Флейта Вивьен.Бунтарка в академии Смерти
Шрифт:
Это было сказано специально, чтобы подчеркнуть не знатное происхождение и тот факт, что она выросла слишком далеко от столичных мест. Но Вивьен это нисколько не волновало. Главное — уговорить мымру помочь Арвелю!
— У Арвеля Дакота на ладонях — Спираль Вечности, — начала она, чётко произнося каждое слово, открыто смотря матери ректора в глаза. — Манос добыл лист Книги Мрака и, замкнув символы определённым образом, провёл страшный ритуал. Магистра поймали и разоблачили, но юноша… Он может погибнуть. Эльф Дриэль сказал мне, что если кто и может помочь, то это тёмные
— Что ж, очень… лаконично, — похвалила Итем Нэйт адептку. — Правда. Мне нравится. Не люблю лишних слов и эмоций. Тебе повезло, Ланмо, ты меня не раздражаешь. Возможно… Только возможно. Мы и вправду договоримся. Пока ты свободна. Я дам знать, когда буду готова дать ответ.
Дверь кабинета распахнулась, поднялся вихрь, и девушку унесло в столовую, где её ждал Тамм.
Глава 21 Паромщик
Описание: Смерть плывёт по реке. На носу её лодочки ярко горит фонарик, освещая путь. В полумраке покрытой туманом речной глади прячутся призраки — они приходят к нам тогда, когда мы находимся в состоянии между сном и явью, между жизнью и смертью.
Символизм и значение в раскладе: Фонарик освещает Паромщику путь, и его лодка бесшумно скользит по реке. Карта говорит о том, что как бы нам ни было тяжело порой разобраться в собственных чувствах и мыслях, свет фонарика Паромщика рано или поздно мелькнёт в беспросветной тьме. Подожди, и помощь придёт.
Поток тёплого воздуха пронёс девушку над центральной лестницей (Вивьен успела заметить, что Смерть, как всегда, ей улыбнулась, даже, кажется, подмигнула), кружа, доставил до самой столовой первокурсников и бережно опустил аккурат напротив онемевшего от удивления шамана…
— Фуууф, — выдохнула адептка и первым делом полезла в карман — проверить, как перенёс их вынужденное путешествие из кабинета ректора в столовую Маки.
Крыс чихнул, укусил хозяйку за палец — не больно, просто дал понять, что не в восторге, потому как к фее он не нанимался, а некроманты по воздуху не летают, и принялся за орехи — даже мёртвый проголодается от такого!
— Вив? — Тамм наконец пришёл в себя. — Ты в порядке?
— Кажется, да.
— Как всё прошло?
— Лучше, чем могло бы быть, — искренне ответила девушка. — Думаю, Итем Нэйт поможет.
— Отлично. А сейчас мы идём в библиотеку, искать материал для проекта. Идеи есть?
— Есть. Ты идёшь в библиотеку искать материалы для проекта. Один. Без меня.
— А ты?
— Я пойду в больничное крыло. К Арвелю.
— Тебя всё равно туда не пустят! Ты хоть понимаешь, сколько всего тебе придётся сдавать?
— Понимаю, Тамм. Но я не могу. Не могу, понимаешь? Мне надо его увидеть…
Они долго смотрели друг другу в глаза, пока шаман,
— Ладно. Иди к артефактам. В гардеробную, к черепам. Они ведь должны нам помогать! Кстати, у меня осталось немного крови дракона. Может, дать Арвелю?
— Не знаю, — честно сказала Вивьен. — Надо будет спросить у Морталии, хотя мне кажется, магистры перепробовали всё, что могли. Если бы Арвеля можно было бы спасти, они бы это уже сделали.
— Ладно. Пошли.
Они шли извилистыми коридорами замка. Шаман — к библиотекам, она — к черепам. На душе скребли коты — чёрный и белый, Свет и Тьма. Вивьен чувствовала, что с другом что-то не то. Они, конечно, друзья, но Тамму наверняка хотелось бы, чтобы это было не так. Ей казалось, юноша испытывает к ней нечто большее, и каждый раз, когда она говорит об Арвеле…
Но она любит Тамма, как брата! А Арвель… Без своего некроманта ей этот мир не нужен, да простит Костлявая за такие мысли. Смерть не любит когда не ценят жизнь — это всем известно, но если Дакота не будет рядом… Даже думать о таком невыносимо.
— Тамм, — Вивьен ненавидела себя за то, что всё-таки решилась спросить, но уж очень хотелось пойти к Арвелю, освободившись от этого груза постоянных мыслей.
— Да?
— А ты… Ты…
Нет. Не может она это произнести! И потом — как? Как, скажите на милость, начать подобный разговор? Взять и спросить, не влюбился ли он в неё часом? Бред…
— Вив? В чём дело? Говори!
— Я не знаю, как сказать…
— Скажи, как есть, — и так он это уверенно заявил, что…
— Я думаю о том, что у тебя никого нет. И может быть, ты…
— Влюбился в тебя?
Вивьен вспыхнула — горели щёки, колени тряслись, но отступать было уже некуда.
— Да. Что-то вроде этого я и пытаюсь у тебя выяснить. Прости…
— Ничего. Когда-то всё равно пришлось бы об этом поговорить, а то твои виновато-жалостливые взгляды утомили, честное слово!
— Тамм, я…
— Послушай. В Храме Смерти острова воспитывается около ста послушниц, каждую из которых с детства готовят стать моей женой. Кто-нибудь да мне подойдёт. И — нет. Я не влюблён в тебя, Вив. Слишком хорошо понимаю, что на острове ты умрёшь от скуки, а я не смогу бросить мой народ — я наследник рода, открывающего врата загробные…
— То есть ты там что-то вроде…принца?
— Именно.
— Погоди… А что будет с остальными девушками? Из тех, кого готовят тебе в жёны?
— Ничего. Останутся послушницами храма.
— Как…жестоко, — выдохнула Вивьен.
— Вовсе нет, — возразил шаман. — Каждая из них может выйти из храма, когда захочет — на острове никого ни к чему не принуждают.
– Тебя послушать, так там просто… Светлая сторона водопада живой воды!
— Так и есть. Ты обязательно должна приехать в гости. Когда-нибудь. Обещаешь?
— Я приеду. Тамм…
— Да?
— Спасибо!
И они обнялись. Так хорошо Вивьен не было, пожалуй, никогда. И если бы Спираль