца на своей земле, а может и больше раз зима голодная и трупы на улицах. А ты Демид Евдокимович не торопись сразу нас за паникеров держать. Вон Иван Александрович, сколько месяцев в себе держал. Ведь мог и руки опустить, а не нас старых командиров новым загружать. Ты посмотри, что он за это время натворить успел. И нам спать не давал, и тебя загрузил - на всю корабельную группу. Это же надо так, оглянуться каждый из нас не успел, а кроме корабельных дел еще и проблемы КУГ на плечи получили. Значит не все так плохо. Знает что делает.
Продолжил возникшую мысль Панасенко.
– Давайте к делу перейдем. Как и где воевать будем?
Задал
– Не могу точно сказать. Знаю, что тут будем, почти месяц. Потом пойдем в Николаев на завод. Значит тут, что-то будет происходить, раз ремонт потребуется. Потом будем возле Николаева, Херсона и Очакова воевать. Последнее, что помню, это бой с немецкими самолетами возле Очакова. Я там еще ходом маневрировал, но не помогло машинное отделение, затопило, и весь боезапас кончился. Все дальше ничего не помню. В этот день мы все были вместе.
Тишина за столом. Сначала все смотрели на меня, а потом на механика.
– Вы че. Не смотрите на меня.
Выдал мгновенно вспотевший механик. Его китель начал мешать, ему дышать. И он расстегнул все пуговицы. Он как никто понимает - затопленное машинное - затопленный механик, ведь там его боевой пост.
Потом все посмотрели на артиллериста - это он отвечает за боезапас. Если нет боезапаса и нет хода, то корабль - неподвижная мишень. Это не значит, что надо уже оставлять корабль, ход можно каким-то образом восстановить и боезапас подвезти можно, но это потом, если выживешь в эти мгновения.
Артиллерист тоже теперь получил внимание заставляющее осознать что в этом пункте ты подвел товарищей доверивших тебе жизнь.
– Да ведь этого еще не было. Вы что уже считаете, что я вас подвел? Да у нас хватает боезапаса сколько должно ...
Да я теперь этого боезапаса буду столько получать. Попробуйте мне только теперь сказать, что места нет.
Выдал Петр.
– Успокойтесь все. Ведь это только сны. Я когда очнулся в госпитале, тоже так подумал. Мол, механик ход не дал, а артиллерист боезапаса не получил. А потом себя корить начал. Как же так. Ведь все как надо действовали. И тогда я решил разобраться - кто нас атаковал, что я знаю о нем. Узнал. Сразу стало понятно - с опытными вояками столкнуться пришлось. Они в Англии вон какие дела творили, а теперь у них Греция и Югославия позади. Начал я думать и понял. Машинное затопили. А почему? Ведь мог же еще и в сторону идти, нет только вперед и назад, ход давал. С боезапасом история. Там тоже столько стреляли, кажется не один час. И еще стреляли то чем? Максимами - по цельнометаллическим самолетам, пуля прошьет, а ему все равно, у него же дюраль, а не деревянный корпус. Да хоть еще вагон патронов на корабль загрузи, это все равно не из пушки или из крупняка стрельба. Вот поэтому я и пошел на установку нового оружия, и начал новый маневр отрабатывать. Поэтому ИСА на корабль и получил, чтобы в затопленном машинном отделении механики могли что-то делать и дать ход, или корпус заделать.
Сделал маленькую паузу. И закончил ободрением.
– В моем сне корабль тогда был другой, 'Ударный' был таким, как если бы все оставалось по-старому. А теперь у нас крупнокалиберные пулеметы, пушки и даже прожектора зенитные есть. Есть тройка своих собственных глиссеров с Нечипайлой во главе, которые если, что нас дымзавесой, хоть на часок прикроют. Главное нам теперь боезапаса побольше, да людей и матчасть подготовить. У меня еще есть задумки. Возможно в Николаеве сможем корабль еще больше усилить. Заодно узнаем правдивые у меня сны или нет. В любом случае, что
– Я теперь только не знаю где мне столько комендоров найти столько пулеметов и пушек появилось, Кто теперь подноску боезапаса обеспечивать будет. Аварийную партию разбирать ни как нельзя.
Ввел на обсуждение насущную проблему помощник.
– На подноску будем определять морскую пехоту. У тебя и так все вторые номера уже стали первыми. Теперь весь корабельный состав. Из тех, кто остался распишите втроем, вторыми номерами. Морпехов определяй в подносчики и заместителями вторых и первых номеров пулеметчиков. Все, кто участвует в ПВО, должны освоить как минимум три вида вооружения и правила стрельбы к ним.
– Артиллерист, а ты теперь не забудь заявки на дополучение боезапаса получать, думаю, теперь механик начнет сам новые места хранения боезапаса придумывать. Впереди лето матросы смогут и на верхней палубе спать, главное боезапас.
Убеленный сединой доктор не забыл напутствовать помощника.
– Ну а в ближайшее время что будет?
Не выдержал связист.
– Не сегодня так завтра в ближайшие дни захватим плацдарм аж на 70 км вдоль реки. И будем его держать почти месяц. Будем стрелять. От самолетов прятаться будем. Более точно не знаю.
А далее меня вызвали на совещание по телефону с планированием высадки напротив Измаила. Командиры остались сами. Информацию о своей возможной частичной потере памяти и пророчествах я постарался довести до общества. А то, что знают более троих, то узнают и другие. Просто, как и когда узнают - это имеет значение. Время все еще играет на меня.
Легко вспоминать мне, то через, что прошел, лежа в шезлонге, в тиши летнего вечера на надстройке. Вечер сменился ночью и сном.
Дремоту разорвали звуки стрельбы на противоположном берегу. Немедленно отразившиеся действием - сигнал боевой тревоги, объявленной на корабле, вахтенным командиром. Рассвет оказался полон сюрпризов.
Оказывается. Ночью румынские корабли высадили десант, в плавнях. Десант с ходу сбил охранение на плацдарме, и теперь пытается выбить закрепившихся в нескольких домах пограничников и полуроту флотилии.
Ночью, к кораблям на берег, собрались подразделения батальона высадки от Перекопской дивизии. Возле которых красноармейцы и переночевали. Теперь получив команду с КП флотилии в срочном порядке, пока запускались двигатели, погрузили на борт сотню красноармейцев и пошли к Сатул-ноу. Впереди корабля пошли на противоположный берег - два сторожевые катера пограничников и пара пулеметных бронекатеров. Еще сумерки не закончились, а уже первый катерок с пятеркой красноармейцев вступил в бой.
Наша полурота не удержалась в обороняемых домах и отошла практически к урезу воды.
Маленький пограничный катерок с десятком бойцов и пулеметом на борту, подошел практически в тыл атакующей пехоты противника и обстрелял их атаковав с левого фланга. Несколько мгновений боя и несколько пограничников и краснофлотцев попали под сосредоточенный огонь атакующих, своей жизнью спасая обороняющихся. Атака противника остановилась. В этот момент к берегу подошли пулеметные бронекатера.
Всего 500 метров отделяют Измаил от противоположного низменного берега, на котором и мыса Сатул-ноу в реальности не видно. Так, как это всего лишь несколько метров грунта возвышающегося над поймой реки заросшей кустарниками, пойменными деревьями и камышом. До последнего момента бой на берегу не позволял разобраться в темноте, где свои, а где чужие. Пули летели в обе стороны, стараясь не задеть своих.