Флейшман в беде

Бродессер-Акнер Тэффи

За счет фейсбука у Тоби высвободилось время на приложения для знакомств, из которых он пользовался четырьмя: HR, Choose (предположительно для еврейских знакомств, хотя там попадались также азиатки и католички), Forage, древний веб-сайт, позже обзаведшийся приложением, где паслись в основном луддиты, к которым, возможно, относился и сам Тоби, и Reach, через который могли инициировать контакт только женщины (это поначалу устраивало Тоби, пока он еще пытался оценить собственную привлекательность для противоположного пола в своем нынешнем состоянии: рост по-прежнему пять футов пять дюймов, волосы все на месте, проступают морщинки у рта и мешки под глазами, но все еще стройный, и не забывайте, волосы все на месте).

Со временем он полностью переключился на HR. При загрузке приложение приветствовало его каким-нибудь вдохновляющим лозунгом: «Прямо в яблочко!» или «Приди, увидь, победи!» Это приложение однажды поставила ему на телефон Джоани, его клинический ординатор в гепатологии. В тот день Тоби был

расстроен сообщением от Рэйчел по поводу выплат на содержание детей (она назвала их алиментами, потом утверждала, что это нечаянно получилось, так он и поверил). У Тоби испортилось настроение, и он наорал на Логана, другого клинического ординатора, когда тот ошибся в интерпретации результатов ЯМР. Такую ошибку мог сделать кто угодно, и ее следовало бы использовать как удачный момент для обучения, а не орать. Логан заметно удивился, и Тоби ничего не оставалось как рассказать: они с Рэйчел разъехались и собираются разводиться. Он просит прощения, но у него нервы на пределе. Ординаторы молчали минут десять, потом Логан спросил: «И как вы, держитесь?» Тоби ответил: «Да, у меня было время с этим свыкнуться». А Джоани – у нее, скажем прямо, неконвенциональной формы нос и бесцветные волосы, которыми она старательно завешивает лицо, – улыбнулась ему половиной рта и сказала: «Ну что ж. Будет здорово, вот увидите».

Он старался не улыбаться, пока она говорила. Старался щуриться серьезно, будто при осмотре пациента, но ничего не мог с собой поделать. Ему не приходило в голову, что его новость можно воспринять как-то иначе, не как трагедию. Он думал, что ему придется мрачно опускать взор на собственные ботинки при каждом упоминании развода, что этого требуют некие приличия. Но он уже довольно страдал. Он мучился много лет в чистилище неудач и самоуничижения, каким была заключительная фаза его брака. Каким бывает заключительная фаза любого брака. Да! Будет здорово! Он выглянул в окно и понял, что на дворе лето. Лето!

Он снова перевел взгляд на телефон в руках Джоани. Она показала ему цифру в углу экрана и объяснила, что этой цифрой женщина обозначает свою «доступность» в данный момент.

– В смысле, свободна ли она прямо сейчас? – переспросил Тоби, вглядываясь в телефон и морщась всем лицом.

– В смысле, насколько она готова! – объяснил Логан.

– Готова? – переспросил Тоби.

Клинические ординаторы дружно расхохотались.

– Насколько она озабочена! – перевел Логан.

Тоби посмотрел на Логана. Привлекательное лицо с массивной челюстью. Во времена молодости Тоби любой произносящий подобные слова попадал в разряд сексуальных маньяков. Тоби поглядел на Джоани, пытаясь понять, оскорбилась ли она, но она смеялась. О сексе теперь говорили прямо, он был так же доступен, так же под рукой, как вот это приложение, которое сейчас каким-то образом загружалось к нему на телефон. «Насколько она озабочена», – невольно повторил про себя Тоби, при этом помня, что он ответственный сотрудник и находится на рабочем месте. Он отнесся к этому сообщению как к медицинским данным и стал представлять себе вскрытие трупа, чтобы предотвратить неуместную эрекцию.

Позже, в комнате отдыха для врачей, он притворился, что проверяет безобидную электронную почту, но на самом деле стал знакомиться с новым приложением. Его немедленно парализовал объем данных, которые требовалось ввести при заполнении профиля. Вопросы были совершенно безумными, а правдивые ответы на них – слишком банальными или стыдными. Тоби сидел и смотрел на вопросы, зная, что правду отвечать нельзя. Кем был бы он, не будь он тем, кто он есть на самом деле? Литературным критиком? Это отчасти правда и звучит красиво, верно ведь? Кто его животное-фамильяр? (Чего-чего?!) Какая у него любимая еда? (Хумус, это была правда, но трудно представить себе менее сексуальную еду, чем хумус.) Любимый фильм? (Он хотел написать «Энни Холл» [4] , но не был уверен, что это подойдет.) Как он любит проводить дождливый день? (За чтением, просмотром порнушки и мастурбацией.)

4

Комедийный кинофильм Вуди Аллена про начало, развитие и конец отношений между начинающей певицей Энни Холл и стендап-комиком невротиком Элви Сингером. Еврей Сингер повсюду видит антисемитские заговоры и много лет посещает психоаналитика. Прим. ред.

Он пришел в ужас. Не то чтобы он не мог заполнить эти анкеты. Не то чтобы он не готов встречаться с женщинами. Бог свидетель, к тому времени, как брак распался и супруги разъехались, они уже более чем готовы к чему-то новому. Но его пугало обилие бюрократических препон. Словно перспектива прочесывать нью-йоркских женщин в поисках любви не была сама по себе экзистенциальным кошмаром. Он ведь этим занимался в молодости, так? И разве он не решил этот вопрос? Разве не покончил с этой ерундой, женившись?

Потом, как-то субботним утром, через две недели после того, как Тоби съехал от Рэйчел, он проснулся и понял, что он один. Его новая квартира выглядела как декорации к унылой пьесе –

почти пустая, лишь кое-где торчат предметы мебели, купленные не по необходимости и не потому, что они ему понравились, а лишь чтобы заполнить объем. Нигде ничего не валялось, в отличие от старой квартиры, где всегда кипела жизнь и домашние торопливо собирались то на концерт флейтистов, то на танцевальную репетицию, то в гости к друзьям, то на день рождения. Теперь Тоби окружали коричневый диван, обитый микрофиброй, серое кресло, которое раскладывалось в футон, дурацкий ковер с оранжевыми спиралями, уже буреющий по краям, телевизор с некрасивым пучком проводов, которые никак не удавалось спрятать, паршивый книжный шкаф из ДСП, и все это было изо дня в день одним и тем же. Ничто не перемещалось с места на место. Дети приходили и уходили, теперь они были гостями, и в квартире ничего не двигалось. В квартиру падал дневной свет – сначала синий, потом желтый, потом белый, потом опять синий, – но в ней все было неподвижно. Дети приходили после школы, ужинали и делали уроки, но Тоби провожал их домой и возвращался, и казалось, что никаких детей тут и не было. Что жизнь, идущая здесь, – имитация.

И еще тут было тихо, слишком тихо. Раньше, когда она была редкостью, Тоби любил тишину. «Ты слышишь?» – говорил он Рэйчел, когда дети были в школе, или уезжали в лагерь, или оба уходили в гости к друзьям. Тишина будто имела свой собственный звук. Теперь это отсутствие звука было не исключением, а постоянным фактором. Ничто стало для Тоби соседом по квартире.

И вот он сел в кресло-мешок, купленное для сына, и стал правой рукой дергать себя за волосы на груди, левой при этом заполняя анкету для приложения HR. Наконец он разработал научно выверенный набор ответов. Профессия: литературный критик. Животное-фамильяр: шнауцер. Любимая еда: салат цезарь с курицей. Любимый фильм: «Рокки II». Занятие в дождливый день: решать кроссворды, ходить по музеям, гулять («Дождь меня не пугает!»). Все это не было неправдой, кроме салата цезарь. Тоби когда-то принял решение не добавлять жиров в свою еду и держался этого принципа как религиозной заповеди или патриотической присяги.

Он щелкнул «отправить» и стал смотреть, как его профиль загружается. Ему показалось, что прошла лишь миллисекунда, и вдруг посыпались послания от женщин:

Привет!

Алё!

Как дела?

(смайлик с изображением высунутого языка)

(смайлик с изображением багрового дьявола)

Шутливо подталкиваю тебя локтем!

(смайлик с изображением больших круглых глаз)

(смайлик с изображением шутливого лица)

(смайлик с изображением баклажана)

(два смайлика с изображением багрового дьявола)

(смайлик с изображением сыщика)

(смайлик с изображением женщины, танцующей, вероятно, самбу, в вечернем платье)

Потрахаемся?

Ну что ж, друзья, в те выходные из его жизни выпал целый день. А может, полтора? Два? Наш общий друг Сет звонил ему дважды, и оба раза звонок переключался на автоответчик, но не сразу – Тоби явно отклонял звонок, увидев, что это Сет. Солнце вставало и садилось, Тоби осознавал, что ему уже час хочется в туалет, в какой-то момент он подумал, не заказать ли доставку из китайского ресторана (курица и овощи на пару, водяных каштанов не кладите, пожалуйста), но большей частью его несло по волнам полученных сообщений. Женщины хотели отвечать LOL на каждую его шутку, посылать ему подмигивающие смайлики и картинки и воспламенять его усталое сердце пошлыми намеками. Некоторые посылали смайлики в виде больших улыбающихся или подмигивающих лиц. Некоторые составляли целое либретто из смайликов, например: (женщина с поднятой рукой) (мужчина – строительный рабочий) (мужчина и женщина) (ванна). Эта цепочка возбудила его просто невыразимо. Он свайпал и свайпал, пораженный до глубины души количеством сообщений. Лицо, лицо, лицо, лицо, фото в полный рост, лицо, лицо, только ключицы, лицо, лицо, лицо, только щель между ягодицами, лицо, язык, грудь сбоку, господи-боже-мой одни только губы, лицо. Лишь вечером второго дня, когда стемнело, Тоби осознал необходимость что-то предпринять по следам хотя бы некоторых диалогов. До него это дошло только потому, что женщина, с которой он в тот момент обменивался сообщениями, написала: «Так что, я увижу когда-нибудь вживую эту симпатичную мордашку или нет?» Он понял: то, что происходит в его телефоне, теперь раскаленном и покрытом потеками, происходит и в реальной жизни. Он ненадолго поднял взгляд от телефона и почувствовал, с каким усилием его взгляд перестраивается, наводясь на комнату вокруг. Улыбка не сходила с его лица много часов подряд, но он огляделся, и оказалось, что вокруг темно, и он немного запаниковал, вдруг вспомнив, что мир никогда не стоит на месте, что его движение вперед непременно выхватит тебя из состояния бездумного холодца.