Флибустьер
Шрифт:
Я отправил Эмильена и Робера на корабль, командовать разгрузкой, а сам отправился на набережную, с которой виднелся «Орион», окружённый шлюпками. Тёплый бриз приятно обдувал лицо, принося с собой запах моря и рыбы. Крикливые чайки кружили над водой, садились на мачты и реи кораблей, а я разглядывал чужие посудины на якорной стоянке, невольно сравнивая их с «Орионом».
И пусть даже все они были больше, крепче и опаснее, чем наша шхуна, «Орион» всё равно мне нравился. Красотой обводов и изящностью линий, свидетельствующими о манёвренности и быстроте. Я чувствовал, что
— М-месье! Подайте нищему! — окликнули меня снизу.
Я машинально опустил взор и увидел безногого попрошайку на низкой скрипящей тележке. Грязный и заросший, он производил довольно неприятное впечатление, но его глаза светились живым умом. В руках он держал две палки, которыми отталкивался от земли, как на лыжах.
— Хотя бы пару денье, мсье, пожалуйста! — сказал он.
— Давно тут катаешься? — хмыкнул я.
— В-весь день, месье, — ответил нищий.
Я почесал подбородок и снова посмотрел на корабли. С «Ориона» продолжали выгружать мешки с порохом.
— Многое, наверное, замечаешь? — спросил я, засовывая руку в кошель.
Нищий пожал плечами.
— Как тебя зовут? — спросил я.
— Г-грегори. Грегори Кэбб, — ответил он, изрядно удивлённый этим вопросом.
Я тут же перешёл на английский язык.
— Наверное, замечаешь, на какой корабль кто что грузит? — тихо спросил я.
— О, да! Да, Грегори всё замечает, всё видит! — расплылся в улыбке нищий.
Из кошелька я достал золотой луидор и покатал в пальцах. Металл ярко блеснул в солнечных лучах.
— Может, интересное чего видал? — спросил я.
Безногий запустил пятерню в бороду, начав чесаться с такой силой, что я даже сделал шаг назад, чтобы вши, от которых с таким трудом удалось избавиться, не прискакали ко мне снова.
— Вон на том бриге, — Грегори указал палкой на двухмачтовый корабль. — Ребятки что-то хрупкое тащили, в ящиках. Боцман ещё орал на них, чтоб не смели уронить.
— Ну и что? — хмыкнул я.
— Ну так и уронили! Тут прям, на набережной, — поведал нищий. — Я подъехал потом на то место, поглядел, а там целая лужа вина! А пахнет как! Ни в жисть такого вина не пивал.
Я уставился на указанный бриг, который качался на рейде. Опасным он не выглядел. Во всяком случае, не более опасным, чем «Орион».
— А ещё чего видал? — спросил я.
— Вон в тот флейт сахар грузили, — он опять указал палкой. — Вон там полный пинасс пеньки. Что в других — пёс его знает.
— Понял, — хмыкнул я, протягивая нищему золотую монету. — Держи луидор и катись отсюда. Да гляди в оба, авось ещё свидимся.
— Д-дай вам Господь здоровья, месье! — нищий сунул монету за щеку, отсалютовал палкой и бодро поехал по набережной прочь.
Я пару секунд посмотрел вслед Грегори Кэббу, который теперь приставал уже к другим морякам, но те от него только отмахивались. Пожалуй, было бы неплохо в каждом порту заиметь своего информатора, который снабжал бы меня сведениями о чужом барахле, которое можно прибрать к рукам. Но в каждом порту такого не найдёшь, конечно.
Да и с нищими лучше не ссориться.
На «Орионе» заканчивали грузить мушкеты и порох, и шлюпки по одной начинали идти к берегу. Я подумал, что будь в команде ещё хотя бы десяток человек, всё можно было бы провернуть гораздо быстрее. И я надеялся, что здесь удастся набрать себе команду. Надёжных и опытных морских волков, настоящих головорезов, способных и с парусами управиться, и из пушки выстрелить, и своего капитана безмерно уважающих. Но я понимал, что это только мечты. Я помнил китайскую поговорку про то, что из хорошего железа не делают гвоздей, а из хороших людей не делают солдат. Здесь всё обстояло именно так, хорошие люди не шли в моряки. И тем более, в пираты.
Первая шлюпка ткнулась носом в берег. На вёслах сидели Жорж и один из негров Адулы, кажется, Оботе. Я старался запомнить имя каждого члена команды, хотя в случае с неграми было трудновато.
— Куда таскать, кэп? — окликнул меня Жорж, и я указал рукой на контору Исхака.
Там уже слуги распахнули ворота и Исхак готовился принимать товар, потирая руки, словно муха над вареньем.
— Ну попёрли, рожа копчёная... — буркнул Жорж, взваливая на плечо мешок с порохом.
В Бастере не было причала для разгрузки, к которому можно было пришвартоваться прямо на шхуне, и приходилось таскать всё подобным образом, медленно и неэффективно.
Одна за другой, шлюпки и каноэ, которыми поделился Исхак, приставали к берегу, и я неизменно отправлял парней в одном и том же направлении, в контору месье Леви. Матросы шли, сгибаясь под тяжестью мешков, и в то же время успевали поглядывать по сторонам, на легкодоступных барышень и питейные заведения, из которых доносилось громкое пьяное пение.
Каждый желал поскорее разделаться с этой неприятной работой и погрузиться в чад кутежа, пропивая заработанные луидоры. Таверны и бордели зазывали и манили призывным грохотом кружек по столам, изгибами бёдер, разухабистыми морскими шанти, запахами табака и жареного мяса. Даже мне самому было любопытно заглянуть в такое заведение вместе с командой. Ничто не сближает лучше, чем совместная попойка.
Да и где ещё вербовать людей в команду, как не в таверне, за кружечкой тёплого мерзкого рома? Пьяного куда легче уболтать на что угодно. Один мой знакомый в середине января спустился в одних трусах из окна общежития, оббежал вокруг здания и по лестнице забежал обратно, едва не доведя обалдевшую вахтёршу до сердечного приступа. Что уж тут говорить про моряков, которым можно наобещать золотые горы, если они вступят в наш дружный коллектив. График 7/0, оплата сдельная, сухари и вода за счёт компании.