Флейта Вивьен.Бунтарка в академии Смерти
Шрифт:
С этими словами Дриэль опустился на колени и поцеловал край мантии ошарашенной адептки.
— Я… Я просто услышала чей-то плачь. Каждый раз руки сами тянутся к флейте! А вы… Вы обещали, что…
– О! Простите… Конечно! Сейчас! — эльф приложил ладонь к плечу Вивьен и что-то прошептал.
— Аййй… — даже сквозь ткань кожу обожгло нестерпимой болью!
— Сейчас! — перепуганный мастер тату бросился к полкам, заставленным пузырьками всех мыслимых форм и размеров, немного поводил над всем этим рукой, и, выудив крошечную колбу с чем-то фиолетовым, протянул девушке. — Выпей. Всё пройдет.
— Мерзавец, —
— Неправда, — спокойно ответил Дриэль, любуясь золотым деревцем и сияя от счастья. — Я честно выполнял свою работу, но напитывал рисунки магией после оплаты. Бизнес есть бизнес, некромант. Вивьен, к тебе это не относится! Всё, что захочешь, к твоим услугам, и всё равно я никогда не отблагодарю тебя…
— Но…почему? Что я сделала?
– Ты сняла проклятье с рода Золотой листвы, Вивьен. То есть не совсем так, конечно. Ты подарила надежду! Теперь у нас есть живой саженец, и если мы восстановим крейновые леса, проклятие спадёт!
Глава 9 Влюблённые
Описание: Смерть держит в руках магические куклы — мужчину и женщину. У каждой на груди пылает вышитое алыми нитками сердце.
Символизм и значение в раскладе: Тряпичные куклы символизируют состояние влюблённости, когда человек не принадлежит сам себе — он словно безвольная кукла в руках опытного колдуна! Предметом страсти окрашен весь мир влюблённой души — мысли и сны лишь о второй половине. Аркан поёт о любви. Любви настоящей, истинной, искренней. Любви огромной, самоотверженной, всепоглощающей. Истинная пара, браки, совершающиеся на небесах.
Настоящая любовь существует вечно, а значит, ею наполнен как мир живых, так и мир мёртвых…
Вывод: Не бойтесь своих чувств, откройте сердце навстречу любви.
Они вышли из лавки вместе. Вивьен улыбалась — так хорошо, так тепло было на душе после того, как она оживила крошечный саженец с золотыми листьями под стеклянным колпаком! А каким неподдельным счастьем светились глаза Дриэля…
— Голова не кружится? — голос Элая заставил вздрогнуть.
— Нет.
Вивьен вздрогнула. Наверное, она до конца своих дней будет вздрагивать от этого вкрадчивого голоса и мысленно называть парня «Элаем». Глупо, конечно. Те девчонки правы — это был просто розыгрыш, она могла бы и догадаться. Но сейчас даже это не расстраивало! Под левой лопаткой пульсировал теплом ловец снов… И так от этого было… хорошо! Голова и правда немного кружилась — от силы. От магии. И это было прекрасно!
— У тебя глаза светятся. Будто крови единорога напилась, — Арвель Дакота осторожно взял девушку за подбородок и чуть приподнял её лицо, всматриваясь в расширенные зрачки.
— Что?! — Вивьен высвободилась и уже хотела уйти, но её мягко остановили,
— Ладно тебе. Не сердись. Я просто…пошутил.
— Всё в порядке. Спасибо за помощь. Ну, что…заморозил, — Вивьен дёрнула левым плечом, намекая на тату.
— Без проблем, — улыбнулся старшекурсник. — Не отходи далеко. Магическое тату — не такая уж простая штука. Есть, правда, надежда, что Дриэль так благодарен тебе за свой гербарий, что действительно не оставил сюрпризов, но слабая. Эльфам нельзя доверять, Вивьен. А ещё они ненавидят некромантов.
— А кто-нибудь вообще их любит? — спросила Вивьен, помрачнев.
— Никто. Ты права. Но есть и хорошая новость.
— Какая?
— Некроманты не пьют кровь единорога.
Они рассмеялись. Когда Арвель смеялся или искренне улыбался, когда неожиданно забывал о том, что он — старшекурсник, гроза Академии, — тогда он становился другим. Обычным молодым магом, который… Который чего-то боится и прячет под мантией боль — теперь Вивьен в этом не сомневалась.
Тату Дриэля что-то сделала с ней. Она перестала мучиться сомнениями. Она уже не уговаривала себя доверять своей интуиции, но просто не видела иного пути — она знает то, что знает, чувствует то, что чувствует. Это есть. Существует. Живёт внутри и одновременно витает в воздухе. Спит под водой и парит в небесах. НЕЧТО. Необъяснимое, вездесущее, неизбежное. Знание. Знание, от которого невозможно отвернуться. С одной стороны, ей стало легче. С другой…
Мир раскололся на «до» и «после». Сознание взорвалось и разлетелось на тысячи мелких осколков, запрыгало по листьям золотых крейнов, растеклось ведьминым зельем. Прощай, Вивьен из Ланкона — здравствуй, Вивьен из Ланкона! Её перевернули с ног на голову, словно песочные часы! Говорят, в замке Смерти на полках стоят песочные часы жизни каждого некроманта…
– Пойдём? — Арвель протянул девушке руку.
— Куда?
— Прогуляемся. Я виноват перед тобой, Вивьен из Ланкона, спасительница эльфов. Я тебя разыграл тогда. Нехорошо, конечно, получилось, но эта шутка — традиция. Каждый год мы открываем розыгрышем с гробом, и если это удаётся, год обещает быть удачным для всех.
— Ч'yдная примета, — Вивьен сделала вид, что улыбается, но на самом же деле ей было обидно.
Счастливая примета? Вот так издеваться над ни в чём не повинными людьми? Он серьёзно?
— Последнее время не везёт, — искренне, словно бы и не замечая сарказма девушки, кивнул парень. — А ты… Ты была такая смешная! С этим своим… разрисованным чемоданчиком. Первокурсники последние несколько лет — сплошь отпрыски родовитых семей. Им с детства рассказывают об опасностях, которые могут подстерегать новичка в Чёрном замке.
— Чёрный замок?
— Так называют Академию. Осторожно! — Арвель сгрёб Вивьен в охапку, и они отскочили в последний момент — их едва не снесли.
Тучный человечек с оливковой кожей, ростом не выше ребёнка и острыми, торчащими высоко над макушкой ушами, деловито толкал перед собой грохочущую на всю округу тележку, набитую маленькими сундучками.
— Поберегись! — рявкнул он, едва не налетев на молодых людей. — Ходят тут… Под ноги не смотрят…
— Цела? — заботливо спросил старшекурсник.