Флеминфир для Розы, или Дерево желаний
Шрифт:
Помощница плотно прикрыла двери и чинно заняла место по правую руку от хозяина. Вытащила листок бумаги, обмакнула перо в чернильницу и кивнула мистеру Нейтону, что готова записывать.
– Добро пожаловать, уважаемые родственники покойного Нила Миллера! Присаживайтесь. У нас мало времени, – мужчина открыл толстенную книгу, нашел нужную страницу, сверил что-то с надписью на клейме запечатанного сургучом конверта и уставился на нас.
Мы заняли места на скамейках и притихли, в волнении ожидая
– Позвольте выразить соболезнования. Потеря близкого человека – это невосполнимая утрата, – раздался в тишине зычный голос мужчины. Бросив недовольный взгляд на настольные часы, он повел густой бровью и посмотрел на Жадетт, – мы собрались здесь по воле усопшего Нила Миллера. Настал час распечатать конверт с завещанием, – нотариус покосился на помощницу, – прошу занести в протокол, что конверт впервые вскрывается в присутствии семьи Миллер.
Женщина принялась старательно выводить буквы на бумаге, а мистер Нейтон поддел канцелярским ножом печать, вскрыл конверт и достал документ.
– Итак, властью данной мне мэрией Вэлибурга, объявляю последнюю волю Нила Миллера, умершего четвертого дня сего месяца семьсот сорок шестого года по летоисчислению Квидомского королевства!
Я расстегнула пуговички на кофте, отчего-то стало душно и во рту пересохло. Наследство помогло бы снять жилье, устроиться на хорошее место.
– Ну же! – нервно поторопила мачеха, стиснув в руке трость и обмахиваясь перчатками вместо веера.
– Дом и приусадебный участок завещаю супруге Жадетт Миллер, – огласил мистер Нейтон.
Женщина расслабленно выдохнула и засветилась от радости. Я же горько вздохнула: с того дня, как Жадетт появилась в доме, он стал чужим и неуютным. Пусть забирает!
– Старшей дочери Клариссе завещаю мельницу, – Жадетт ахнула и приобняла дочь, не скрывая победоносной улыбки.
Еще бы! Мельница приносила основной доход семье. Теперь эта троица и дальше может не работать, нанимать прислугу и заказывать нарядные платья. Несправедливо! Оставалась последняя надежда…
– Средней дочери Ванессе завещаю кондитерскую лавку на Тимьянной улице…
Что же это? Страшный сон? Разве мог любимый папенька так поступить? Может, завещание составил чужой человек? – в глазах потемнело и закружилась голова.
– Младшей дочери Розе завещаю флеминфир. Дерево желаний, в которое я вложил всю нерастраченную любовь и частичку души. Оно растет в кадке на заднем дворе у амбара. Я верю, флеминфир принесет новой хозяйке удачу и счастье.
Глава 2
– Завещание поддельное! Папа не мог так поступить! – выпалила, не в силах сдержать разочарования.
– Смею заверить, – сухо отозвался мистер Нейтон, – документ подлинный и составлен с соблюдением правил и
Я вскочила, подбежала к столу нотариуса и дрожащими руками взяла белоснежный лист. Глазами пробежалась по строчкам, запнувшись на собственном имени, и впилась взглядом в размашистый росчерк. Замысловатые завитушки в заглавной букве фамилии я ни с чем не перепутаю. Со щеки сорвалась слезинка, капнула на ровные строчки.
– Почему он так поступил? Не понимаю!
– Потому, дорогуша, – поучительным тоном сказала Жадетт, – что простофиля Нил, наконец, понял, какую змею пригрел на груди!
– Не смейте оскорблять его память! Вы понятия не имеете, каким он был человеком! Каким добрым и всепрощающим было его сердце.
– Ах-ха-ха! Не могу, – расхохоталась Кларисса, – добрый папочка оставил любимой дочурке жалкое деревце вместо мельницы!
– Да! – мерзким голоском подхватила Ванесса, – какой-то занюханный флеминфир вместо кондитерской! Вот посмешище!
– Вы… вы жадные пиявки, присосавшиеся к нашей семье!
– Сказала бездомная нищенка, у которой за душой облезлая палка, – гнусаво поддела Кларисса.
– Довольно! – шлепнул ладонью по столу мистер Нейтон, – устроили тут свару! Оплатите штраф за нарушение порядка в четыре золотых, еще четыре – пошлина в казну города. Всего восемь золотых!
– С какой это стати мы должны платить штраф? – возмутилась Жадетт, – вот нарушительница, с нее и взимайте плату! – грубо толкнула меня к нотариусу, а сама направилась к выходу. – Крошки мои, за мной!
Я больно ударилась об угол стола и случайно задела безвкусную вазу. Конечно же, она упала и раскололась на части.
– Простите, мистер Нейтон, я не специально, – умоляюще посмотрела на мужчину, – вы ведь видели, меня толкнули.
– Ничего я не видел! – рявкнул толстяк. – Это подарок жены на годовщину. С вас еще ползолотого! Итого: восемь с половиной золотых. Платите немедленно или ночевать отправитесь в участок.
– Но я… – по щекам полились горькие слезы, – эти деньги последние. Мне некуда идти и нечего будет есть. Неужели вам меня ничуть не жаль?
– Я вам не благотворительный фонд! У меня жена и дети, которые заждались отца к ужину.
– Штраф, ваза – это я еще понимаю, но пошлина? Вы ведь знаете, по завещанию я почти ничего не получила. Возьмите деньги с мадам Жадетт и ее дочерей.
– Некогда мне разбираться, кто из вашей семейки будет платить. Или на весь город ославить, что наследники Нила Миллера передрались на оглашении завещания, а его младшая дочурка отправилась в долговую яму? – зло выпалил мужчина и потянулся к специальному свистку, который использовали для вызова жандармов.