Флибустьер
Шрифт:
Флибустьеры снова заорали что-то, дескать, поняли-приняли, восхищаемся вашей безрассудной смелостью, месье капитан, так держать и вообще. Но я не переставал втайне бояться, что меня бросят на произвол судьбы. Даже при том, что я предупредил Шона и остальных.
Шлюпку спустили на воду, на вёсла сели Робер и Ханс, отвезли нас к берегу. Мы с Губернатором вновь оказались на английской земле.
— Удачи там, капитан! — крикнул Робер на прощание.
Я махнул рукой в ответ, понимая, что, возможно, совершил самую большую ошибку в своей жизни.
—
— Пошли, успеем, — хмыкнул я.
Идти нужно было отсюда на север, а потом вдоль побережья на восток. Сент-Джонс раскинулся именно там, в ещё одной удобнейшей бухте, прикрытой почти со всех сторон от ветра и волн. Форта не было, вход в гавань прикрывала только небольшая артиллерийская батарея на выступающем мысе.
Мы пошли прямо через лес, и мне вспомнились мои скитания по Испаньоле. Местный лес разительно отличался от тех джунглей, на Антигуа все деревья были какие-то приземистые, изогнутые ветром, и через них, слава богу, не приходилось прорубать путь с помощью мачете. Достаточно было обходить самые густые заросли колючего кустарника.
Я шёл первым, Губернатор шёл следом, изрядно нервничая. Он подскакивал при каждом шорохе, внезапном крике ночной птицы и вообще любом резком звуке. Даже если под его сапогом хрустел валежник.
Спустя полчаса путешествия через лес мы вышли к дороге, идущей вдоль берега, и я, не раздумывая ни секунды, повернул направо.
— Клифф, ты небось с местным законом-то не в ладах? — спросил я, когда мы вышли на дорогу и пошли рядом.
— Да как бы знать... Забылось уж всё наверное, — пожал плечами Губернатор.
— А если нет? — хмыкнул я.
— В лицо меня сейчас вряд ли кто узнает. Схуднул-то я изрядно! — хохотнул Гривз. — А представляться каждому я не буду, я же не дурак.
Аргумент весомый, и заявление сильное. Губернатор не дурак явно, просто скользкий тип.
Вскоре нам начали попадаться фермы и плантации местных колонистов, впереди показались окраины Сент-Джонса. Каменные дома с черепичными крышами соседствовали с деревянными хижинами, голые мачты английских кораблей возвышались над гаванью.
Солнце уже нырнуло в океан, стемнело, россыпь белых маленьких звёзд начала проявляться на безоблачном небе. Как раз когда мы подошли к окраинам города. Здесь не было ни частокола, ни крепостной стены, просто вдоль дороги раскидывались чьи-то огородики и приземистые дома, крытые пальмовыми листьями.
Немногочисленные запоздалые прохожие быстро проходили мимо, скользя по нашим фигурам косыми взглядами, и среди прохожих попадались всякие, и усталые докеры с натруженными спинами, и клерки в напудренных париках, и такие же, как и мы с Губернатором, бродяги.
Мы подошли к гавани, поглядели на корабельные огни, мерцающие над волнами. По берегу прохаживались солдаты с факелами, и мы поспешили убраться, пока их начальственный взор не коснулся нас. Пришлось ретироваться в какой-то переулочек,
Я бы даже не удивился, если бы на стене висел телевизор с трансляцией матча «Ливерпуль» — «Манчестер Юнайтед». Внутри было шумно и без этого, отовсюду слышался громкий смех, паб оказался заполнен полностью. Местные работяги отдыхали после тяжёлого дня, а моряки просаживали королевское жалование.
Паскудные рожи завсегдатаев обернулись к нам, заметив наше появление, но, кроме надменных взглядов, ничего не произошло. Сходу затевать драку местные забулдыги не стали, тем более, видя оружие на наших поясах.
И всё же я чувствовал себя не совсем в своей тарелке, находясь во вражеском порту и на враждебной территории. Зато Губернатор широко улыбался и ощущал себя как рыба в воде.
— Пошли, вон местечко есть! — он потянул меня за рукав.
Мы уселись за потемневший от времени стол. Я покосился на соседей, увидел, что тут предпочитают пиво и достал кошель. Даже деньги я взял с собой исключительно английские, хоть и немного.
— Сходишь за пивком? — спросил я у Гривза.
Тот охотно кивнул, расплываясь в предвкушающей улыбочке, взял монеты и удалился, а я снова окинул полутёмный кабак пристальным взглядом. Я выискивал самые пропитые рожи, самые мерзкие и распухшие от постоянного употребления дешёвого пойла, такие, что за стаканчик бухла родную мать продадут. Такие, которые знают все слухи архипелага, день за днём просиживая в кабаке и общаясь с самыми разными собеседниками, каких только может подкинуть судьба. И я уже заметил несколько таких персонажей.
Вскоре вернулся ухмыляющийся Губернатор, неся в руках две высоких деревянных кружки, укрытых белыми пенными шапками.
— Цены, ей Богу, как в Лондоне! — картинно возмутился он.
— А ты думал? — хмыкнул я, забирая у него одну из кружек.
Пиво, как я и предполагал, оказалось дрянным, водянистым и слабым. Гривз уселся напротив меня, втянул пену губами, чмокая, как лошадь.
— Ой-ёй, ещё бабу бы, и можно помирать! — объявил он.
— Помирать ещё рано, друг мой, — хохотнул я.
— Так и баб здесь особо не видать, — Губернатор обернулся по сторонам, выискивая взглядом немногочисленных женщин, которые, в основном, льнули к компаниям моряков.
— Знакомых никого не видать? — спросил я.
— Не, вроде нет, — сказал Гривз.
К нашему столу вдруг подошёл один из местных, бородатый тщедушный мужичок, похожий больше на московского бомжа, нежели на местного пьяницу. Лицо его было исполосовано шрамами, а левый рукав завязан у самого плеча, скрывая культю.
— Вы, я гляжу, не отсюда? Не угостите ли стаканчиком-другим старого моряка? Я руку потерял в боях за короля! — объявил он и бесцеремонно уселся рядом с Губернатором.