Флинт
Шрифт:
Кеттлмен сложил бумаги.
— У меня никогда не было семьи, сэр, и я совсем не знаю женщин. Я был одиноким человеком, а она очень скрасила одиночество перед тем, как выйти за меня замуж. К тому же мне вдруг захотелось иметь свой домашний очаг… — Боюсь, я слишком легко попался на приманку, — добавил он, — а теперь мне доподлинно известно, что тесть пытался использовать дочь, чтобы получить доступ к моей конфиденциальной деловой информации. Их ошибка в том, что они не поняли, что вся информация у меня в голове. Я ни с кем не обсуждаю деловые вопросы и не
Джеймс отослал, используя вымышленное имя, по двум адресам ящик с книгами и два ящика с вещами, которые ему могут понадобиться. С адвокатом из Балтиморы он договорился о кодовом имени для специальных деловых операций и перемещений капитала, а также выписал чеки, по которым будут оплачиваться счета уже после его исчезновения.
Как бы между прочим объявив о намерении съездить в Вирджинию поохотиться, он покинул Нью-Йорк. Поскольку жена никогда не высказывала желания сопровождать его, Кеттлмен не удивился, что она не стала задавать лишних вопросов.
Ни она, ни ее отец не подозревали, с каким человеком имеют дело. Организованное ими убийство должно было произойти во время карточной игры. Наемным убийцей оказался профессиональный игрок с миссисипских пароходов, которому гарантировали безнаказанность, если он заявит, что действовал в целях самообороны.
Игрок знал историю перестрелки в «Кроссинге», но ничто не связывало юношу из салуна с известным нью-йоркским финансистом.
Уже в самом начале игрок понял, что не все идет по плану. Кеттлмен играл хитроумно, с ледяным самообладанием, и до игрока быстро дошло, что его самого спокойно и деловито изучают. По плану он нарочно подставлялся под обвинение в мошенничестве всякий раз, когда с картами оставались лишь он и Кеттлмен, но Кеттлмен, казалось, не замечал этих махинаций, и игрока это беспокоило.
План трещал по швам, и игрок начал сознавать, что его оппонент знает о готовившемся покушении и сознательно избегает конфликта. Он так тщательно готовил западню, так стремился вызвать ссору, что перестал обращать внимание на карты и неожиданно крупно проиграл. Он испуганно взглянул на стол и понял, что его самого обыграли, холодно и вызывающе. Его освободили от шести тысяч долларов с ловкостью профессионала.
Он поднял глаза на Кеттлмена.
— Вы искали ссоры, — спокойно сказал Кеттлмен. — Я вам ее предлагаю.
Игрок занервничал. Он облизнул пересохшие губы и почувствовал, что на лбу выступает пот.
— Вы хотите скандала, — опять произнес Кеттлмен. — Зачем?
Рядом никого не было.
— Я убью вас, — сказал игрок.
— Если вы хотите выйти из игры, мы можем поделить банк, и я забуду все, что вы сказали.
Игроку предлагали выход. Как профессионал, он понимал, что ему следует принять предложение, но карточная игра была лишь частью его дел, и он не был лишен гордости.
— Я не могу, мне заплатили.
— Есть другие способы заработать на жизнь, вы выбрали не лучший. Я предлагаю вам последний шанс. Уходите.
— Я дал слово и получил деньги.
Кеттлмен беззаботно
— Тогда я к вашим услугам.
Игрок, перевернув стул, быстро отступил назад.
— Если вы говорите, что я шулер, — закричал он, — то вы лжец! — И схватился за оружие.
Все видели, как он потянулся за револьвером, как начал вытаскивать его, но затем закашлялся, на его рубашке появилась кровь, она закапала с подбородка, смертельный испуг исказил черты его лица. Он упал.
Кеттлмен наклонился над ним. Он взглянул на игрока и понял, что они чем-то схожи.
— Я не хотел убивать вас, — сказал он. — Кто вас нанял?
— Ваша жена, — ответил игрок. — И ее отец.
Кеттлмен понял, что раньше или позже это должно было случиться. Он начал было подниматься, но игрок схватил его за запястье.
— Кто вы?
Кеттлмен заколебался. Впервые с той ночи он решил сказать, кто он.
— Я — мальчишка из «Кроссинга».
— О Боже! — Глаза игрока лихорадочно заблестели, он хотел приподняться, что-то сказать, но не успел. Он умер.
Кеттлмен отвернулся.
— Я был свидетелем, сэр.
Кеттлмен знал, что человек, обратившийся к нему, был близок к правительственным кругам.
— Вас спровоцировали.
Заметив одного из знакомых, Кеттлмен сказал:
— Мне очень жаль. Вы не проследите, чтобы его похоронили достойно? Я заплачу.
В своем имении в Вирджинии он не стал терять времени: переоделся, упаковал вещи и доехал до отдаленного городка на повозке бродячего торговца, который — Кеттлмен это знал — появлялся в этих местах один раз в несколько месяцев. В городке он пересел в дилижанс, а затем — на поезд.
К тому времени, как обнаружат его отсутствие, Кеттлмен будет спокойно сидеть в своем убежище в Нью-Мексико.
Было очень холодно. Он сел, завернувшись в одеяло, и подбросил веток в костер. В мыслях он вернулся к девушке из поезда. Она удивительно хорошо владела собой и обладала той спокойной красотой, которую трудно забыть. Думая о ней, Кеттлмен вспомнил свою жену и удивился, насколько же он был легковерным. В роли хищника он оказался удачливым, а настоящим человеком стать не смог. Никто не предлагал ему руку дружбы, да и он никому ее не протягивал. В делах он был таким же безжалостным и холодным, как в жизни, пробивал себе дорогу клыками и когтями. Он подчинил все усилия одной цели — добиться успеха, будучи в любое время готовым к защите и атакуя, всегда атакуя.
Он вершил дела быстро, и в то же время с отточенным вниманием шахматиста, никогда не полагаясь на случай. Он создал информационную сеть, которая состояла из посыльных, уборщиц и мелких служащих. Они слушали, докладывали ему, а он пользовался информацией.
То было время финансовых махинаций, когда состояния приобретались и терялись за одну ночь. Рудное дело, железнодорожные и пароходные компании, спекуляции недвижимостью и промышленность — он участвовал во всем, быстро меняя позиции, ведя переговоры за спиной соперника, работая по восемнадцать-двадцать часов в сутки без отдыха.